Крылья за спиной - Саманта Миллс

– Не о чем говорить, – проворчала Земолай.

– Есть. – Элени понизила голос, как будто все остальные в таком крошечном пространстве ее вдруг не услышат. – Ты больше не в Пава. Мы веруем – правда веруем, – но наша вера не похожа на твою. Да и не должна быть похожа. Мы с Рустайей выросли в округе Хай. Знаешь, каково это? Мне повезло – я на хлебозаводе работала, но по соседству располагался конвейер по штамповке металлоизделий. Именно там Рустайя потерял своих родителей, а потом и ноги – ноги, понимаешь?! И вместо пенсии получил меха-протез. Представляешь ли ты, каково это – просыпаться каждое утро и входить внутрь механизма, отобравшего у тебя родных; быть у него в долгу, едва вытягивая на пропитании, которое зарабатываешь с его помощью?

– Да, – сердито зыркнула на нее Земолай.

– А я говорю, ты не знаешь жизни здесь, снаружи, – нахмурилась Элени, – не знаешь, каково это – расти под властью твоего бога. У людей есть вопросы, и они имеют право их задавать.

– Ты продолжаешь читать мне нотации, – прорычала Земолай, – как будто это я отняла ноги у твоего друга, я принимала законы, о которых ты брюзжишь. Я пришла в секту мехов ребенком. Меня воспитывали для одной-единственной цели…

– Теперь-то ты не ребенок! – резко бросила Элени. – И когда же наступил переломный момент? Вот ты ни в чем не виновата, а потом раз – и соучастница?

На миг Земолай ослепла от раскаленной добела ярости.

– Я уже сказала, что пойду на вашу идиотскую вылазку! – заорала она. – Чего еще ты от меня хочешь?

– Я хочу, чтобы ты вынула башку из задницы и включила мозги! – рявкнула в ответ Элени. – Хочу, чтобы ты выбрала, на чьей ты стороне! Ты сама, а не то, чему тебя учили, не то, где ты была или что делала раньше. Просто реши, что правильно, прямо сейчас.

Они уставились друг на друга, тяжело дыша, и остальные присутствовавшие в комнате окончательно перестали притворяться, будто не слушают. Элени и Земолай уперлись лбами (родитель и ребенок), как два барана, и последняя так разозлилась, что собралась вообще отказаться от участия в этой бессмысленной затее.

Гальяна наблюдала за происходящим с растущей тревогой и наконец шагнула вперед, протягивая руки.

– Перестаньте, – сказала она. – Ну же! У нас всего несколько часов на подготовку. А может… может, пусть Земолай идет со мной?

Короткая схватка воль закончилась быстро. Рустайя и Тимьян уже вскинули рюкзаки на плечи – те, кому хватило ума не вмешиваться.

Элени кивнула – и все. Группа разделилась пополам.

Пограничный район покидали молча. Гальяна спрятала свои сине-зеленые косы под капюшоном. Они с Земолай составляли любопытную пару: невысокая, закутанная фигурка семенит рядом с высокой и хмурой мускулистой женщиной.

Шли по улице печатников, и Земолай окутали знакомые звуки: грохот-лязг-рев прессов, крики помощников, знакомая индустрия утвержденных слов, помещаемых на утвержденную бумагу.

Сколько вечеров провела она в углу одной из таких мастерских, напялив толстые наушники и выводя прописи на грифельной доске, пока мать просиживала лишние часы за наборным столом. И всегда рядом был Никлаус – взрослея под звуки запечатляемых знаний.

Вспомнились слова Элени – «Теперь-то ты не ребенок», – и Земолай снова разозлилась.

Они оставили печатников позади и свернули в обшарпанный переулок, где теснились частные магазинчики. Половина домов заросла диким виноградом, половина – грязью. Гальяна остановилась у одной из самых ветхих лавчонок. Из зарослей сорняков у двери торчала сломанная деревянная вывеска с неразборчивой надписью. Оба окна были заколочены.

Особого доверия картина не внушала.

Покосившаяся дверь открылась не без труда и с безобразным скрежетом. Внутри домишко выглядел еще более убого, чем снаружи. На полупустых полках лежал слой пыли с палец толщиной. Под ножки разномастной мебели кто-то подсунул щепки, чтобы не качалась. Вдобавок тошнотворно воняло прогорклым молоком.

Владелец лавки поднял взгляд от конторки, приветливо моргая. Людей настолько, так сказать, усовершенствованных Земолай еще не встречала. Все конечности у него были изготовлены из разных материалов. Остатки натуральных волос окрашены в такое количество оттенков, что первоначальный цвет определению не поддавался. Глаза слишком большие, зубы слишком белые, а спина согнута под острым углом, будто ее хозяин нагнулся над верстаком, да так и замерз.

Все эти характерные признаки избыточной модификации выдавали фармацевта.

Земолай заново оглядела полупустые грязные полки, на этот раз куда внимательней. С трудом верилось, что в подобном месте готовят заменитель мехалина. Будь это так, Гальяна все же не такая дура, чтобы вести сюда Земолай…

– Фэйан или Квазер? – спросила она.

При звуке технических имен провизор вздрогнул, взгляд больших оранжевых глаз обеспокоенно метнулся к Гальяне. Та вздохнула, наклонилась и что-то прошептала ему на ухо – видимо, пароль, дабы заверить хозяина лавки, что Гальяна не пленница мехов и не намерена его выдать.

– Я родился в Фэйане, – признался он скрипучим голосом. – А теперь говори, зачем пришла.

– Нам нужно кое-что снизу, – ответила Гальяна.

– А…

Он жестом пригласил их обогнуть стойку и показал окованный железом люк под выцветшим ковром. Затем нажал какую-то кнопку – на входные двери и окна с грохотом рухнули огромные штормовые заслонки. Земолай ощутила в равной степени зависть и раздражение.

У техников всегда имелись свои маленькие хитрости.

Теперь они спустились в настоящий магазин, и стало ясно, что содержат его со всем тщанием. Вдоль стен пузырились котелки. Жужжали центрифуги. Автоматическая мельница превращала полную бочку семян фески в мельчайший порошок, который потом замешивали в конфеты для отходняка. Земолай искала какие-нибудь признаки своего наркотика, но нигде не наблюдалось никакой маркировки, и черт ее подери, если она знала, как выглядит зелье в сыром виде.

Она оценила провизора на глаз. Худющий, все модификации полезны только в лабораторных условиях. Земолай справилась бы с ним в два счета. Проблема, как всегда, заключалась в определении правдивости любого признания, сделанного под давлением. С тем же успехом он может дать ей рецепт яда, и она не узнает об этом, пока не сделает себе инъекцию. Ей требовался подопытный.

Не подозревая о том, что его хотят похитить и накачать наркотиками, мужчина подошел к Земолай и заглянул ей в лицо.

– Посмотрим-посмотрим, – пробормотал он, часто и быстро моргая.

На мгновение он ухватил ее за подбородок – она почти сразу с отвращением вывернулась, но фармацевт тем не менее, казалось, остался доволен увиденным.

– Замечательно, – подытожил он.

– Больше двадцати лет на мехалине! – возбужденно прокомментировала Гальяна. – Я правда считаю, что теперь-то мы овладели секретом смеси.

– Ты должна была связать меня с вашим изготовителем, – упрекнул он. –