Масонская карта Поволжья - Юрий Николаевич Москаленко

даже и не рассчитывал попасть в голову: она маленькая и твёрдая, а тело большое и мягкое. В него и целился, но без практики всё же промазал. В смысле в тело, а вот попал как раз в голову. Колени у главаря подогнулись и, опрокинувшись на спину, он как подкошенный рухнул на землю.

Трое оставшихся, видя такой поворот событий, остановились и, не сговариваясь, кинулись назад к телеге. Если у них там хотя бы одно ружьё, пусть даже и кремневое, то ко мне прямо сейчас быстрыми скачками примчится большой и толстый полярный лис.

Хрен вам! Успею! Несусь к трупу главаря, выхватываю из мёртвой руки саблю и даже успеваю сделать несколько скачков вдогонку за этой троицей, а потом понимаю: нет там у них никакого ружья. Запрыгнув в телегу, они пустили лошадёнку вскачь, спасая свои драгоценные, никому ненужные жизни.

Я остановился отдышаться, давненько я таких упражнений не делал. Сердчишко так и колотится.

Твою мать! А если Лёха у них?! Я ж их теперь ни в жизнь не догоню! Су-уки-и!!!

Ладно, вышло, как вышло. Теперь остаётся провести экспресс-допрос пленных в полевых условиях. Сколько их, кстати? Та-а-ак, было их… двое, да четверо, да два по три. Всего выходит двенадцать. Трое ушли – девять. Один двухсотый – восемь. Четверо в коме, трое в легком нокауте. И ещё этот… который воет, ну, с ним-то уж точно говорить сейчас без толку: ему не до меня, он пальцы свои сосчитать и то не сможет.

Подобрав брошенную лопату, я пошёл к той телеге, на которой меня везли, тем более что она как раз ближе всех оказалась. Прикидывая по дороге с кого там начать, я на всякий случай посматривал на остальных. Сомнения вызвал только возница со второй повозки: удар с левой у меня не такой сильный.

В это время заворочался мой конвоир, тот, что первым заметил моё «пробуждение». Значит, с него и начнём. Мельком глянув на извозчика с «моей» телеги, я всё же дошёл до следующей, водитель которой беспокоил меня больше других. Врезав ему по чайнику для верности ещё и с правой, и прихватив оба рюкзака, я вернулся к головному экипажу.

Остатками верёвки я связал бесчувственного извозчика, мало ли, вдруг с конвоиром не заладится, нужен будет запасной язык. А конвоир тем временем уже начал делать попытки подняться. Подсечка свела все достигнутые им результаты на нет, а сабля у горла ясно показала, кто хозяин положения.

- Где Лёха?

- Хто? – испуганно моргая глазами, переспросил пленник.

- Мужик в пятнистой одежде, который передо мной из леса вышел. Куда его повезли?

Допрашиваемый снова поморгал и заверил:

- Не было никого.

Я резко и больно ткнул его кончиком сабли в грудь. Он вскрикнул.

- Где он??? – заорал я. – Врать будешь – убью!

Мужик бешено завращал глазами.

- Не было никого.

Я ткнул его сильнее.

- Не было никого! Один ты был, барин! Не было с тобой никого!

- Врёшь!!! – яростно крикнул я и опять ткнул его саблей.

- Не было! Жизнью клянусь!

С другой стороны телеги, оттуда, где лежал связанный извозчик, послышались стоны. Очень хорошо.

- Вставай! – скомандовал я пленному конвоиру, тот нехотя повиновался.

Держа саблю у его горла, я подвёл его ко второму пленному и уложил в двух шагах от того на живот. Руки велел держать на затылке, ноги широко расставить в стороны. Связанный извозчик уже достаточно пришёл в себя, чтобы осознать происходящее и прийти ещё и в ужас.

Пока он не перестал меня бояться, я приставил конец сабли к филейной части конвоира и, обращаясь к извозчику произнёс:

- Где мужик в пятнистой одежде?

Тот икнул и переспросил:

- Какой мужик?

- Который из леса вышел прямо передо мной!

- Не было никого, - косясь на саблю, ответил связанный.

Это начинало злить. Для острастки я нажал на саблю – конвоир заорал. Под кончиком сабли появилось красное пятно.

- Будешь врать – я убью сначала его, - я кивнул на вопящего и извивающегося конвоира. – А потом тебя.

- Да не было никого! – заорал конвоир. – Ты, барин, один был! Никого окромя тебя не было!

- А тот бородатый сказал, что был и даже показал, куда он пошёл! – сказал я и нажал на саблю.

Конвоир заорал, а извозчик с огромными от страха глазами залепетал:

- Обманул он тебя, барин. Как есть обманул. Ты туда-то глянул, а Антип тебя эта… того… дубиной!

Чёрт! Это походило на правду, но куда делся Лёха, совершенно не объясняло. Ладно, зайдём с другой стороны:

- Кто вы и что тут делаете?

Поглядывая в сторону остальных фигурантов, я слушал перебивавших друг друга языков. По их словам выходило, что они – мирные крестьяне. Ну, это – чёрта с два! Мирные! Сабля - это же сельскохозяйственный инвентарь. Так вот эти пейзане из своей Милютовки в Балабановку четыре телеги какой-то хрени отвозили. Чтоб лихие людишки не напали, у этих имелось боевое охранение из шести человек. Демид, тот с топором в башке, являлся главным бойцом. Михайло – владелец первой сабли – его младший брат. Они раньше в какой-то сотне служили, теперь типа наёмники.

Скорость изложения материала позволяла с высокой степенью вероятности отличать ложь от правды. Ну, не готовились же они, в самом деле, к тому, что придётся на вопросы своего же пленника отвечать. Единственное, что смущало: на правду всё это не походило совсем. Наоборот, либо это чудовищный розыгрыш, либо – полный бред.

Оставался, конечно, ещё один маловероятный вариант, когда все эти старообрядцы – просто банда умалишённых. Не может нормальный вменяемый человек продолжать играть в нелепые игры с розыгрышами, видя, как убивают других «артистов» из его театра, а Демида я убил очень натурально. Но где Лёха?

Пока я их слушал, пришёл к выводу, что в первой телеге Лёхи, скорее всего, просто не хватило бы места. Там ехало четверо, а меня везли двое. Я бы на их месте второго пленника поместил бы в третью по счёту телегу, оставил бы в ней двоих, а в последней телеге у меня бы тоже четверо ехали. Тогда где он?

Напрашивался ещё один вывод совершенно неутешительный: Лёху они мочканули и бросили где-то там, где мы вышли из леса. И чё делать?

А чего это я собственно расселся и сижу? Не сижу, а стою, это к слову. Ну,