Эмиссар. Часть 2 - Валерий Листратов

выстрелов или каких-нибудь случайных техник. Так что вполне может быть и не зря.

Обустроиться мы даже не успеваем — приходит проводник.

В этот раз приходит всё тот же, который нас и сюда привёл. И останавливается, увидев изменения в мазанке, которой домик был минут двадцать назад.

Произносит длинную тираду.

— Говорит, что мольфарам это не понравится. — Уточняет Коштев.

— Дядя Вилли, скажите ему, что будет надо — мы все восстановим, как было. — оборачиваюсь к Виталию. — Восстановим же? — тот кивает.

Проводник прислушивается, соглашается и машет рукой. Не до этого. Его и так послали во второй раз. То есть получается, он фактически дошёл до своего штаба, и его тут же отправили с новой миссией. И опять к нам.

— Воевода зовет. — парень словно бы извиняется.

— Какой из? — уточняю.

— Самый правильный! Милош, конечно же! — почти обижается парень.

— А двое других, неправильные? — тут же уточняю у проводника через Коштева.

— И Йован, и Стефан хороши, наверное. Но Милош — за народ!

— А эти двое? — допытываюсь, хотя тот же Кощей смотрит с легким скепсисом.

— Тоже за народ! — слегка сомневаясь, выдает проводник. — В общем, воевода просил вас позвать. Пойдемте.

— Все? — уточняю.

— Нет, только глав отряда звал, ну и магов. — тут же уточняет проводник.

— Я с ребятами останусь, — Обломов прекрасно слышит разговор. — Кто-то должен на хозяйстве остаться, — тут же намекает на оставленные сумки безопасник.

Соглашаюсь.

Идем за ним, раз уж нас так настойчиво зовут. Да и все равно, со всеми из этой троицы нужно поговорить.

Посматриваю по сторонам. Кроме вот этого мужика, который транслировал дикую ненависть, опасности особо не чувствую.

На центральной площади, в отдалении, происходит что-то странное. Народ постепенно собирается. И несмотря на то что я вижу не очень далеко, всё равно ощущаю какое-то суетливое движение вокруг центра поселка, но пока — не особенно структурированное. Что-то готовят.

— Что будет на площади, и когда? — уточняю у парня.

— Вечером сегодня. — снова с готовностью отвечает проводник. — Как все соберутся. Будем думать, как дальше жить.

* * *

Плотный лысый, немножко полный дядька разглядывает меня с показным вниманием.

— Я с уважением отношусь к русскому государю, — немного коверкая слова, говорит на русском языке уже третий представитель партизан по числу представляемых отрядов. — Мы не будем сотрудничать с русским императором. С огромным уважением, но нет. Потому что он нам не поможет. И потому что он отступает — значит, неудачливый начальник, а с такими нам не по пути. Но в знак своей признательности и уважения к Его Величеству я подарю вам свою самую драгоценную саблю из моей коллекции.

На самом деле он подходит к огромному ковру, увешанному всяким холодным оружием, и снимает центральную саблю с подвески.

— Эта сабля принадлежала самому Хамир-хану. Я сам снял его голову, — хвастается Йован, а именно так зовут последнего из троицы, с которым я говорю за эти пару часов.

Вытаскивает саблю наполовину — клинок зачарован. А сама сабля действительно прекрасной работы.

— Я очень надеюсь, что ваш царь будет снисходителен к мелкому, удачливому военачальнику. И не расценит мой отказ как оскорбление.

«Не расценю», — возникают в голове у меня слова императора.

«Но доверять я бы ему не стал», — мысленно отвечаю я Михаилу Александровичу.

Причём в своём диагнозе абсолютно уверен, потому что именно у этого человека чётко ощущается в сигнатуре предательство.

Он банально физически не может держать слово долго. Йован чем-то даже похож на некоторых других господ с Оловянных островов, для которых не существует договоров, а существует лишь прибыль. А договора всегда имеют возможность быть переиначенными. Я даже обедать с ним не пошёл бы на всякий случай — очень скользкий товарищ.

Двое других, с которыми мы успели за эти пару часов перемолвиться, вообще довольно нейтрально относятся к идее работы с императором. Относились бы лучше, но недавнее отступление императорских войск очень сильно подорвало доверие партизан к центральной власти Российской Империи.

Но если в обоих первых случаях я чувствую желание договориться, то здесь оно слишком резко отрицательное. И ладно — всё равно толку не будет.

Первые разговоры я провел. Теперь нужно только ждать результатов намеков. И ведь все прекрасно эти намеки считывают, и Йован, и Милош, и Стефан. Но только здесь я встречаю столь активное отторжение. И ведь удивительное совпадение. Одну знакомую уже теперь сигнатуру я как раз вижу в отряде Йована. Мольфар не показывается на глаза. Вот только мне этого и не нужно.

На площади собираются сотни людей, это прекрасно видно сквозь окно. Все собравшиеся чего-то ждут, и в какой-то момент раздается звук колокола и звонкий звук флейты, лёгкий перестук всяких трещоток и заунывный сигнал рога.

Мужик напротив, который только что отрицал возможность сотрудничества с императором, тут же возбуждается, радуется и посматривает на нас. Подбегает адъютант, он возбуждённо с ним переговаривается, после чего обращается уже к нам:

— Господа, я должен вас покинуть — у нас начинается общий сбор. Было очень приятно вас видеть, но прошу вас теперь посетить меня в следующий раз после решения вопросов, озвученных на общем сборе.

Согласно киваю головой. Мы встаём и тоже выходим из дома.

Вокруг площади вторым и третьим рядом собираются рядовые бойцы партизан. На первых — сидят богато одетые мужики, видимо, главы отрядов. Мои теперешние знакомцы, воеводы трех самых больших объединений партизан тоже присоединяются к ним.

Все спокойно переговариваются и просто ждут.

Мы тоже присоединяемся к бойцам на площади.

Глава 18

Так называемый сход начинается красиво.

В центр площади выходит крепкий старик в национальных одеждах, тоже обвешанный всякими палочками, бляхами и костяными резными фигурками. Маленькие фигурки привязаны шнурками и в абсолютной тишине площади перестукиваются с неожиданно отзывающимся звуком. В руке старик держит маленький свисток из обожжённого дерева.

Произносит пару слов на местном языке.

По смыслу вроде бы: будьте честны друг с другом, и да не будет у наших народов повода воевать друг с другом, а только с приходящими врагами. Примерно так я для себя перевожу то, что он говорит.

Магов на площади я вижу уже пятерых. Но классических магов они напоминают мало, но и на шаманов тоже не сильно похожи, хотя что-то общее есть, конечно.