"Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 - Дженн Лайонс

затем должность в Министерстве иностранных дел или аспирантура в башне. Повторные поездки в Кантон, Макао и Пекин. Долгая и славная карьера переводчика от имени Короны. В Англии так мало квалифицированных китаистов. Он мог многое сделать первым. Мог нанести на карту столько территорий.

Хотел ли он этого? Вызывала ли восторг эта перспектива?

Робин по-прежнему мог всего этого добиться. Именно это и пытался донести до него профессор Ловелл – что прошлое можно стереть, имеют значение только нынешние решения. Что можно похоронить Гриффина и общество Гермеса в глубинах прошлого, и Робину даже не нужно предавать их, достаточно просто забыть – так же, как они с профессором Ловеллом похоронили все остальное, о чем, по их обоюдному мнению, лучше не упоминать.

Робин открыл глаза и смотрел на перекатывающиеся волны, пока они не начали расплываться перед глазами, пока он не перестал вообще что-либо видеть, и пытался убедить себя, что, пусть его и нельзя назвать счастливым, он вполне доволен своей жизнью.

Прошла целая неделя плавания, прежде чем Робину, Рами и Виктуар удалось поговорить наедине. Во время утренней прогулки Летти ушла в каюту, пожаловавшись на проблемы с желудком. Виктуар предложила ее проводить, хотя и не очень уверенно, но Летти отказалась: она еще была раздражена на них и явно хотела побыть одна.

Как только Летти ушла, Виктуар шагнула ближе к Робину и Рами, так что все трое превратились в плотную, непроницаемую для ветра стену.

– Так. И что, черт возьми…

Все заговорили одновременно.

– Почему вы не…

– Думаете, Ловелл…

– Когда ты в первый раз…

Они замолчали. Виктуар попробовала еще раз:

– Так кто тебя завербовал? – спросила она Робина. – Это явно не Энтони, он сказал бы нам.

– Но разве Энтони…

– Жив и здоров, – сказал Рами. – Инсценировал свою смерть за границей. Но ответь на вопрос, Птах.

– Гриффин, – сказал Робин, до сих пор чувствуя дрожь от такой откровенности. – Я же говорил. Гриффин Ловелл.

– Кто это? – спросила Виктуар.

А Рами одновременно с ней переспросил:

– Ловелл?

– Бывший студент Вавилона. Думаю, он тоже… В смысле, он сказал, что он мой брат. Он очень похож на меня, и мы считаем, что Ловелл… то есть наш отец… – Робин запнулся. Китайский иероглиф 布 означает и «ткань», и «рассказывать, повествовать». Правда вышита на тканевом гобелене, расстеленном, чтобы выставить его напоказ. Но Робин, наконец-то признавшись друзьям, не знал, с чего начать. Картина, которую он им показывал, была сбивчивой и запутанной, и как бы он ни описывал эту историю, она была слишком сложной и потому искажалась. – Несколько лет назад он покинул Вавилон и ушел в подполье в то же время, когда умерла Эви Брук… То есть… в общем, кажется, именно он и убил Эви Брук.

– Господь милосердный! – выпалила Виктуар. – Правда? Почему?

– Потому что она застала его, когда он крал для «Гермеса», – объяснил Робин. – Я не знал, пока мне не рассказал профессор Ловелл.

– И ты ему веришь? – спросил Рами.

– Да. Да, думаю, Гриффин вполне мог… Гриффин из тех, кто способен… – Он тряхнул головой. – Слушайте, важнее всего, что Ловелл уверен – я действовал в одиночку. Он говорил с кем-нибудь из вас?

– Со мной – нет, – ответила Виктуар.

– И со мной не говорил, – сказал Рами. – Никто с нами не говорил.

– Отлично! – воскликнул Робин. – Разве нет?

Повисла неловкая пауза. Рами и Виктуар совсем не выглядели обрадованными.

– Отлично? – наконец сказал Рами. – И это все, что ты можешь сказать?

– В каком смысле?

– А сам как думаешь? Не пытайся уйти от темы. Как долго ты работаешь на «Гермес»?

Робину ничего не оставалось, как только быть честным.

– С самого начала учебы. С первой недели.

– Ты шутишь?

Виктуар дотронулась до его руки.

– Не нужно, Рами…

– Только не говори, что тебя это не взбесило, – огрызнулся на нее Рами. – Три года! За три года он не сказал нам, чем занимается.

– Погоди, – сказал Робин. – Ты на меня злишься?

– Прекрасно, Птах, наконец-то ты заметил.

– Я не понимаю, Рами, что я сделал не так?

Виктуар вздохнула и посмотрела на воду. Рами сердито покосился на него, а потом выпалил:

– Почему ты не пригласил меня?

Его напор потряс Робина.

– Ты серьезно?

– Ты был знаком с Гриффином несколько лет, – сказал Рами. – Лет! И у тебя даже мысли не возникло рассказать нам? Никогда не приходило в голову, что мы тоже захотим присоединиться?

Это было несправедливо.

– Но ведь и ты не рассказал мне…

– Я хотел.

– Мы собирались, – вставила Виктуар. – Умоляли Энтони и несколько раз чуть не проговорились, хотя он твердил, что нельзя, но мы решили, что все равно расскажем, собирались сделать это как раз в то воскресенье…

– А ты даже не спрашивал Гриффина, верно? – рявкнул Рами. – Три года. Господи, Птах!

– Я пытался вас уберечь, – беспомощно пробормотал Робин.

Рами фыркнул.

– От чего? Именно от того, к чему мы стремились?

– Я не хотел ставить вас в опасное положение…

– А почему ты не сказал мне, чтобы я мог решить самостоятельно?

– Потому что знал, что ты согласишься, – признался Робин. – Потому что ты немедленно вступил бы в «Гермес» и бросил все, ради чего трудился в Вавилоне…

– Я трудился только ради этого! – воскликнул Рами. – Думаешь, я приехал в Вавилон, чтобы стать переводчиком королевы? Птах, я ненавижу эту страну. Ненавижу, как англичане смотрят на меня, ненавижу ходить на их вечеринки как животное в зоопарке. Мне ненавистно, что одно мое присутствие в Вавилоне – это предательство моего народа и веры, потому что я становился тем самым человеком, которого мечтал создать Маколей. Я мечтал о чем-то подобном «Гермесу» с той самой минуты, как сюда приехал…

– В том-то и дело, – сказал Робин. – Именно поэтому это было для тебя слишком рискованно…

– Но не для тебя?

– Не для меня.

Робин внезапно разозлился.

Он мог не объяснять. Робин, чей отец работал на факультете, Робин, который при правильном освещении мог сойти за белого, был защищен, в отличие от Рами и Виктуар. Если в ту ночь перед полицией предстали бы Рами и Виктуар, их не было бы на этом корабле, они находились бы за решеткой, и это в лучшем случае.

Кадык Рами дернулся.

– Проклятье, Робин…

– Уверена, это было непросто, – смело вклинилась Виктуар, пытаясь их примирить. – «Гермес» так помешан на секретности, ты же помнишь…

– Да, но мы ведь хорошо друг друга знаем. – Рами бросил на Виктуар сердитый взгляд. – По крайней мере, так думали.

– «Гермес» – это катастрофа, – напирал Робин. – Они проигнорировали мои предупреждения, подвергли опасности своих людей, и если бы вы