Николай Берг - Крепость живых

– Женщин и детей сейчас отведут в тюрьму Трубецкого бастиона, а стрелков и докторов попрошу пройти со мной.

– И за что же нас в тюрьму? – удивилась Краса.

– Там сейчас самое безопасное место. И разместить самых уязвимых лучше всего там. В случае чего можно прятаться в камерах. Опять же сухо, светло и безопасно. И кухня там есть, – ответил охранник.

– Что ж, тогда ладно. Пошли, народовольцы. Вот уж не думала, что на старости лет в тюрьму придется садиться – и при этом буду радоваться…

– А мне можно остаться? – вылез вперед пацан.

– Пока место для жилья себе займи, – ответила Дарья.

И осталась сама.

После этого толпа под конвоем охранника отправилась в тюрьму, а мы вошли в полуподвальное помещение «Нумизматического салона». Внутри был упорядоченный хаос – вся выложенная продукция собиралась и уносилась, судя по всему, в Монетный двор. Ювелирные витрины были уже пустые, а сейчас убирались монеты. Впрочем, было видно, что далеко не все собирались эвакуировать – на полупустых витринах остались какие-то значки, сувенирные статуэтки, ярко раскрашенные солдатики и большая часть копий орденов Российской империи – все эти святые Анны, Станиславы, Александры Невские и Владимиры. Но не самые ценные – дырки в их рядах объяснялись ярлычками: «Звезда Ордена Александра Невского с фианитами – 80 000 р.»

Стоявший тут же мужчина в форме охраны Монетного двора – с тяжело свисшей кобурой и «сайгой» на плече – кивнул Николаичу:

– Пошли на второй этаж, вы там будете размещаться.

На втором этаже все витрины были пустые, за исключением одной – с книгами по нумизматике. Было довольно просторно, хотя и лежала куча вещей. Я узнал спальные мешки из магазина. Тут же сидел и Сергей, судя по всему снаряжал охотничьи патроны. Поднял голову, заулыбался как родным. Ну мне тоже приятно было его видеть целым и невредимым.

Сесть пришлось на пол, подложив свертки спальников и прочее. Представившийся нам как Михайлов Петр Петрович, начальник охраны (я так и не понял – всей охраны или конкретной смены) извинился за неудобство и пообещал помочь с мебелью, но не сразу.

– Диспозиция такая: территорию Петропавловской крепости охраняют совместно две группы. Внутренняя служба безопасности заповедника «Петропавловская крепость», их всего здесь сейчас восемнадцать человек, штатного оружия не имеют, но у дюжины есть свои собственные охотничьи ружья, с чем сейчас и дежурят. На них – Иоанновские и Петровские ворота. Петровские сейчас заперты вообще. У нас всего прибыло в крепость пятьдесят шесть сотрудников охраны: двадцать пять из них – дежурная смена, остальные сочли, что тут лучше отсидеться, чем драпать куда глаза глядят. Всего вооруженных штатным оружием – двадцать пять, еще пятнадцать притащили свое охотничье оружие. Это не считая тех стволов, которые нам передали наши товарищи. – Тут он кивнул Николаичу. – Мы охраняем Никольские и Васильевские ворота. Несколько человек пока несут службу на проходной завода и на территории, согласно расписанию, но уже сегодня работа предприятия практически закончилась. В основном сотрудники – те, кто решили остаться здесь, занимаются доставкой сюда своих родных. То же касается и сотрудников Музея истории города Санкт-Петербурга. Нам удалось практически явочным порядком забрать себе тюрьму Трубецкого бастиона. Там размещаются семьи работников. Скандал был, и я полагаю, что мы еще будем вынуждены ругаться с руководством музея, но тут других вариантов не вижу. Свои семьи они расположили в комплексе зданий у Петропавловского собора. Пока вам не могу предложить ничего лучшего, чем помещение магазина – требуется время, чтобы руководство поняло: стрелковое отделение с медиком для нас чрезвычайно нужно. Если я начну настаивать на размещении людей в производственных цехах, начальство взбеленится, да и работники еще по-старому думают. Мы ж в основном следили, чтоб ничего не выносили из Монетного, так что любви к нам у работников никакой. Сейчас же скорее придется следить, чтоб туда никто не влез. Ну насчет размещения внутри периметра Монетного двора – вопрос времени. Пока нам лучше удержать внешний периметр крепости. Будем думать об этом. Сейчас мы пойдем на собрание в Управление – здание Гауптвахты. Надо решить, кто за что отвечает, и прикинуть хотя бы общий план обороны и жизни в осаде. Мне говорили, что у докторов есть важная информация?

– Да, кое-что уточнили.

– Отлично, тогда ждем нашего начарта и двинемся. Музейные уже там, наши руководители, кто на месте, – тоже. Есть вопросы?

– Какие у вас отношения с Внутренней службой безопасности заповедника? Есть ли контакт с Артиллерийским музеем?

– А как вы считаете, какие отношения, если основная задача охраны Монетного двора – обеспечение сохранности продукции и сырья? Контакты с посторонними не приветствовались, а охрана музея – именно посторонние. Так что никакого взаимодействия не было. Сейчас в связи с изменением задачи придется взаимодействовать. Пока мы практически силой отняли у них Трубецкой равелин. Так что восторга у них маловато. А без нас они крепость дюжиной стволов не удержат. Сейчас сюда уже посторонние люди валом валят – особенно те, кто живет неподалеку, а уехать некуда и не на чем… Так что веселье будет… С Артиллерийским перезванивались, от них люди уже подошли. Сидят на Гауптвахте. – Он ухмыльнулся.

– А кто такой начарт?

– Вы не забыли, что у нас в крепости есть штатная артиллерия? Два орудия – пока из них двенадцатичасовой залп дают, но вообще-то пушки исправные и при наличии снарядов могут многое. Командир этой батареи Охрименко обещал за нами зайти, у него тоже информация важная. Их всего артиллеристов тут четыре человека, отставники, работают как часы.

– Зомби уже подходили?

– Как ни странно, пока нет. Может быть, холодно им тут…

– Я не услышала, что кроме выступления перед широкой публикой ожидает меня? – спрашивает Валентина.

– По поводу ваших исследований есть мнение, что стоит вас отправить в Кронштадт. Там удалось отстоять больницу и в целом гарнизону худо-бедно получается пресечь эпидемию. Во всяком случае, треть города они контролируют, и возможно, что им удастся справиться лучше нашего. Когда я доложил туда о ваших выводах, комендант настоятельно просил доставить вас к ним. Если вас интересует мое мнение, это разумно.

– Без меня меня женили, – фыркает Валентина.

Снизу бодро притопал такой бравый мужик лет шестидесяти, оглядел всю нашу компанию и представился:

– Командир сигнальных орудий полковник в отставке Охрименко! Если все прибыли, прошу следовать со мной, а то они там уже сейчас передерутся.