Барон Дубов. Том 12 - Михаил Капелькин

Билибин остро взглянул на меня. Ветер слегка шевельнул его тёмные волосы. Но кажется, я посеял в нём зёрна сомнений. Тем не менее он проговорил: — А вам, барон, что-нибудь известно об этом? Или ваша голова пуста, как саркофаг из куска метеорита?

— Я слишком часто спасал вам жизнь, герцог, чтобы вы говорили со мной в таком тоне, — предостерёг я, и Билибин смутился.

Затем я развернулся и свистнул. Из двери лимузина, той, что пошире, распугивая народ, выскочил Лютоволк. Он возвышался над зеваками, как гора над лесом. Его шерсть мягко искрилась на солнце, с губ паром срывалось горячее дыхание, а жёлтые глаза светились умом.

Его полицейский останавливать не решился.

Едва Альфачик зашёл за ограждение и принюхался, как его шерсть встала дыбом, и он зарычал так, что полицейские испуганно выхватили оружие, а несколько человек упали в обморок.

Вообще, я взял его, чтобы он своей милотой покорял сердца торгашей, и те давали хорошую скидку… Но, похоже, он и здесь пригодится!

Глава 13

— Тише, Альфачик, тише, — успокаивал я рычащего Лютоволка, поглаживая его по холке, — никто на тебя нападать не собирается. Полоумных здесь нет. Ну, кроме нас с тобой.

Герцог Билибин и графиня Кремницкая подошли к нам. Альфачик зарычал возле первой же кучки пепла. Она лежала около одной из машин — небольшого и старого седана, уже повидавшего многое. Внутри машины на потёртом заднем сиденье лежали ещё две кучки поменьше.

Герцог дал сигнал, что всё хорошо, напряжённым полицейским и сотрудникам Канцелярии.

— Что ты учуял, Альфачик? — почти ласково спросил он.

— То, что его чуть не убило однажды, — ответил я вместо зверя.

Лютоволк же слегка успокоился, но ещё время от времени рычал, водя носом по сторонам. Затем он пошёл обходить остальные машины, и я пошёл следом. Герцог с Марфой шли чуть поодаль, другие следователи и криминалисты расступались перед нами.

Альфачик обнюхивал практически каждую кучку пепла, машину или пустую карету. А я оглядывал всё с помощью духовного зрения. Моя духовная восприимчивость вышла на новый уровень, и я видел не души, а их следы. Отголоски, если точнее. Трудно описать это словами. Проходя рядом с очередной кучкой пепла, словно пар на лице ощущал, только холодный. А вместе с ним чувствовал чьи-то эмоции. Разные в основном. Непонимание, любопытство, страх. Кто-то успел почувствовать боль. Но все погибли в один миг. Даже в окрестных домах, где теперь пустовала половина квартир. То же самое ощущал и Лютоволк.

Но кроме духовного эха, мы оба чувствовали ещё кое-что. Тёмную энергию, похожую на могильный холод, и запах сырой земли. Жуть, короче. Что-то подобное было в сражении с летающей годзиллой в Грузии. Она била силой, похожей на ту, от которой погибли все эти люди.

Я без утайки рассказал об этом Билибину. Пусть ищут того, кто это сделал. Если перед самым праздником и награждением где-то в столице шляется некто, обладающий такой силой, лучше бы Канцелярии поймать его. Или я убью его, если встречу.

— Вот оно, значит, как… — протянул Билибин. — Марфа, передай информацию криминалистам. Пусть пришлют специалиста по духовным практикам. И артефакты, которые регистрируют духовную энергию, тоже захватят, — затем он взглянул на меня и извиняющимся тоном произнёс: — Спасибо за помощь, Дубов. Если знаешь что-нибудь ещё…

— Пока не уверен… Но мне нужны все семена чёрного стекла, что я вам давал.

Герцог удивлённо вскинул брови, но ничего не сказал. На запястье блеснул белый браслет, и в руке появился мешочек с чёрными стреловидными семенами.

— Верну их позже, — сказал я и, подумав, добавил: — Лучше бы вам усилить охрану на грядущих праздниках.

— Само собой, — кивнул герцог.

Я же повернулся к ожидавшему меня Никону. Судя по лицу, он был предельно сосредоточен, а его глаза блуждали по улицам и окнам домов вокруг, будто уже искали убийцу. Или убийц.

— Никон, — позвал я его.

Седой воин моргнул, и его лицо приняло привычное, слегка озабоченное и при этом радостное выражение.

— Да, Ваше Благородие?

— Отправляйся с женщинами по магазинам. — На этих словах в глазах старого сотника мелькнул страх. Ничего, выдержит. — Продай трофеи и закупись снаряжением для дружины. Денег не жалей, а на продаже не дешеви. Будем дружину увеличивать. И за проблемными приглядывай. Отвечаешь головой!

— Понял, Ваше Благородие! — горячо отвечал сотник.

А я вывалил перед ним коробки и мешки с трофеями: оторванные рога Носорогов, шкуры Псин, лезвия пехотинцев Саранчи, ну и кое-что в британских пространственных шкатулках. Оружие в основном, артефакты и ингредиенты. Часть пойдёт на продажу, а часть — в дружину. Снаряжение хорошее, по большей мере.

Увидев части тел Саранчи, кое-кто из зевак прям там желудок опорожнил. А Никон, отказавшись от помощи — мол, сам ещё «могёт», — погрузил всё это в багажник лимузина.

Затем он сел в машину и уехал. А у меня появились срочные дела. От силы, которая в одну секунду превратила в пепел сотню, или даже больше человек, нужна защита. И была у меня идея, как эту защиту изготовить. Только нужно вернуться в номер.

Схватившись за загривок Альфачика, взобрался ему на спину и уже через полчаса поднимался в апартаменты. Правда, я весь заиндевел, пока мы летели по улицам города, да и народу по дороге напугали целую кучу. Ну да подумаешь, Лютоволка взрослого никогда не видели!

— Бр-р-р! — встряхнулся я, войдя в гостиную. На пол полетели капельки влаги. — Ну, за работу!

Одну из комнат пришлось полностью освободить от мебели, оставив только самые простые столы. Они могут пригодиться. Грохот стоял хороший, так что очень скоро в мою дверь постучали.

— Просим прощения, господин, — с улыбкой говорил молодой слуга лет двадцати пяти в зелёной ливрее. — Ваши соседи снизу, сбоку и, если честно, сверху тоже, жалуются на шум. Не могли бы вы…

Договорить я ему не дал — просто сунул в руку самоцвет, который затрофеил у османов, и он замолчал. Такой стоил несколько тысяч рублей. Затем слуга произнёс:

— Прошу прощения за беспокойство, барон Дубов! У ваших соседей просто слуховые галлюцинации…

На этом он ушёл, а я продолжил работу. В расчищенной комнате разложил алхимическое оборудование. Гоша помогал с установкой, а Гошик сидел на его загривке и с любопытством наблюдал чёрными глазками, шевеля при этом усиками.

Через час всё было готово. Первым делом занялся очисткой чёрных семян. В целом, внешне они выглядели чистыми, но духовно семена загрязнились энергиями тех людей, у которых побывали в руках. Параллельно работал Гоша, свешиваясь с потолка. Ему дал