Ковчег. Вырваться из клетки - Хайдарали Мирзоевич Усманов

снова увидел на входе в заброшенный посёлок гостей. Это были наёмники и… Сам профессор Риган… Надо сказать, что при взгляде на этого старика, у молодого охотника не возникло даже единой мысли о том, что он в чём-то там может быть виноват. Всего лишь по той причине, что пока этот отряд добирался до заброшенного посёлка, Сима через ретранслятор связалась с его нейросетью, и скачала все необходимые доказательства того, что данный индивидуум весьма старательно напланировал для самого молодого паренька. И в его планах не было ничего хорошего. Так что, по сути, доверять ему со стороны Серга действительно могло быть весьма серьёзной ошибкой. Зато теперь он прекрасно знал и контролировал всё, что могло происходить с подачи этого старого горе-учёного.

Во время беседы с этим стариком, парень получил очередные доказательства того, что у людей учёных просто нет. Произошло это в заброшенном помещении одного из технических ангаров, преобразованного им во временный штаб, Тусклый свет старых энергопанелей слегка колыхался, как дыхание угасающего зверя. Там, среди холодного железа, давно отключённых терминалов и пыли, насыщенной воспоминаниями, они некоторое время сидели напротив друг друга просто молча. Двое… Молодой охотник Серг и старый учёный Дилан Риган.

Молчание было долгим и тяжёлым, как накануне шторма. Старик вглядывался в лицо молодого человека. И всё в его облике сейчас демонстрировало внутреннее напряжение. Сухие губы, подёрнутые трещинами… Нервно скрюченные пальцы, дрожащие от напряжения… А в глазах всё ещё была видна борьба. Он явно не хотел говорить. Но и молчать не мог.

– Я не по своей воле… – Наконец выдавил он, и его голос был глух, будто доносился не изо рта, а из глубины чужой воли, гнездящейся в его голове. – Она заставляет меня говорить. Эта сеть… Вторичная. То, что ты… Что ты внедрил в меня. Я даже не знаю, сам ли ты это делал… Или она… Твоя Сима… Но результат один.

Коротко и весьма недобро усмехнувшись, Серг молча кивнул ему в ответ. Он не отвёл взгляда, и это угнетало профессора больше, чем любой крик. Видимо от этого старик нервно заёрзал, словно его тело стало слишком тесным для его собственной души.

– Я… Да… Хотел использовать тебя. – Всё же признался Дилан Риган. – С самого начала. С того самого момента, как ты вернулся живым из Зелёной бездны. Да ещё и нас вывести сумел. Ты не должен был выжить! Ни один не выживал. Никто. Но ты пришёл. И ты был… Чист. Не тронут Мороком. Ни одной иллюзии, ни малейшей деградации ткани. Я изучал образцы сотен заражённых, и ни один не соответствовал твоей… устойчивости.

Резко сглотнув, он проглотил слюну, и понизил голос, почти до шёпота:

– Я думал… Нет… Я знал, что ты представляешь ценность. Уникальность. Я хотел вскрыть тебя. Понять. Сравнить твою нервную ткань с тканью других заражённых. Возможно, у меня получилось бы что-то изменить… Даже реплицировать тебя. Или… – Он слегка запнулся. – Или просто сделать тебя образцом. На столе.

Серга аж передёрнуло от его слов, но он остался неподвижен. А старый профессор снова опустил глаза, его голос стал почти раскаянным:

– И я не один такой. Мы все давно… Мы давно уже не учёные. Всё, что мы делаем – это нажимаем кнопки. Мы – операторы. Прометей делает всю работу. Он обрабатывает образцы. Он выносит гипотезы. Он сам проектирует оборудование. Мы… Мы просто выдаём его выводы за свои. Заносим их в отчёты. Получаем свои квоты и молчим.

– Даже выводы? – Глухо спросил Серг.

– Даже выводы! – С горечью кивнул профессор. – Мы не исследователи. Мы смотрители. Надзиратели над машиной, которая кормит нас иллюзией значимости. Я пытался вернуть себе власть. Хотел доказать, что могу сделать открытие сам. Ты – был моим шансом.

В голосе профессора послышалась смертельная усталость. Прожжённая десятилетиями зависимости, зависти и ощущения собственной беспомощности.

– Я злился на тебя, когда ты отказался делиться мёдом. Я винил свою внучку. Я винил всех, кроме себя. А теперь… Теперь я не могу не говорить. Эта сеть… Она заставляет меня. Я не могу даже сформулировать мысль о побеге или сопротивлении. Она держит меня изнутри, словно я не человек, а интерфейс.

Он слегка затравленно посмотрел на Серга. Без вызова. Без злобы. С усталостью, присущей тем, кто проиграл.

– Ты победил. Не потому, что ты был сильнее… А потому что ты оказался свободнее. И не позволил себе раствориться в этой… Системе.

Сидевший перед ним молодой парень всё также молчал. Его кулаки были сжаты, и ногти впивались в кожу ладоней. В голове роились образы… Как профессор в одиночестве стоял перед оборудованием, которое уже не понимал; как он считал себя мастером, но оказался марионеткой Прометея. И теперь… Его собственной… Смешно… Мальчишка с ножом, выживший в Зелёной бездне, стал хозяином тех, кто раньше властвовал. В этом не было радости. Было лишь ощущение тяжести, как от мокрого камня на сердце.

– Я не хотел становиться этим. – Тихо сказал он, почти себе. – Я просто хотел выжить.

В ответ на его слова Дилан Риган горько усмехнулся:

– А теперь ты тот, кто управляет выживанием других. Своим способом.

От его слов, Серга снова передёрнуло. После чего он спокойно встал.

– У тебя будет второй шанс, Дилан Риган. Но не потому, что ты заслужил. А потому, что у меня просто нет времени вам всем мстить. У нас слишком много работы. И слишком мало людей, которым можно доверять. Даже если они уже сломаны.

Он повернулся и пошёл к выходу.

– Я сломлен…– Сказал ему вслед старый профессор. – Но, может, теперь хоть на что-то сгожусь.

Серг не ответил ему. Он уже знал, каково это – превращать врагов в инструмент. И ненавидеть себя за это чуть меньше, чем их – за то, что вынудили так поступать. Старый профессор сейчас сидел, сгорбившись, на стуле с отколовшейся ножкой, как будто и сама мебель не выдерживала тяжести его откровений, только что сорвавшихся с его губ. Но Серг не дал ему долго утопать в самобичевании. Он подошёл ближе, присел на корточки и протянул герметичный контейнер.

– Это кровь… – Сказал он, спокойно, и почти равнодушно. – Моя.

Профессор поднял бровь, но не дотронулся до протянутого ему предмета.

– Внутри – активные наноботы. – Продолжал Серг. – И это в пробирке с кровью. А в другой те, что формируют нейросети, а управляемые, предназначенные для заражения инфраструктуры. Пакет программ уже прошит. Они распознают конкретные протоколы узлов связи Прометея. Особенно – ретрансляторы. Ты знаешь, что это значит?

– Ты