Вернуть Боярство 18 - Максим Мамаев

мире найдется тех, кто сможет противостоять этому человеку в бою один на один. И господин Тойво вполне может оказаться неспособен на это. Рагнар использует весьма необычную магию…

Я помолчал, думая, стоит ли продолжать развивать эту тему. С одной стороны — чем больше у наших информации о противнике и о том, что тот явный эксперт в магии Небытия и Серых Пределов, тем лучше. С другой — это тема для отдельной и большой беседы, упоминать же мельком и вскользь не хочу. Мне предстоит ещё немало подумать о полученном послании, в котором была и иная, зашифрованная часть, что открылась лишь мне. Так что потом, это потом…

— И в третьих — господин Рублев, насколько я понимаю, в армии великого князя было не только много солдат — в ней было огромное количество различной боевой техники? На ваш взгляд, много ли удалось шведам захватить машин?

— Более полутора тысяч одних только пилотируемых големов с целым парком ремонтной техники и необходимых специалистов из числа техномагов, — мрачно ответил молодой мужчина. — По предварительным оценкам врагом захвачено от шести до девяти сотен единиц пилотируемой техники. Вдобавок большая часть артиллерии с изрядными запасами снарядов, один из воздушных линкоров и пять крейсеров, запасы алхимии, оружия и артефактов… И это не считая всего того, что было в самом Выборге.

— На пилотируемых големов им ещё нужно будет найти пилотов, не говоря уж о ремонте, — мрачно заметил кто-то. — Наши куда совершеннее шведских, да они и не славились никогда наличием большого количества пользователей данного типа техники.

— Спешу вас расстроить — у них есть друзья-англичане, которые со всем этим охотно им помогут, — бросила Кристина.

— К тому же шведский принц — явно выдающийся маг Духа, так что сломить сознание Адептов, Мастеров и даже Младших Магистров для него проблема не слишком большая, — добавил я. — Не говоря уж о прочем… Эти поганые твари, говоря прямо, нагло ограбили нас самих дабы повернуть полученные трофеи против нас. Шведы итак имеют абсолютное превосходство на море, а сейчас, когда они высадят основные свои сухопутные силы в Эстляндии, нам предстоят весёлые деньки. Можно сказать смело — отныне наше положение из тяжелого превратилось в критическое.

Я зашагал обратно к своему месту в абсолютном молчании. Зашагал, улыбаясь несмотря на всё мною же сказанное — по крови бежал адреналин от предвкушения скорой схватки с равным. И более того — даже несколько превосходящим меня на данный момент врагом. Один из нас обязательно сгинет в этой войне — но второй, возможно, за счет сверхусилий и сложности предстоящей войны, шагнёт на высшую из возможных планок.

Вернется на ранг Великого Мага. Приз, за который я не против утопить в шведской крови всю Эстляндию…

* * *

Вторая глава — к утру.

Глава 2

— Так не расскажешь, откуда у тебя такие приступы верноподданических чувств и желания отстаивать «честь Рода»? — уточнил я у Ольги, облаченной сейчас в красивый и щегольский мундир с моим гербом во всю спину. — Честно сказать, неожиданное, хоть и приятное, рвение с твоей стороны.

Мы стояли на главной площади небольшого городка Плунге. Здесь стояли лагерем почти три с половиной сотни тысяч солдат — дворянские ополчения и регулярные воинские части, собранные в кулак силы, готовые выдвинуться маршем в любом направлении.

Кенигсберг был под осадой шведского флота, но то была пока скорее блокада — атаковать город без поддержки наземных войск было занятием бессмысленным, столь крупный город имело смысл штурмовать лишь при наличии готовых вести городские бои сухопутных частей.

По всей территории Эстляндии, Литвы и Латвии были десятки и сотни отрядов шведов и местной знати, примкнувших к врагам Империи в извечном своём отделиться от Российской Империи. Мелкая падаль, готовая лечь под кого угодно, лишь бы против русских…

С другой стороны, в этих краях было немало и тех, кто прекрасно понимал — Империя изрядно вкладывалась в развитие Прибалтике и своим весьма недурственным уровнем жизни этот край обязан исключительно ей. И с любыми другими правителями эти края превратятся в захудалую и нищую окраину. И это, если честно, немного даже усложнило нам задачу — будь тут подавляющее большинство населения и знати однозначно на стороне северян, мне было бы проще. Я бы просто устроил жуткую бойню, не разбираясь в мотивах и не вникая в ситуацию — действовал бы по принципу лес рубят, щепки летят. Мол, раз вы все так однозначно против нас — ну так и не удивляйтесь, что с вами обращаются хуже, чем с врагами. С предателя спрос всегда выше, чем с противника… А так — нельзя. Половина населения искренне за нас и всеми силами нам помогает, и отвечать им беспощадной резней я не собирался.

И позволять себя так вести не позволял и другим. В частности, Выхину, который командовал большей частью стоящей под городом лагерем армии. В чем и была одна из главных причин его недовольства мной и попыток поколебать мой авторитет…

Очень уж раздражал я столичного царедворца — сопляк, которому лишь двадцать второй год идет, а уже Глава Великого Рода и маг восьмого ранга, герой войны и полководец… А вдобавок, будто всего этого мало, я ещё и обладатель погон генерал-полковника — особым указом Павла Александровича я произведен в звание генерала Имперской Стражи. Что придает любым моим словам и действиям официальный вес — ведь офицеры Имперской Стражи и Армии были равнозначны в правах и обязанностях и имели право командования в обеих структурах. Вообще, конечно, вот так сразу из старшего лейтенанта, коим я закончил службу в рядах Имперской Стражи, в генералы, тем более генерал-полковники, не производят… Но по совокупности заслуг и за счет моего ранга и статуса Главы Великого Рода (кстати, последнее тоже получило документальное подтверждение) подобное исключение было допустимо.

— Странный вопрос, мой господин, — поглядела на меня вполне серьёзно прекрасная волшебница. — Несмотря на то, что у нас в прошлом были мелкие недопонимания, я часть Рода Николаевых-Шуйских. У меня было достаточно времени, чтобы подумать над своим поведением и твоими словами. И я осознаю, насколько глупа была и какую огромную честь ты мне оказал, взяв в Род и сделав Старейшиной. Я более не Инжирская, я — Николаева-Шуйская, и я готова зубами грызть врагов за наш Род и за тебя. Твоя честь — это честь всего Рода…