Мастер клинков. Клинок заточен - Дмитрий Викторович Распопов

дороге. Повозку, несмотря на слегка потрёпанный вид, практически не трясло, а моё состояние и настроение стали значительно улучшаться, ибо полдела было сделано – я на Вольных островах.

– Путешествуете один, ваша светлость? – Возница попытался со мной заговорить, но я ему не ответил, и он замолчал. Меня интересовал город, а не болтовня, тем более тут было на что посмотреть.

Я впервые видел белый камень, из него здесь построено большинство домов, и если я ожидал увидеть деревянные хибары, в которых пьянствуют моряки и пираты, то меня ждало разочарование. Когда мы проехали через ворота города, заплатив пошлину, то все встречные дома были каменные, а по улицам разгуливали вполне респектабельные люди, что удивило, ведь все уверяли, что Вольные острова – рассадник пиратов, убийц и бандитов всех мастей.

– Ваш город так чист и красив, – обратился я к вознице, – мне рассказывали про него другое.

– Ваша светлость, – он тут же ухватился за разговор, – так ваши рассказчики наверняка жили не в Троме, а в Портсвене, вот там уж точно клоака такая, что каждый день находят трупы на улицах.

– Тогда получается, здесь живут… – я не договорил.

– Только уважаемые и респектабельные люди, а если и заводится какое отребье, его сразу в Портсвен отправляют. Того же, кого поймают второй раз, без долгих рассуждений продают эльфам, нам здесь такие не нужны, город маленький, приезжих много, так что с порядком очень строго.

Он продолжал расхваливать город и его обитателей, я же молчал и продолжал осматриваться. Тром и на самом деле был невелик, а когда мы подъехали к гостинице, то замок, который высился над всем остальным городом, оказался так близко, что до него было рукой подать.

Расплатившись с извозчиком, я отверг помощь слуги, встретившего меня у ворот, и зашагал по двору гостиницы, с каждым шагом убеждаясь, что руку ко всему здесь приложила женщина: либо супруга хозяина, либо вообще владелица данного места. Я всегда видел, кто участвовал в оформлении, тут это явно была представительница прекрасной половины.

Я подошёл к двери, отогнав слугу, который бросился открывать её, и, дёрнув ручку на себя, сделал шаг внутрь, столкнувшись в дверях с девушкой. Точнее, не так, с девушкой‑эльфом! Мы оказались так близко друг к другу, что я рассмотрел её отточенные скулы, правильной формы нос, но что больше всего бросилось в глаза, так это растопыренные острые ушки, которые шли почему‑то не назад, как я предполагал увидеть, а вбок и вверх, эдакое лопоухое чудо.

Я против воли замер, не в силах ни отступить назад, поскольку ракурс позволял мне рассмотреть всё до мельчайшего волоска, ни шагнуть вперёд, ибо тогда сбил бы её с ног. Я чувствовал, как мои глаза расширились от удивления, а щёки девушки начали краснеть от моего явно нескромного взгляда – наконец я посторонился, позволяя ей пройти.

– Прошу меня простить, леди. – Я полностью пришёл в себя и, не зная, как к ней обращаться, заговорил очень вежливо.

– Вы к нам? – Девушка, с лица которой не сходил румянец, тоже старалась одолеть растерянность.

– Да, хотел бы снять комнату, чтобы отдохнуть после длительного путешествия – это возможно?

– Конечно, пройдите, пожалуйста, за мной. Как я могу к вам обращаться? – Она отступила назад и пошла к стойке, я последовал за ней.

– Виконт Максимильян. – Я был краток, поскольку сзади эльфийка выглядела тоже очаровательно.

Она зашла за стойку, и взгляд её в один момент стал холоден, а румянец исчез.

– Какую комнату вам можем предложить, милорд?

– Что‑то с полным пансионом. – Я был удивлён произошедшей переменой, но виду не подал, и так сцена нашего столкновения была слишком неловкой.

Её лицо не изменилось.

– Сто золотых, милорд, полное обеспечение в день. – Она произнесла это таким тоном, как будто старалась пристыдить меня за хоть и вполне приличный, но явно потрёпанный вид, к тому же по‑настоящему богатые и знатные не путешествуют в одиночестве.

Мне стало так обидно, что человека всегда встречают по одёжке, и в этот раз, несмотря на небольшую магию первого впечатления, эльфийка стала такой, какой и должна быть: холодной, недоступной и смотрящей на людей свысока. Возможно, если бы не было этого изматывающего путешествия по морю и накопившейся в глубине души обиды, или если бы она была не эльфийкой, а человеком, я бы не стал поступать так и засвечивать какие‑то свои возможности, но тут уж слишком всё совпало.

Я протянул руку к одному из цветков, стоявших в вазе возле неё, и, оборвав один у стебля, сжал в руке. Эльфийка недоумённо на меня посмотрела, когда я разжал пальцы и положил на стол алмазный цветок, чуть меньше размером, но всеми своими гранями повторяющий оригинал до мельчайших подробностей.

– Драгоценными камнями примете? – Я посмотрел ей прямо в глаза.

– Дешёвыми фокусами можете удивлять на ярмарке простолюдинов, милорд. – Она протянула руку и провела её над цветком, сказав одно слово: – Развейся!

Не знаю, что она хотела этим сделать, но алмазный цветок как лежал, так и остался лежать на стойке. Эльфийка закусила губу и, проделав тот же самый жест, произнесла:

– Покажи истинную суть.

Только сейчас я заметил, что говорила она не на общем языке, а на каком‑то горловом, не слышимом мной ранее, видимо, это и был эльфийский.

Разумеется, бриллиант, который не являлся мороком или временным преобразованием, всё так же, сверкал своими гранями, а я почувствовал удовлетворение от содеянного, а ещё более от того, как эльфийка, произнося разные заклинания, тщетно пытается превратить алмаз в то, чем он был ранее.

– Если не хотите брать камни, может быть, вас больше устроит золото? – на эльфийском спросил я её, вызвав недоумённый взгляд, когда она поняла, на каком языке я с ней говорю.

Я так же молча протянул руку к алмазу, и спустя пару секунд перед ней лежал золотой цветок. На лицо девушки было приятно смотреть, я даже вспомнил один выпуск «Ералаша», где советский школьник нашёл рубль и после проглажки утюгом тот каждый раз превращался в банкноту с бóльшим номиналом, вот только после ста рублей… он остался с тем же рублём. Вот и эльфийка от понимания того, что сейчас произошло, растерялась. Неуверенно, больше для проверки, провела рукой над цветком и прошептала:

– Развейся.

– Так можно мне заселиться, миледи? – Я откровенно издевался над ней, и она прекрасно это понимала, поскольку оставила попытки разоблачить меня и хозяйским тоном позвала стоявшую поодаль служанку:

– Марта, покажи милорду пятую комнату.

«Она тут хозяйка, что ли?» Понимая, что слишком заигрался, я посмотрел, с какой