Код Заражения 2 - Игорь Подус

жестом велела молчать. А между тем дядя продолжал просвещать:

– То, чем мы здесь занимаемся, очень важно для всего человечества. У нас намечается прорыв в понимании происходящего. Кстати, профессор Крюгер попал куда нужно, и вскоре поможет мне кое в чём разобраться.

– Дядя, может, расскажешь, чем вы здесь занимались два года? – предложил я.

– Пойдём, Макс, я лучше тебе кое-что покажу, – ответил дядя и направился к пульту управления.

Подойдя ближе к установке, я заметил в центре конструкции прозрачный куб, укреплённый металлическими поясами жёсткости. Внутри стояли три особи обыкновенных зомби, сразу вперивших в мать плотоядные взгляды.

Включив россыпь мониторов, дядя Боря переключил несколько тумблеров, и установка загудела. Большую часть экранов заняли изображения камер, наблюдающих за зомби со всех сторон.

Поначалу я ничего необычного не увидел, но после применения фильтра вокруг голов зомби проявились шевелящиеся нити. Не так много, но связь между особями была очевидной.

– Ну, что скажешь? – спросил дядя торжествующе.

– Я давно знал о существовании чего-то подобного, но сам никогда не видел.

– Некоторые люди видят это без каких-либо приборов. Я научно подтвердил наличие в организме заражённых некой паразитической субстанции, недоступной обычному химическому анализу. При помощи нитей субстанция связывает все заражённые особи в единую экосистему. Более того, я нашёл способ временно купировать влияние субстанции. Думаю, это поможет остаткам человечества выжить.

Дядя Боря продолжал меня просвещать, и чем больше я слушал, тем сильнее убеждался: он фанатично предан исследованиям, и больше его ничего не интересует.

Во время лекции я не узнал ничего нового. Просто подтвердилось то, что я наблюдал в реальности. Если бы не эти нити, что-то другое должно было связывать зомби. Иначе не объяснить их парадоксальное поведение.

Очень часто небольшие группы зомби курсировали по определённому сектору. Шлялись будто без цели, но стоило им столкнуться с выжившими, зомби стягивались к месту столкновения не только из соседних секторов.

Многотысячные орды, месяцами пребывавшие в кататоническом состоянии, внезапно пробуждались, как по команде, без видимых раздражителей, и отправлялись туда, где развитые заражённые вроде семейных или деловых обнаруживали анклавы обычных людей.

И даже одиночные хищники – дети комы или вампиры – забирались в места, куда обычные зомби не могли проникнуть годами. Порой казалось, что поэтапное нашествие заражённых разных типов – это тщательно спланированная операция по зачистке территорий от людей.

– Выходит, где-то все эти нити должны сходиться воедино, – предположил я, и дядя Боря резко замолчал.

– Молодец, выводы делать не разучился. Значит, мозги после многочисленных заражений не растерял.

– Дядя, а если найти эти гипотетические центры распространения, появится ли у людей шанс справиться с заразой?

– Макс, это правильный вопрос. Но ответа у меня нет. Возможно, да, а может, уже слишком поздно. Но попытаться, думаю, стоит. Тем более я продвинулся в изучении связей между заражёнными и даже собрал прототип сканера, позволяющего найти ближайшие скопления отростков. Вот, возьми, сам посмотри.

Дядя протянул мне обычный смартфон в толстенном корпусе с тремя огромными окулярами на крышке.

– Сейчас из-за отсутствия сотовой связи по нему больше нельзя позвонить, но как оболочка смартфон подошёл лучше всего. И пользоваться привычнее. Нажми на экран и наведи на меня.

Выполнив просьбу, я включил камеру. Дядя Боря попал в объектив окуляров, и стали видны несколько тянущихся к нему отростков. Иногда нити касались его тела, но, словно обжигаясь, отступали. Проверив на себе, я заметил тот же эффект.

Проследив, откуда тянутся исчезающие нити, я перевёл окуляры на установку с зомби. Троица была связана несколькими отростками, но выделялась худющая зомбячка в остатках джинсов и рваной футболке. От неё нити тянулись к рядам прозрачных загонов у дальней стены.

Окуляры не высветили узников лаборатории, но чем дальше, тем чётче прорисовывались нити, собираясь в структуру, окружающую заражённых. Из-за этого определить их местоположение стало интуитивно легко.

– Не думал, что эти структуры так развиты, – признался я, насмотревшись на появляющиеся и исчезающие отростки.

– Боря думает, что, если вывести паттерн распространения заразы, нам удастся найти её источник. А уничтожив его, мы сможем отключить большую часть зомби и противостоять вирусу, – кратко объяснила мать.

– Увы, иначе очистить планету от этого непотребства, оставшимся четырём процентам населения, не получится, – подтвердил дядя.

– Учитывая происходящее снаружи, людям трудно оторваться от спасения себя и сконцентрироваться на спасении цивилизации. Для этого нужны ресурсы и специалисты, – возразил я, заметив странные взгляды матери и дяди.

В этот миг я почувствовал: они мне собираются сделать некое интересное предложение, но, немного поиграв в гляделки, мать и дядя Боря почему-то промолчали.

Внезапно лицо дяди исказилось, его передёрнуло, и он на шаг отступил.

– Извини, Макс, похоже, на сегодня всё. Мне пора ставить капельницу с сывороткой. А тебе лучше уйти. Завтра встретимся и обсудим всё основательно, – пообещал он, и мать, схватив меня за руку, потянула к выходу.

Правда, на том же месте, что и первый раз, она снова притормозила и заговорила, подстраиваясь под аккомпанемент работающего принтера:

– Макс, сейчас много не скажу. Но будь готов действовать в любой момент. И знай: здесь тебе оставаться очень опасно.

– Мам, объясни почему?

– Информация о вторжении чужаков в Московский сектор ушла наверх. Про тебя тоже узнали. Боюсь, скоро с Большой Земли придёт команда на полную зачистку участников западной экспедиции.

– Мам, я как бы не с ними. Просто случайный пассажир. Допрос с детектором лжи это наверняка подтвердил.

– Если придёт команда, местные ФСБшники исполнят приказ, не задавая вопросов. В живых, скорее всего, оставят только профессора Крюгера. Уж больно он наших учёных заинтересовал.

Мать принялась очень коротко рассказывать о местных порядках, и я всё понял. Оказывается, в первые дни всех сотрудников научного центра переправили в подземную часть комплекса. Кроме них, сюда спустилась группа офицеров ФСБ с эвакуированными семьями.

Примыкающий к бункеру склад госрезерва позволял трём сотням обитателей жить нормально, но не всех это устраивало. После череды попыток побега, управление системами и контроль за выходами взял на себя генерал ФСБ Антипов – жёсткий человек, который, если бы не важные исследования дяди, держал бы всех учёных в камерах.

К тому же бункер, как я понял, был напрямую связан с Большой Землёй. И генерал педантично исполнял каждый приказ, что поступал оттуда, словно марионетка, дёргаемая за ниточки неведомой рукой.

– Мам, я всё понял. Скажи, к чему мне нужно готовиться? – спросил я