Потусторонний. Книга 2 - Юрий Александрович Погуляй

то я могу и уйти. Он сожжёт тебе всё до чего дотянется, и пойдёшь ты по миру, барон. Как думаешь, что тебе скажут братья Крамзины за партию которую ты профукал в огне своих складов? Будут разбираться в том, что это какой-то ублюдок сделал? А если тебе они голову не сделают, то может, сделает господин Бек, если этого пацана пришлют до твоих волшебных цехов вот с такими полыхающими игрушками?

— Откуда вы…

— Оттуда. И он тоже об этом знает, уж поверь мне, — Маска отмахнулся от Свиридова как от пискливой мелкой собачки. — Действуй уже. Завали мерзавца, он же тебя по миру пустит.

— Я не пойму вас, ваше могущество, почему вы сами его не грохнете, раз так давите.

Маска шумно вздохнул, и барон, будто провинившийся ребенок под взором строгого отца, аж сжался:

— Простите, простите…

Он повернулся к невозмутимому помощнику и приказал:

— Стасик, вези эту бабу ко мне, — приказал барон. Станислав тут же ретировался.

— Мне бы узнать, где ублюдок сейчас. Вы не могли бы, подсказать? — тон Свиридова изменился на почтительный.

Маска кивнул, минуту стоял, будто задумавшись.

— В центре. Кафе «Любашина радость».

Так, он ещё и меня отслеживает? Кто ты такой и зачем я тебе сдался? Я внимательно изучал чародея, пытаясь хоть за что-то зацепится. Мужик явно в возрасте, не толстяк, средний рост. Инкогнито хренов… Таких миллионы! И, проклятье, запаса по времени у меня нет. Надо спешить. Они уже могут быть у приюта.

— Спасибо, солнышко, — сказал я Княгине, бросил дипломат на стол, открыл его. Красивая история, но, получается, накосячил я с ней. Изъяв карман из дипломата, я расположил прямо на себе, теперь, чтобы в него залезть, нужно просто сунуть руку за пазуху. Надо было сразу так поступить, гораздо удобнее. Дипломат, несомненно, стильно. Но неудобно. И вон, внимание привлекает.

Так что он там про рыбалку говорил? Кого Маска на меня ловит? И что делать с видео?

Глава 12

— Долгих вам лет и крепкого здоровья, господин Вольтке — сказал я, когда гудок прервался.

— Илья Александрович, снова вы? — Исаак Моисеевич молодец, не удаляет номера. Правильно его профессионалом считают. — Какой неожиданный звонок. Чем могу вам помочь?

— Всё тем же. У меня снова проблема с некоторыми электронными приборами.

— Понимаю, понимаю. С ними вечно проблемы, — заохал Вольтке. — Однако, Илья Александрович, не сочтите за грубость, но я не являюсь официальным сервисным центром. У меня несколько другая сфера деятельности. Законы изучаю, консультации провожу. В судах, знаете ли, присутствую.

— Цена вопроса? — долго рассусоливать было некогда. Пусть торги закончатся не успев начаться. Не до этого сейчас.

— Я не нуждаюсь в каких-то финансовых влияниях, Илья Александрович. С возрастом деньги…

— Исаак Моисеевич, ваша цена, как посредника?

Повисла тишина. Я воспользовался ею, чтобы ещё раз сориентироваться где мы. Такси неслось по трассе к приюту. Скоро уже будем на месте.

— Знаете, Илья Александрович. Наше знакомство прошло не очень гладко и наложило некоторый, так сказать, отпечаток на взаимоотношения. Поначалу я подумал, что ну и пусть. Однако… Я несколько раз слышал ваше имя в кругах довольно высоких. Не все отзывы были лестные, конечно.

Я терпеливо ждал.

— Но один очень негативный опыт общения с вами мне известен, — Вольтке тяжело вздохнул, явно интригуя. Я молча закатил глаза от такого представления.

— И он меня очень обрадовал, право. Поэтому давайте договоримся так. Когда-нибудь я приду к вам и попрошу об услуге и вы мне в ней не откажете, идёт?

Хитрый лис. Такое себе предложение. Слишком уж неопределённое. Но проблему надо решать быстро.

— Хорошо, Исаак Моисеевич. Но хочу заранее оговорить ограничения. Я не наёмный убийца.

— Ох-ох, как вы молоды, Илья Александрович, как вы горды! Это и не потребуется, поверьте. Просьба моя будет лежать в демоноборческой плоскости, знаете ли. По вашей специальности. Но тогда мы договорились. Я сброшу номерок вам, и предупрежу специалиста по сервисному обслуживанию, чтобы он не блокировал ваш номер.

— Благодарю вас, Исаак Моисеевич!

— Ох, не за что. Пока не за что.

— Тогда позвольте откланяться. Очень жду вашего сообщения, — я уж было собирался повесить трубку, но задержался. Внезапно захотелось потешить тщеславие. — Простите за любопытство, а кто жаловался на меня так, что это дошло до вас?

— О, Илья Александрович, я думал вы и не спросите. Признаюсь, должно было быть весело и забавно, но вы будто и не заметили заложенной мною иронии. Не будь этого негативного отзыва, то я бы, пожалуй, отказал бы вам в вашей просьбе. Иногда плохое мнение о человеке это очень хорошо.

Иисус Искупитель, давай ближе к делу, а?

— Господин Свиридов вами очень недоволен. А это, Илья Александрович, может говорить о том, что вы можете стать достойным членом общества. Понимаете?

— Спасибо, Исаак Моисеевич. Буду знать.

— Всего хорошего, Илья Александрович. Ждите!

Он повесил трубку. Почти сразу же мне на телефон пришло сообщение с номером. Может быть даже тот, что звонил мне в прошлый раз, но уверенности нет. Потому что прежде чем набрать Вольтке я попытался найти сообщение от того хакера, что помогал мне вскрыть телефон, и… Следов наших коммуникаций я у себя не нашёл. Парень стёр даже это.

Я покосился на Княгиню. Снова собрана, хотя её задача будет несколько иной. Я настоятельно запретил лезть в драку. Её сила мне потребуется чуть позже.

Машина свернула с трассы, и вскоре показались угрюмые здания сиротского приюта. Мы выехали на аллею, двигаясь к парковке интерната.

— Что-то там не то, — сказал вдруг водитель, и я вытянул шею, разглядывая автомобили впереди.

Две чёрные «Тверчанки» перегородили дорогу, На капот одной из них присел мужчина в чёрном плаще, в чёрных очках, и с автоматом на плече. Глядя на нас, он спрыгнул, демонстративно снял оружие с предохранителя и жестом показал мол, разворачивайся.

Таксист ударил по тормозам, затем резко подал назад. Шины взвизгнули, оставляя чёрные пахучие следы, и наша машина рванулась прочь. Будем считать наш провальный подъезд разведкой. Я попросил высадить меня у первого же поворота и двинулся к приюту уже пешком, сквозь заросли.

Княгиня же плыла по дороге, чтобы дать мне знак если вдруг кто-то из «Тверчанок» тронется с места.

Когда я подходил к бандитскому