А отличники сдохли первыми - 2: летние каникулы (часть 4) - Рик Рентон

Кира уже почти добрались до места высадки, чтобы отрезать противнику ещё один путь к отступлению. И нанести удар в спину тем, кто попытался скрыться за обозом от обстрела со стороны леса. Ладно, пора и мне перестать отсиживаться в кустах.

Выключив прибор, я спешно сунул его в тайник под прибрежную корягу и, разбежавшись, сиганул вводу.

Несмотря на холодные августовские ночи, небольшой пруд до сих пор был тёплым, впитав в себя июльский зной. Зеленоватая вода лишь слегка освежала. Плыть было легко и приятно, не смотря на висевшие на плечах арбалет и рюкзак. Тем более, что я уже давно не имел возможности принять душ.

Пока я преодолевал водное препятствие, жоры продолжали растерянно озираться по сторонам с не менее ошарашенным видом, чем контуженные выстрелами и взрывами пехотинцы. Редкие выстрелы, отгонявшие варщиков от заложника и перевёрнутых пушек, иногда заглушались всё тем же воплем. Одновременно горестным и яростным. Что ж, пока всё идёт по плану... Но почему-то этот громогласный рык внушает мне какую-то странную тревогу... Наверное как-то на расстоянии через всех остальных жор мне передаются его эмоции... Что-то такое было в этих секретных документах. Чёрт... Не время сейчас нервничать и переживать...

Почувствовав под ногами песок, я распихал в стороны тех жор, что уже успели залезть в воду. И поспешил к тому месту, где прятались после высадки крюки и Кира.

— М-М-В-В-А-А-А-А-А-А-А!

Свирепый вопль раздался совсем близко. Обладатель этого мощного голоса явно хотел наказать возмутителей спокойствия. Хорошо, что я был с ним «одной крови»... Хотя почему мне всё-таки так тревожно... Соберись, тряпка!

После того, как я отвесил самому себе звонкую пощёчину, немного полегчало. И вскоре я уже оказался среди союзников.

— Вон там фургон для лошадей! — Заметив меня, Кира указала на обоз, с которым королевское воинство прибыло на место фальшивого обмена. — В нём пленник, больше негде! Остальные телеги точно пустые!

Вокруг фургона валялось несколько подстреленных пацанов, а остальные пытались укрыться за уцелевшими телегами и прицепами, постепенно перемещаясь с ними в единственную сторону, остававшуюся свободной от обстрелов или толпы жор.

— Чё, пора?! — Кира передёрнула помпу своего дробовика и послала широкий конус дроби в сторону вагенбурга — как раз туда, где неосторожно выглянул один из варщиков. Схватив лицом несколько дробинок, он с воплем нырнул обратно в укрытие.

— Щас... Ещё пару метров пусть проползут... Так больше зацепим...

— А чё будет? — Гром, укрываясь за поваленным деревом, вжал голову в плечи, когда очередной варщик попытался добросить до нас самодельную гранату. Но эту попытку вовремя срезал кто-то из саратовцев, с противоположной стороны окружения.

— Вьетнамский сюрприз.

— Это когда милая девочка внезапно оказывается симпатичным мальчиком? — С лёгкой улыбкой уточнил Роб и покосился на Киру.

— Нет, это таиландский. А вьетнамский выглядит как-то так... — Дотянувшись до скрытой под дёрном верёвки, я потянул её на себя.

Чуть правее нашего укрытия с резким шелестом распрямилось несколько молодых ясеней, потянув за собой снасти, протянутые через кроны деревьев вокруг дороги. И из придорожной канавы прямо на самый правый фланг обоза выскочило утыканное гвоздями бревно. Разбрасывая вокруг себя маскировочный мусор, снаряд врезался сразу в несколько телег. Не только переворачивая их и закрывая проезд остальным, но и пришпиливая к себе тела противников, которые пытались спрятаться там от обстрела. Закончив свой путь, бревно по инерции вернулось обратно и, слегка покачиваясь, повисло над дорогой. А на нём, в свою очередь, повисло несколько агонизирующих тел, которые никак не могли снять самих себя с частых рядов длинных гвоздей.

Всё-таки зря вы игнорируете склады стройматериалов, молодёжь... Там можно найти очень много полезного барахла.

— Крутяк!!! — Почти в один голос воскликнули крюки.

— Хайзенберга не видела? — Пока пацаны с восхищением оценивали эффект от вьетнамского сюрприза, я подполз поближе к Кире.

— Он где-то в центре этого обоза. — Она указала на ту часть тележного каравана, который пока не пострадал ни от нашествия жор, ни от ловушки. Совсем рядом с кибиткой пленника. — Видела его пару...

— М-М-В-В-А-А-А-А-А-А-А!

Окончание фразы девчонки утонуло в очередном свирепом вопле. И мы все тут же увидели обладателя этого голоса.

Выскочив из толпы заражённых на одну из перевёрнутых жорами телег, могучий «осколок» замер на этом возвышении, мрачно оглядывая уцелевший обоз прямо перед собой. И тех, кто ещё скрывался там за телегами.

— Всё, я пошёл! — Достав арбалет, я полез на дорогу под удивлёнными взглядами крюков. — Если он доберётся до пленника раньше меня, то может и не...

— М-М-В-В-А-А-А-А-А-А-А! — Повинуясь какому-то звериному инстинкту, свирепый гигант снова огласил всю округу оглушительным криком, прежде чем отправиться в атаку. От этого крика мне снова стало не по себе. И очень захотелось бросить всё ко всем чертям... Нахрен я вообще этим всем занимаюсь... Какой в этом смысл...

— Пафнутий, ложись!!!

Как только я замешкался по пути к транспорту с заложником, рядом со мной, разбрасывая искры от запала, упала самодельная пороховая граната. И резкий окрик Киры вернул меня к жизни достаточно быстро для того, чтобы я смог бросить своё тело в сторону, прежде чем хлопок чёрного дыма разбросал вокруг металлическую шрапнель.

Пара осколков всё-таки обожгло мне плечо и ногу. Но горячая боль лишь прибавила бодрости... Потом подлечимся, вперёд!

Пара гранат упала и под ноги к мрачному гиганту. Но, в отличие от меня, он не стал впадать в сантименты ни на миг. И, как только заметил шипящие запалы, тут же отправил их пинками в обратную сторону.

Но не на такое далёкое расстояние, на котором сидели в укрытии те, кто их кинул. Гранаты отлетели к закрытой повозке и немедленно рванули возле неё.

Со скрежетом прицеп для перевозки скота опрокинулся. Покорёженная дверь распахнулась при падении, и наружу кубарем выкатился какой-то лопоухий пацан. И, пока он приходил в себя, «осколок» Чёрного Жоры оказался прямо перед ним.

— Кир? — Подняв взгляд, коротко стриженный чумазый пацан успел сказать лишь это, прежде чем здоровяк схватил его за горло. И начал поднимать над землёй, уставившись на пацан взглядом полным ненависти.

— Кх... Кхир... Эхто же я... Егхор... — Пацан мог лишь еле слышно хрипеть, пытаясь разжать могучую хватку у себя на шее.

Нет. Он его не узнаёт.

Вскидываю арбалет к плечу. Выстрел. Болт пробивает запястье руки, сжимающей несчастного пленника. И перебитые мышцы ослабевают, роняя свою щуплую ношу на землю.

Гневный взгляд