Темный орден (Оболенский, том 3) - Алекс Хай

есть Юля лишилась защиты и покровительства своего родственника. И все же ей предоставили условия, равные моим.

Кто в Ордене взял ее под крыло? Наверняка кто-то из Примогенов — не могла одна темная мать, что стала ей наставницей, выбить такие условия. Или могла? Проклятье, я все еще слишком мало знал об Ордене.

Погруженный в свои мысли, я почти не заметил, как Дионисий довел меня почти до самого конца длинного коридора. Забавно, что обычно там располагались окошки, а здесь перед нами выросла дверь, в которую этот коридор, собственно, и упирался. Никаких обозначений и табличек на ней не было.

— Это ваши комнаты, Владимир Андреевич, — Дионисий выудил из кармана связку ключей, ловко отпер замок и распахнул передо мной дверь. — Прошу вас.

Я наконец-то освободился из его крепкой хватки и, опираясь на дверной косяк, завалился внутрь.

— Апартаменты, говорите…

Выглядело это все как «президентский люкс» в каком-нибудь фешенебельном отеле.

Относительно небольшая прихожая плавно переходила в большой зал, обставленный со вкусом. Дизайнер — или кто здесь занимался убранством — явно вдохновлялся старинными рыцарскими замками, но все же привнес больше комфорта и уюта. Тем не менее, апартаменты вызвали у меня искренний вздох восхищения.

Главный зал, который я про себя окрестил «гостиной», был прямоугольной формы, и противоположная стена заканчивалась камином. Куда ж без них? Мне начинало казаться, что здесь эти камины были везде. Только в моем уже пылало уютное пламя, а поставленное перед ним мягкое кресло приглашало согреться, утопив ноги в распластавшейся медвежьей шкуре.

На стенах висели искусно выполненные гобелены и картины. Я заметил, что одно из стрельчатых окон уходило в пол — оно оказалось выходом на широкий балкон. В этом же зале поставили два дивана с низким столиком, расположили сервант с посудой и напитками. Чуть поодаль стоял небольшой круглый стол на четыре персоны с каменной столешницей и свежими цветами в вазе.

— Я покажу вам остальные комнаты, — не дождавшись моего ответа, Дионисий распахнул первую дверь. — Это кабинет. По просьбе Примы Друзиллы сюда уже доставили некоторые книги, однако вы всегда можете спуститься в библиотеку, если пожелаете. Также для вас привезли комплект канцелярских принадлежностей. Если вы не найдете среди них нужного, просто обратитесь ко мне, и я все достану.

— Благодарю, — рассеянно кивнул я, оглядывая кабинет.

Комнатка была небольшая, но все мое внимание привлек поистине роскошный письменный стол. Массивный, монолитный, словно памятник труду ученого или писателя. Столешница была отделана темной кожей — я не удержался, доковылял до нее и провел пальцами. Мягкая, чуть шуршащая. И вся эта красота — мне?

Мне показалось, что Тьма на миг выползла из своего небытия и усмехнулась. Но ничего не сказала.

— И спальня с ванной комнатой, — продолжил экскурсию мой неутомимый слуга.

Выйдя из кабинета, он открыл следующую дверь, и я застыл как вкопанный.

— Прошу прощения, а она тоже прилагается?

Расправлявшая складки на балдахине кровати девица вскрикнула от неожиданности, но тут же изобразила реверанс. Симпатичная… Роскошные медового оттенка волосы выбились из-под черной косынки во время работы, а сейчас горничная торопливо одергивала задравшееся на широких бедрах платье и таращилась на меня во все огромные светло-зеленые глаза. Ресницы, кстати, тоже были темно-рыжими, как и брови. Натуральная…

И почему-то эта барышня в своем тесноватом в нужных местах платьице уж слишком гармонично смотрелась на фоне огромной кровати, убранной темно-красным покрывалом.

— Добрый день, ваше… Простите, я не успела закончить, — потупилась девица, и на какой-то миг я поверил ее смущению. Но глаза, сколь ни казались огромными и наивными, невинности в себе не таили. Нет, девушка задержалась здесь не просто так. Что это, очередной подарок от Друзиллы?

— Заканчивайте, мы не будем вас беспокоить, — сказал я и первым поковылял прочь из спальни. — Дионисий, я голоден. Сможете что-нибудь организовать?

Слуга широко улыбнулся, словно ждал своего звездного часа, и вот он настал.

— Разумеется, ваше сиятельство! — он выскочил из спальни, плотно закрыв дверь, и тут же метнулся к стоявшему недалеко от холла консольному столу. — Признаюсь, я уже об этом позаботился.

Театральным движением, словно фокусник, он смахнул что-то вроде покрывала со стола. Моему взору предстала прекраснейшая картина: супница с дымящимся из-под крышки ароматным варевом. Судя по запаху с остринкой, это был гуляш. Настоящий, с паприкой… Рядом в хлебной корзине соблазняли румяными бочками свежие булочки из пшеницы и ржи. Еще одно блюдо было накрыто защитным куполом, но также на этом столе присутствовали нарезанные овощи, мясо, сыр…

У меня свело желудок только при одном виде всего этого великолепия, а организм тут же потребовал сесть за стол и сожрать все это даже под угрозой смерти от обжорства. Хотя мне начинало казаться, что мой организм был способен переваривать пищу тоннами.

— Позвольте, ваше сиятельство, — Дионисий отвел меня к столу и тут же принялся суетиться, накрывая все с ресторанной расторопностью.

Передо мной очутились серебряные приборы и тарелки из красивого кремового фарфора. Без рисунка, но с тиснениям на бортиках. Приглядевшись, я заметил, что рельеф повторял те самые готические окна этого дворца. Дионисий уже поставил несколько хрустальных чаш — под вино, крепкие напитки и для воды.

— Я взял на себя смелость заказать для вас шопский салат на первое, венгерский гуляш на второе и дымленого цыпленка с печеным картофелем и тушеными пасульями на третье. Рекомендую рюмку перцовки к гуляшу.

Этот совсем юный парень держался сейчас с такой гордостью, что я не смог сдержать улыбки.

— Полагаюсь на вашу рекомендацию, Дионисий.

Глава 12

Дионисий водрузил на стол тяжелую супницу, я потянулся за салфеткой, чтобы постелить ее на колени, но только сейчас осознал, что все еще был раздет. А слуга, драть его выучку, даже словом не обмолвился о том, что в подобном виде принимать пищу не подобает. Ох уж это воспитание, что предписывает делать вид, что ничего не случилось.

К этому моменту девица, что убирала спальню, как раз осторожно проскользнула к выходу, напоследок вильнув крутым бедром.

— Мне бы сперва одеться, — сказал я, поднимаясь из-за стола и продолжая удерживать штору на заднице.

Дионисий застыл с половником в руках. Видимо, его мозгу было трудно обработать сразу две насущные задачи — глаза юноши выражали растерянность.

— Обед подождет, — я решил не мучить парня почем зря. — По-хорошему, лучше бы еще и помыться,