Вне Системы. Книга 4 - Ник Тарасов

Они постоянно перемещаются, стараясь не плодить червоточины. Центр и заречку контролирует так называемый Совет — что-то вроде местной власти. Они держат тот периметр, оба моста через Туру, третий взорвали лет пять назад. Так вот, у них есть электричество, вода, даже какое-то подобие медицины.

Он сделал паузу, отхлебнув из кружки.

— На окраинах всякий сброд, — продолжил он. — Мародёры, одиночки. Ну и зомби, конечно, как везде.

— Туда можно попасть? — спросил я, чувствуя, как сердце бьётся чаще.

Если Аня жива, если она добралась до Тюмени, то скорее всего она будет в какой-то части города. Знать бы еще в какой. Очень надеюсь, что Чужие глаза в этом помогут.

— Можно, если есть что предложить, — ответил Саня. — Еда, медикаменты, оружие, топливо — всё идёт в обмен. Или если у тебя есть полезные навыки — медики, механики, инженеры всегда в цене.

Я кивнул, запоминая. Врачом я не был, совсем малость в технике понимал — может, пригодится.

— А там есть… — я запнулся, подбирая слова, — какая-то система поиска людей? Регистрация прибывших или что-то такое?

Саня снова обменялся взглядом с Соней, и на этот раз в их глазах я заметил что-то похожее на сочувствие.

— Есть регистрационный центр, — ответил Саня. — Все, кто приходит в город, должны там отметиться. Имя, откуда пришёл, какие навыки — обычная процедура. Можешь начать оттуда.

Надежда, хрупкая и неуверенная, затеплилась внутри меня. Если Аня отметится в Тюмени, то я найду её. Должен найти.

— Спасибо, — сказал я.

— Не за что, — ответил Саня просто. — Мы все кого-то ищем в этом мире.

Он посмотрел на Вику с такой нежностью, с такой любовью, что я снова отвёл глаза, чувствуя себя лишним в этот момент.

Дима поднялся со своего ящика, его массивная фигура отбросила тень на всю комнату.

— Пойду проверю посты, — сказал он, направляясь к выходу. — А вы отдыхайте. Выдвигаемся на рассвете.

Дверь за ним закрылась с тихим скрипом. Мы остались втроём в тёплом круге света от налобного фонаря, лежавшего на столе, на карте. За окнами выл ветер, принося с собой шорохи, скрипы и другие звуки ночи — звуки мира, который уже никогда не будет прежним.

— Сань, — тихо позвала Вика, — а ты сам-то как всё это время?

Он посмотрел на неё долгим взглядом, словно пытаясь подобрать слова для того, что не описать словами.

— Жил, — ответил он просто. — Выживал. Искал тебя.

В этих трёх коротких фразах была вся история последних десяти лет, вся боль, все потери, вся надежда, которая не давала ему сдаться.

Вика прижалась к нему, и он обнял её, крепко, бережно, как самое ценное сокровище. Я отвернулся, давая им момент уединения, и уставился в тёмное окно, за которым простирался этот жестокий мир.

Где-то там была Аня. И я должен был её найти.

Глава 2

Когда стало рассветать, тонкие полоски света начали пробиваться сквозь пыльные стёкла заправки. Мужики из Саниной команды просыпались один за другим, молча и деловито, как люди, привыкшие к опасности и ценящие каждую минуту покоя. Никакой сонной неги, никаких потягиваний и зевков — с первой секунды пробуждения они были готовы действовать.

Один из них раздавал сухпайки — консервы, галеты, что-то, напоминающее сушёное мясо. Всё выдавалось с точностью аптекаря — порция на человека, ни грамма больше. Наблюдая за этим, подумал, что сейчас и еда стала валютой, более ценной чем золото.

Я жевал безвкусную галету, запивая её кипятком с какой-то травяной заваркой. Вкус был странный, терпкий, но бодрил не хуже кофе. Саня сидел рядом с Викой, они почти не разговаривали, но постоянно соприкасались — локтями, плечами, словно боялись потерять физический контакт даже на мгновение.

— Выдвигаемся через пятнадцать минут, — объявил Дима, дожёвывая свою порцию. — Проверьте оружие и боеприпасы.

Сборы заняли меньше времени, чем я ожидал. Каждый знал свою задачу, не было суеты, бестолковой беготни. Даже самый молодой из группы — парнишка лет девятнадцати с веснушчатым лицом — двигался с уверенностью ветерана.

Перед самым выездом я отошёл в дальний угол заправки, убедился, что никто не смотрит, и накинул на себя руну «Чужие глаза». Холодок пробежал по коже, зрение на секунду затуманилось, а потом перед глазами возникла темнота. Хотя нет. чуть справа было капельку светлее.

«Спит. И, наверное, в помещении — окно справа — светает же», — подумал я с облегчением. По крайней мере, она жива. Этого пока достаточно.

— Все готовы? По машинам! — скомандовал Саня, и я поспешил к нашему транспорту.

Две группы, распределились по машинам. Я, Вика и Саня уселись в УАЗик вместе с молодым водителем, которого все звали Жуком. Странная кличка, но, глядя на его нервные, быстрые движения и блестящие, всё замечающие глаза, я понимал её происхождение.

Моя «Нива» замыкала колонну. Вчера один из парней Сани, как я понял, механик, проверил её и даже что-то подкрутил в двигателе. «Живучая тачка», — сказал он одобрительно, захлопывая капот.

Мы двигались по дороге несколько часов, стараясь максимально быстро проскакивать встречающиеся по пути деревеньки. Минимизация стычек с зомбаками была приоритетом — они, словно мотыльки на свет, подтягивались к дороге на звук пусть и тихих двигателей.

Мир вокруг казался мёртвым — заброшенные дома с зияющими провалами окон, покосившиеся заборы, ржавые остовы автомобилей. Природа медленно, но верно брала своё — сквозь асфальт пробивались молодые деревца, лоза оплетала фонарные столбы, превращая их в странные зелёные колонны.

В зеркало заднего вида я видел, как позади нас, метрах в трёхстах, тянулась цепочка зомбаков — шатающиеся, неуклюжие фигуры, упорно следующие за звуком и запахом живых людей. Их настойчивость пугала больше, чем скорость или сила.

В нескольких местах мы видели открытые червоточины — синие разрывы пространства, пульсирующие, словно живые, извергающие мертвенный голубой свет.

— Откуда здесь их столько? — спросил я, повернувшись назад, где сидели Саня с Викой.

Саня нахмурился, глядя в окно на очередной синий разрыв пространства, мерцающий среди деревьев метрах в двухстах от дороги.

— В этих краях слишком много кочевников, которые не любят часто менять локацию и срываются практически в последний момент. Или уже когда червоточины открываются, — пояснил он, машинально поправляя автомата, лежащий рядом на сиденье.

— Они что, не понимают, что таким образом плодят зомбаков? — мой вопрос прозвучал наивно даже для собственных ушей.

— А им пофиг, — буркнул Жук с переднего сиденья, не отвлекаясь от дороги.

Тут передняя машина резко затормозила, взметнув облако пыли. У Сани зашипела рация, но слов мы не разобрали — только треск помех и чей-то командный тон.