Тираны и мстители - Брендон Сандерсон

тонкие струйки: из носа и дыры в виске.

Чаз спокойно показал свой жетон немногим оставшимся – тем, кто не ушел, увидев жетон в первый раз, или кого не поверг в ужас поступок шефа.

– Вот сукин сын! – Дэвис встал и, спотыкаясь, вышел из кабинки. – Все-таки ты это сделал!

– Угу, – кивнул Чаз. – Мне, знаешь ли, всегда этого хотелось. Достала ее самодовольная рожа. Мария всегда относилась к нам как нянька к паре трехлеток.

– Ты ее застрелил!

– И что? Сам же говорил, что это делалось много раз.

– Всего лишь прием допроса!

– Судя по результатам, крайне неудачный. – Чаз спихнул труп со стула и сел. – Давай-ка помоги мне просмотреть материалы. У нее доступа было побольше, чем у нас. Возможно, кое-что узнаем.

Дэвис окинул взглядом зал поверх стен кабинки. Некоторые сотрудники остались на своих местах, несмотря на все случившееся. Услышав выстрел, они поднялись на ноги, а теперь пятились, уставившись на Дэвиса. Друзья… вернее, знакомые. В их глазах застыл страх, будто перед ними был террорист.

Доббс достал пистолет и смотрел на него, взвешивая в руке. Дэвис будто читал его мысли. «Если выстрелю, я убью реального человека. Копа, который не сделал ничего незаконного. Но поскольку я ненастоящий… какая, собственно, разница? Меня все равно никто не сможет наказать».

Возникло инстинктивное желание достать собственный пистолет и пристрелить Доббса, прежде чем тот примет решение. Но Дэвис никак не мог заставить себя, впав в странное оцепенение.

Доббс, даже будучи дубликатом, оказался лучше, чем Чаз. Убрав пистолет в кобуру, он покачал головой и, спотыкаясь, побрел прочь.

Дэвис шумно выдохнул – не столько от облегчения, сколько от усталости. Он присел рядом с напарником, стараясь не обращать внимания на истекающий кровью труп.

Чаз вовсе не изучал дело серийного убийцы. Отодвинув все окна в сторону, он просматривал что-то другое. Личные файлы.

Свои собственные.

– Черт побери! – проговорил Чаз. – Нам давно следовало это сделать, Дэвис, смотри, у нее полный доступ к нашим досье.

Чаз проработал в полиции Нью-Клиппертона всего лишь год, прежде чем его направили в «Стоп-кадр». До этого он служил в Мехико, с которым имелся договор об иммиграции и взаимном признании гражданства. В его тамошнем досье хранилась служебная характеристика, где упоминались старательность и готовность обучаться, хотя в конце шла строчка: «Чрезмерно агрессивен».

– Агрессивен, – прочитал Чаз. – Что это вообще значит? Родригес, ну ты и сволочь. В смысле, разве коп не должен быть агрессивен? Ну, когда вершит справедливость и все такое?

Чаз пролистал досье. Дальше шли отзывы от полицейских Нью-Клиппертона.

«Характер волевой и целеустремленный. Думаю, он справится», – написал Диас перед уходом в отставку.

«Нагло ведет себя с людьми, – заключила Мария через несколько месяцев службы Чаза в городской дорожной полиции. – У меня на этого парня уже семь жалоб».

«Воспринимает работу полицейского как компьютерную игру» – это от его бывшего напарника.

Дальше следовала еще одна запись от Марии: «Рекомендован для работы в „Стоп-кадре“. Мы не можем его уволить без конкретных оснований. Рано или поздно он там кого-нибудь пристрелит, но по крайней мере это не станет поводом для судебного процесса».

Дэвис снова взглянул на ее труп.

– Гм, – сказал Чаз. – Читал?

– Угу.

– Диас. – Чаз потер подбородок. – Отличный был мужик. Волевой характер, значит? Угу, угу, это уж точно. И я бы в самом деле справился. Если бы она не запихнула меня сюда.

– Само собой.

– Посмотрим, что есть на тебя. – Чаз провел пальцами по столу, начиная поиск.

Дэвис постучал по столу, замораживая окна:

– Не стоит.

– Да брось. Неужели не хочешь взглянуть?

– Могу догадаться, – ответил Дэвис. – Верни те окна, с делом Фотографа. Загрузи их в мой телефон.

– И все-таки стоило бы прочитать твое досье, Дэвис, – вздохнул Чаз. – Так было бы честно. Ты знаешь, почему я здесь. А как насчет тебя?

– Агрессия, – сказал Дэвис.

Чаз посмотрел на него и рассмеялся. Хотя формально ответ был правдив, у Дэвиса действительно имелись проблемы с агрессией. Из-за ее недостатка.

Они загрузили файлы, и Дэвис потянул Чаза за руку.

– Давай-ка сматываться, пока кто-нибудь не решил, что, поскольку он дубликат, ему можно пристрелить нас без последствий.

Чаз не стал возражать и выскользнул за дверь, едва не споткнувшись о ноги Марии. Дэвис взглянул на нее в последний раз, а затем, не в силах удержаться, схватил со стола банку с мелочью и высыпал содержимое на ладонь.

Когда они вышли из управления и остановились на крыльце, Дэвис почувствовал себя лучше при солнечном свете. Хотя тот был поддельным, как и все остальное здесь.

– Что дальше? – спросил Чаз.

Дэвис посмотрел на телефон: 14:07. Еще шесть часов до второго дела.

– Я намерен остановить это чудовище. Ты со мной?

– Конечно. Я справлюсь, Дэвис, не сомневайся. Это наш шанс показать, чего мы стоим. Но куда теперь?

– В тот дом с трупами, – ответил Дэвис, вызывая по телефону такси.

– Чтобы получить информацию от тамошних копов?

– Нет, у меня уже есть их отчет, – сказал Дэвис. – Мы поговорим с владельцами здания.

– С банком?

– Нет, – ответил Дэвис. – С настоящими владельцами.

5

Пока ехали, Дэвис перебирал взятые со стола Марии монеты, рассеянно поднося каждую к окну такси и глядя на дату чеканки. Американские деньги. Ими пользуются большинство городов-государств, хотя монеты в один и два доллара изначально были канадскими.

Его странным образом успокаивало коллекционирование монет, ставших, по сути, анахронизмом. Теперь о них можно было знать все, поскольку новых больше не делали. Удивительно, сколь быстро они исчезали. Прошло всего два года с тех пор, как была отчеканена последняя монета.

История завершилась. Теперь можно получить все ответы.

«Ну-ка, ну-ка…» – подумал Дэвис, задержав взгляд на пятицентовике.

Он пролистал список в телефоне. 2001 год. Денверская чеканка? Он ощутил легкое волнение. У обоих недостает пяти центов 2001 года. Теперь его комплект может стать полным.

– Что ты натворил, Дэвис? – спросил Чаз. – Похоже, все знают, как ты сюда угодил, но никто не хочет мне говорить. Пристрелил ребенка?

Не ответив, Дэвис с глупой улыбкой спрятал монету в карман.

– Никак не могу понять, почему тебе нравятся эти монеты. Они устарели, ничего не значат. И практически ничего не стоят.

– То же самое говорит моя жена.

– Твоя бывшая жена.

– Я это и имел в виду.

Дэвис просмотрел остальные монеты, но не нашел ничего интересного. Хуже того, они напомнили ему о Марии, лежащей на полу в управлении – мертвые глаза уставились в потолок, из аккуратной дырочки в виске сочится кровь.

Достав телефон, он отправил сообщение настоящей