Михаил Кисличкин - Центурион Империи Зла

Еще одной головной болью центуриона стала Скада. Вот что с ней делать, а? На корабле матриарха все было понятно — посадить под замок с другими пленными бойцами первого легиона и держать там, а потом отдать в какую-нибудь команду славь на Ковчеге. Лишь бы не видеться с ней лично, для ее же блага. Няш все же не настоящая любовь. Наводиться быстро, но и сползает достаточно скоро, если ядро личности не сломано. Перетерпеть бы ей хотя бы пару месяцев без Ильи и все пойдет на лад, депрессия ослабнет, а через годик зависимость вообще уйдет. Главное не давать увидеться с центурионом, как алкоголику — не давать бутылку в руки, иначе все лечение насмарку. Но Славя рассудила иначе…

— Скада, ты же все понимаешь, — Илья поерзал сидя на койке в своей каюте, старательно пряча глаза. Ему было ужасно неудобно, не только перед Скадой, но и почему-то перед Лодой с Карри. Хорошо еще Максимов ушел, не стал лезть в деликатный разговор. Смотреть в ясные влюбленные очи Скады было невыносимо.

— Это была военная необходимость, — уныло продолжил парень. — Не было времени на долгие разговоры. Лагерь оказался заминирован, вы стояли с оружием наизготовку. Применить ультимативный няш, оказалось единственным выходом, который всех спас.

— Я все понимаю, Илья. Я тебя ни в чем не виню, — голос инопланетянки был нежным и полным обожания. Я рада, что все так получилось, любимый. Пожалуйста, разреши мне остаться с тобой.

— Скада нет, — центурион попытался остаться непреклонным. — Для твоего же блага. Если бы я мог снять твою зависимость от меня, я бы уже это сделал, я ничего против тебя не имею. Но пасту из тюбика легко выбить ударом кулака, а вот засунуть ее обратно — уже никак. Тебе поможет только время и разлука. Я же тебе добра желаю.

— Илья, я не могу без тебя, — казалось еще чуть-чуть и девушка заплачет навзрыд. — Я пробовала тебя ненавидеть, как врага, за то, что ты со мной сделал. Я пробовала переключиться с мыслей о тебе на что-то другое, провести самотерапию. Пробовала просто терпеть, я же боец, а не слабый мужчина. Илья Я Не Могу. Мозги пошли в разнос, умом все понимаю, а сделать ничего нельзя. Ты знаешь, как это бывает? Когда ты ешь и думаешь об Илюше, которого видела один раз мельком. Когда ты спишь и видишь сны об Илье. Когда просто ходишь из угла в угол и залипаешь, не замечая времени, на час или два мечтая об Илье. Когда ты идешь в туалет, но и на этом простом действии сосредоточиться не можешь. Потому что даже там в голове один сияющий Илья и больше ничего нет, кроме невнятных серых теней и обрывков воспоминаний, оставшихся с прошлой жизни до встречи с тобой.

— Понимаю, — вздохнул центурион. — Был под няшем. Что же с тобой делать-то, Скада из клана подорожника?

— Дай мне тебя видеть хоть иногда, я без этого не могу. Или убей. Было бы лучше, если бы ваши бойцы меня расстреляли в день взятия лагеря, там же, у стенки. Меньше проблем.

В каюте повисла долгая мучительная тишина.

— Хорошо, — принял решение Илья. — Скада, я попробую договориться через свои связи. Ты принесешь воинскую присягу русскому императору и станешь бойцом вооруженных сил русской империи. Не Матриарха, а империи. Взамен я возьму тебя в свое личное отделение, поставлю на довольствие, похлопочу о звании декуриона. Зарплатой тоже не обидим. Предупреждаю честно — я намерен тебя использовать в бою рядом с собой, причем в самом его пекле. Раз уж у тебя в голове все забито мной, то кое кому будет сложно навязать тебе свою волю, — вспомнил бой с Одонатом Илья. Тогда единственными не поддавшимися воздействию врага остались его симпантки. — Взамен ты всегда сможешь рассчитывать на мое внимание и помощь, а если я когда-нибудь разберусь с тем, как оно все работает, то избавлю тебя от зависимости. Добро пожаловать в команду Скада, — Илья встал с койки и крепко пожал руку удивленной инопланетянке. А потом по братски поцеловал ее в макушку. — Согласна?

Серьезный разговор с Леной произошел внизу, когда оставшихся от батальона бойцов после трехдневного отдыха снова отправили вниз, на Ковчег. Союзники к этому времени уже вовсю разворачивали базу, условно поделенную на три сектора: славь, людей и ленааа. Вдоль всего берега озера рядом с деревней лисьеухих вовсю кипело оживленное строительство. Стояли многочисленные палатки всех форм и размеров, собирались легкие сборно-щитовые домики, уже начали работу установки для производства дешевого бетона. Благо вода и песок местные, удобно. Взлетно-посадочная полоса требовалась союзникам первым делом. Все открытое пространство до самого леса спешно огораживали колючей проволокой с датчиками, оставив аборигенам лишь их огороды и пшеничное поле.

— Жалуются местные, — кивнул Илье на виднеющиеся на противоположном берегу домики Максимов, пока они шли от челнока к штабному домику ленааа. — Луга мы у них забрали, ни скотину на пастбище выгнать, ни сена запасти. Но кого волнует их мнение? Я насилу Тихонова упросил им пока пшеницу оставить. И то…

— А кто-нибудь за деревню всерьез брался? — Живо поинтересовался Илья.

— Нет вроде. Опасности аборигены не представляют, пока все наши заняты строительством базы. То же и у славь. Но заходы уже были, сельское хозяйство колонии поднимать придется.

— Тогда поддержи меня перед Леной и Тихоновым, — попросил легата парень. — Пусть эту деревеньку отведут под базу нашего нового батальона, давай подсуетимся побыстрее. Мы с аборигенами общий язык найдем, правда, Сфео? — Обернулся к сопровождавшей их инопланетянке Илья. Та энергично закивала. — А с меня причитаться будет, легат. Птицу, молоко, яйца, мясо для наших ребят обеспечим, все как положено. Не успеем мы, кто-нибудь другой лапу наложит, тут таких хозяйственных каждый второй, не считая каждого первого, косатые и безкосые, все пожрать не дураки. Кто бедных лисьеухих крестьян от произвола защитит, если не мой батальон? У меня бедные леночки на борту оконной замазкой питались… С сеном и выпасами я проблему решу. Купим сено у соседей, товар на обмен я знаю где взять. Или продналог на первый год по окрестным селениям организуем, пока еще агрокомплексы не развернулись. Справедливо получиться — раз моему батальону Одонатов выбивать, мне и с освобожденных крестьян благодарность причитается.

— Ну ты и куркуль стал, — покачал головой легат. — Никогда бы не подумал, что тебя в махновщину понесет. Рассуждаешь как… Ты же городской мальчик Илья, не знаешь, с какого конца за лопату браться.

— Ни о какой махновщине я не слыхал, Иван Матвеевич. — Выразительно похлопал по прикладу автомата Илья. — Наверняка этот ваш Махновщик, какой-нибудь допотопный кабинетный философ-теоретик с дурацкими идеями, который пороху не нюхал. А тут воля и простор, есть где развернуться в новом мире.