КОМ-10 (Казачий Особый Механизированный, часть 10) - Ольга Войлошникова

— А куда етих хвостатых хулиганок дели?

Айко, уже преображённая в Марию, наведённый облик ломать не стала, только вопросительно на Ивана посмотрела.

— У них сегодня крайне важное и ответственное задание, — сурово ответил великий князь. — Секретное.

— А-а, раз секретное — тады другое дело. Езжайте, не переживайте, присмотрю. Всё будет в лучшем виде.

Вот мы и отправились. Дворец, кстати, оказался совсем не розовый, а вовсе даже бледно-зелёный. А розовым он назывался за многочисленные окружающие его розарии, вот так.

— Уж больно у нас морды у всех нынче настороженные, — сказал я Пете. — Не пронюхали бы чего.

Он хмыкнул.

— Полагаю, у людей, на детей которых накануне было совершено столь масштабное и наглое нападение, примерно такие лица быть и должны. С ожиданием возможной атаки со всех сторон.

А ведь верно!

Удивительно, но после этого разговора всю мою напряжённость как рукой сняло. И поел в своё удовольствие, и с женой потанцевал. Правда, в какой-то момент мне показалось, что затея рухнет, поскольку к княгине Гуриели начали подходить её многочисленные знакомые и заводить беседы, но тут до нас снизошла матушка Ивана (подозреваю, что она тоже была в сговоре, если не сразу, то по факту — уж точно) и со словами: «Простите, простите, господа, я ненадолго украду у вас этих милых дам…» — увела и маман мою, и пришитую к ней иллюзию княгини. Потом они прохаживались по верхней галерее зала, беседовали там у всех на глазах, в розарий выходили «воздухом подышать». В общем, маскировали отсутствие бабушки Гуриели как могли.

В общем, всё сошло довольно сносно.

В особняк Дашковых мы отправились уже когда луна вовсю сияла в густо-синем небе. Там Лисы удалились во внутренние комнаты… откуда вернулись уже сами собой.

— Белы́-белы́… — покачал головой Святогор. — Сообщали мне, да в такое, пока сам не увидишь, не поверишь. — Глянул на Ивана: — Назавтра я нужен?

— Думаю, нет. Завтра мы уж штатно обойдёмся.

— Ну, лады. Тогда…

— Погодите! — импульсивно остановил его Дашков. — А посидеть? А японский фронт вспомнить? А выпить, в конце концов⁈

— Вот неугомонный! — засмеялся Святогор. — Аль ты сёдни не нагулялся?

— Это отдельный вопрос, — непреклонно заявил Михаил. — Но столь редкую оказию я упускать не намерен. Правильно, господа? — он обернулся к нам за поддержкой. — Мы можем отпустить уставших дам отдыхать, а сами, так сказать, мужским кругом…

А ловко он вывернул. Вроде как, и вопросов не возникнет, почему за столом морозниц не было. Да и со Святогором я пообщаться не откажусь.

— Всё равно я сейчас не усну, — махнул рукой Петя. — Пошли!

В общем, вымелись мы в малую гостиную и там до пяти утра сидели, «вспоминая минувшие дни». А в пять дверь приоткрылась, и вошла Соня, уставшая такая, будто спать хочет. В домашнем платье уже! Положила руки Пете на плечи:

— Мальчики, надо хоть немного поспать. К трём опять на торжества поедем…

Портьера слегка шелохнулась, по ногам прокатило холодом. Вошли Даша и Мария. Усталые-е-е-е…

— Уже! Уже разбегаемся! — подскочил Багратион.

А Иван тревожно смотрел на Машу.

— Всё хорошо, — сказала она очень тихо. — Пошли спать…

А утром третьи или даже четвёртые полосы газет сообщили о необычных свалившихся на столицу Англии морозах. Самым удивительным феноменом оказался «ледяной дождь», обрушившийся на Лондон. Причём наиболее пострадала королевская резиденция.

— Казалось бы, удивительно, — посмеивался Петя, попивая утренний чай с лимоном и антипохмелином, — королевская резиденция! От чего только нет защит! От любых магических ударов. А от дождя — увы, увы.

— Неужели никто не ожидал, что дождь будет идти шесть часов подряд? — картинно удивился Дашков.

— Ну что ты, — Иван усмехнулся в усы. — Дождь сутками в Англии — дело обычное. Другой вопрос — никто не ожидал, что дождь будет таким холодным, что падая на землю начнёт незамедлительно застывать!

— Ему, пожалуй, больше подходило слово «густой», — слегка задумчиво сказала Соня. — Густой и плотный. Почти как каша.

— Это ж сколь за шесть часов нападало? — вытаращила глаза маман.

— Много, — тонко улыбнулась Мария. — До сих пор, верно, выходы отдалбливают.

Батя аж присвистнул:

— А крыша под этаким весом не просела?

— Не знаю, — великая княгиня едва заметно пожала плечами, — может, и просела. Это уж английского королевского дома печаль.

— Ц-ц-ц! — Дарья «сочувственно» покачала головой. — И это не считая внезапно выломанных льдом мостов! Какое несчастье на бедных англов свалилось, кто бы мог подумать…

В общем, хорошо девочки прокатились. С пользой.

Третий день был в какой-то мере куда более официозным, чем первые два. Благотворительные мероприятия, с которых мы постарались сбежать, как только представилась возможность. Бедные Джедеф и Катя, им-то бежать некуда, положение обязывает.

Потом мы вернулись в Иркутск, несколько дней посвятили семьям и службе. Я даже пару экзаменов принять успел. А потом настало время лететь на вторую часть торжеств. В Египет.

В ЕГИПЕТ

В Египет полетели не все. Фридрих, как и предупреждал, остался в Иркутске. Остался и Хаген, взяв на себя училище. В этот раз мы не хотели брать с собой детей. Маман тоже заявила, что рядом с Аркашкой принесёт гораздо больше пользы, чем «по Африкам раскатывая».

В итоге летели три весёлых князя, я и Дашков — все с жёнами. Миша ради разнообразия оставил свою дивную паровую машину и присоединился к нам на борту скорого имперского дипломатического дирижабля «Святослав Игоревич», прибывшего в Иркутск прежде всего за Иваном с Марией. Ну а мы, как водится, им на хвост упали. Потому как в дипломатическом дирижбанделе и места в десять раз больше, и каюты отдельные имеются, и столовая, и палуб аж три. По высшему разряду летим!

Ещё с нами полетел батя, но, по честности сказать, с тем же успехом он мог и дома эту неделю просидеть. Почему? Сейчас расскажу.

* * *

— А что это там такое синенькое белеется? — батяня, конечно, в своём репертуаре. Левее нас на земле фиолетовым цветом отблёскивала огромная прозрачная стена. Словно кто фиолетовым стеклом отгородил огромный кусок территории.

— А-а-а, это знаменитые пирамиды, — рассеянно ответил Витгенштейн.

— И чем они так знамениты? — не унимался отец. Он ещё при погрузке на борт принял немножечко