"Фантастика 2025-155". Компиляция. Книги 1-32 - Сергей Александрович Плотников

Ночка остановилась.

Я ждал какой-то реакции, еще чего-то, но она просто стояла себе прямо посреди тоннеля — и я понял, что, собственно, можно расположиться на привал прямо здесь. Я, в конце концов, не один, у меня есть надежный проводник — даже стрелку не надо рисовать на стене, чтобы, проснувшись, вспомнить, в какую сторону идти.

Но стрелку я все-таки нарисовал — мало ли. Как рисовал ее у каждой развилки и в каждом расширении, где оказывался.

Так что я отыскал в рюкзаке спальник (кстати, очень мягкий и удобный оказался — покойный Фирион знал толк в качественных вещах), расстелил его прямо на камнях и залез внутрь. Подумал еще, что надо послать сон кому-нибудь — Мире, например, чтобы не волновалась, или Мишелю, уточнить, как там дела в столице, или Рагне, спросить, как там дома. Но тут же сообразил: я понятия не имею, сколько времени на поверхности! Когда я уходил под землю, время было послеполуденное. Однако накануне, когда мы находились в гостях у герцога Эмисса, мне почти не довелось поспать из-за планирования операции и всяких оргвопросов — ночь получилась короткая, поскольку выступили мы с рассветом. Так что сейчас мог быть и закат, и глубокая ночь и, в принципе, даже утро следующего дня! Я понятия не имел, спит ли сейчас кто-нибудь из моих друзей и родных — не говоря уже о том, что, если в столице их ждал какой-нибудь лютый ад, они могли и вовсе не ложиться этой ночью.

Хотя уж Рагна-то почти наверняка спит… Надо послать сон ей…

Только я так подумал — как заснул, не успев предпринять никаких магических действий.

К счастью, Рагна оказалась более дисциплинированной, чем я. Потому что, едва провалившись в сон, я увидел знакомый белый туман, пронизанный золотыми солнечными лучами.

Моя самая ученая жена сидела на камне возле обреза лесного пруда, весело мне улыбаясь — и кинулась мне в объятия, стоило мне шагнуть навстречу.

— Как я рада тебя видеть, Андрей!

В этот раз ее лицо вовсе не выглядело зыбким, наоборот, имело вполне привычный мне вид. И одета она была не в свою предсмертную ночнушку, а в полюбившийся ей свитер и леггинсы из моего мира. Из чего я сделал вывод, что ее младенческое тело достаточно окрепло, чтобы Рагна могла лучше контролировать свою внешность в сновидении.

— Я тоже ужасно рад тебя видеть! — я расцеловал ее щеки и лоб, намеренно избегая поцелуев в губы — мало ли. Потом уселся сам на тот же камень и усадил ее рядом с собой. — Рассказывай, как у вас там?

— Меня Ханна обижает! — тут же нажаловалась она.

— Обижает⁈ Тебя⁈ — поразился я.

Нет, так-то я не сомневался, что Ханна мечтает отшлепать сестру за все ее художества. Но подвергать наказанию ребенка, которому и недели не исполнилось⁈

— Она меня… — Рагна густо-густо покраснела. — Она меня накормила молоком! Представляешь⁈

— А в чем проблема… — и тут до меня дошло.

Правильно, накормила молоком! Ханна бросила кормить Рея полгода назад, но ведь она сейчас на седьмом месяце — а во время беременности лактация у нее всегда начиналась рано. Сейчас же, видно, процесс ускорился, раз в поле ее зрения появился младенец. В таких ситуациях бывает, что и не рожавших женщин начинает идти молоко.

И, несмотря на то, что размерами груди Ханна намного уступала Мириэль, молока у нее было значительно больше! Мириного еле-еле хватало Сашке и Лиде, обоих нужно было уже с четырех месяцев подкармливать козьим — а Ханне еще и сцеживать приходилось. Она даже в деревню грудничкам это молоко отдавала. Еще и шутила, что, мол, обычно баронессы берут кормилиц из деревни, а нам приходится наоборот поступать.

— Так, слушай, ну и что тут такого? — мягко спросил я Рагну. — Обычное житейское дело. А представь, у Ильзы бы вообще молока не было — и что тогда?

— Но у нее же есть! Ну, маловато, но для первых дней лактации это нормально, это я как лекарь твердо могу сказать! Подумаешь, я бы потерпела…

— Это ты бы потерпела. А Ханне каково твой плач терпеть? Ты же его не контролируешь… Или контролируешь? — Рагна мотнула головой, поморщилась: мол, да, контроль за младенческим телом еще оставляет желать лучшего. — В общем, просто жмурься, когда пьешь, и не капризничай, — закончил я.

— Ух, какой ты… — фыркнула Рагна.

— Какой?

— Как Ханна! Два сапога пара! Я ей во сне тоже уже… высказала! А она говорит: «А что, невкусно было?» — и ржет.

Я не удержался и тоже засмеялся.

— Смейся-смейся… — с угрозой проговорила Рагна. — Вот вырасту и устрою тебе веселую жизнь!

— Жду с нетерпением!

— Ладно, что я о наших делах… У нас-то все хорошо, все здоровы, Хелена с мелким Мишем тоже. А у вас как? Вы разбили войско синдиката?

— Понятия не имею, — сказал я. — Я лично все еще брожу под землей.

— В смысле, бродишь под землей⁈

И тут я сообразил, что еще не успел рассказать домашним об этой истории с Ночкой. Точнее, успел, но только Мире — а она-то в Ильмор сон не посылала. Пришлось все пересказывать в подробностях, даже рисовать руны прутиком на земле.

Рагна озабоченно покачала головой:

— Понятия не имею, что это за символы такие… Никогда их не встречала. Как и символ на груди Ночки. И ритуал… Ох, прямо не знаю, сколько нужно было бродить по этим пещерам, чтобы найти подходящие точки и разместить руны там! — тут у Рагны в глазах что-то мелькнуло. — Андрей… А ведь если ты внутри Даринского хребта — и не Хемпстед… то будет обвал. Хребет-то заговоренный.

— Так… — пробормотал я. — Хочешь сказать, что Ночка — из королевской семьи? Честно говоря, мне тоже приходило это в голову, когда я понял, что она связана с Даринским хребтом. Но… как-то маловероятно. Это, выходит, кто-то использовал душу женщины из королевской семьи для создания голема? Как-то накладно.

По ассоциации я вспомнил книгу о минеральных богатствах Даринского хребта, написанную древней принцессой Беатрисой. Выписки из нее я читал, а биографию принцессы потом даже раскопал — чисто на всякий случай. Ничего примечательного в этой даме не было, кроме ее геологического хобби… и