Отморозок 6 - Андрей Владимирович Поповский

Оба парня старше меня здешнего лет на пять. Бес из семьи кадрового офицера и практически всю жизнь провел скитаясь по военным городкам. Поэтому, он не мыслил себя на гражданке, и сразу после школы поступил в Рязанское РВВДКУ, а уже оттуда попал в спецназ. Шерхан же происходит из семьи учителей. Решение стать военным принял самостоятельно закончив Ташкентское ВОКУ и жизнь его тоже привела в спецуру.

На фоне остальных кандидатов, я резко выделялся своей молодостью, которую, как не шифруйся, не утаишь. Она сама вылазит наружу, румяными щеками с легким пушком, вместо грубой щетины. Отсутствия специальных знаний и опыта тоже не скроешь, поэтому я не стал темнить и признался, что ни разу не офицер, и даже не спецназовец, а простой сержант обычного стройбата, попавший в армию после школы. Парни, конечно, подивились прихоти высокого начальства, засунувшего в группу зеленого саллагу вроде меня, но ничего на эту тему не сказали. Начальству виднее.

После признания, ровное и дружеское отношение ребят ко мне, ничуть не изменилось, тем более, что я им делом доказал, что меня стоит воспринимать всерьез. Только Бес стал немного больше подтрунивать над «молодым», то есть надо мной, но все в рамках приличий, не переходя границ. В основном это касалось взаимоотношений с противоположным полом, которых мне, по его мнению, еще долго не видать как собственных ушей, по причине молодости и сопливости. А мне настоящему, его подколки как с куста, я то и постарше, и в этом вопросе, по любому гораздо опытней их с Шерханом вместе взятых буду.

Наконец, машина остановилась около усиленного бетонными блоками КПП, с закрытым шлагбаумом. Около шлагбаума с оружием наизготовку стоял часовой, который внимательно смотрел в сторону машины. К нам подошел высокий сухощавый прапорщик с загорелым обветренным лицом и, поздоровавшись с лейтенантом, попросил документы у нашего командира. Тот вышел из машины с черной папкой, достал оттуда пачку наших удостоверений и какую-то бумагу с синей печатью и стал тихо что-то объяснять. Прапорщик кивал одновременно внимательно изучая содержание бумаги. Потом посмотрел документы, а потом, вернув их майору, открыл дверь в салон и внимательно осмотрел нас троих. Мы все кроме командира были одеты по гражданке, но в Шерхане и Бесе, наметанный глаз прапорщика сразу смог определить офицеров. Взгляд проверяющего, мельком скользнув по моим спутникам, остановился на мне намного дольше. Видимо, не найдя в моей юной личности ничего подозрительного, он закрыл дверь, козырнул майору и дал сигнал открыть шлагбаум.

Машина катилась по территории части, миновав двухэтажное здание из серого кирпича. Далее мы проехали мимо нескольких длинных одноэтажных казарм для срочников, потом миновали двухэтажное здание, в котором жили офицеры и прапорщики, проехали мимо расчерченного белой краской плаца и большого классно оборудованного спортгородка. Наконец, «буханка» въехала на территорию офицерского поселка, остановившись около ничем не примечательного, огражденного невысоким палисадником, одноэтажного домика, словно под копирку похожего на стоявшие рядом точно такие же дома. Инструктор повернулся к нам и громко скомандовал.

— Все. Приехали. Выгружаемся.

Прихватив свои сумки, мы по очереди вылезли из «буханки» и потопали вслед за майором через небольшой дворик в дом. Майор легко взлетел по деревянным ступенькам и дернул ручку незапертой двери. Войдя внутрь, мы все набились в тесный коридорчик, с интересом оглядывая коттедж изнутри. В принципе неплохо, две открытые двери вели в комнаты, прямо по коридору кухня и закрытая дверь, наверное, санузел. Из кухни выглянул никто иной как Эдик Ханикаев собственной персоной, одетый в афганку без знаков различия и, мельком глянув на меня и остальных кандидатов, вытянулся перед майором.

— Здравия желаю, товарищ майор! За время вашего отсутствия никаких происшествий не произошло.

— Вольно Горец. Принимай команду. Я тебе товарищей привез. Познакомьтесь для начала, а потом покажи ребятам здесь все, познакомь с обстановкой, объясни порядки. Потом отведи в столовую,— кивнул майор и, повернувшись к нам, продолжил. — Старшим в группе назначаю Горца, как местного старожила. Сегодня у вас последний день расслабухи! Все занятия начнутся с завтрашнего дня. Так что, заранее настраивайтесь на тяжелую работу. А сейчас устраивайтесь и обживайтесь.

Произнеся последнюю фразу Иванов, развернулся и вышел из дома. Эдик первым подошел к Шерхану и протянул руку.

— Горец.

— Шерхан, — пожимая руку, ответил тот.

— Горец. — Это уже адресовано рыжему.

— Бес.

Последним Эдик подходит ко мне, и спокойно глядя прямо в глаза, протягивает руку.

— Горец.

— Отморозок, — крепко пожимаю руку Эдика и, притягивая к себе, крепко обнимаю.

* * *

Мы с Эдиком сидим во дворе нашего домика и тихо беседуем. При распределении Шерхан и Бес поселились в одной комнате, я расположился в другой, вместе с Эдиком. Комнаты у нас почти одинаковые и обставлены стандартно: две койки с панцирными сетками, две тумбочки и небольшой платяной шкаф. Поняв, что нам нужно пообщаться наедине, парни тактично занялись обустройством на новом месте, а мы вышли на улицу и сели на небольшую деревянную скамейку.

— Я знал, что ты скоро здесь появишься, — первым прервал установившееся неловкое молчание Эдик.

— А для меня, если начистоту, увидеть тебя здесь было сюрпризом. — Честно признался я.

— Меня убрали из части на следующий день, после того как тебя увезли в Астрахань. Там моя работа была уже закончена, так что смысла оставаться больше не было, — пояснил Эдик, и сразу поинтересовался. — Ты, наверное, уже в курсе насчет меня, кто я и откуда?

— Только в общих чертах, никто меня особо просвещать не стал. Подтвердили только, то о чем я и сам догадался, — усмехнулся я.

— Мои имя и фамилия, настоящие, а все остальное легенда. Я офицер спецназа и был помещен в часть за некоторое время до прибытия твоей команды из учебки с задачей наблюдать за твоими действиями и подстраховать тебя в случае необходимости. — сказал Эдик, и после небольшой паузы добавил, — Оправдываться ни за что не буду, думаю, понимаешь сам, что приказ есть приказ. А приказы не обсуждают, а выполняют.

— Да все я понимаю, не загоняйся, — чтобы разрядить обстановку, шутливо толкаю Эдика кулаком в плечо. — Я бы, на твоем месте, вел себя точно так же, только может быть хуже, я же не заканчивал академиев,