По воле судьбы. Без права на спасение - Андрей Аленин

«Какая же сила!»

Кровосос был быстр и собран, он обманул свою жертву. Нож так и торчал в его скуле, а металл поблёскивал в лунном свете. Одной рукой асура держал глефу, а другой нанёс удар клевцом. Это было неожиданно, обычный человек не смогбы эффективно ударить таким тяжёлым оружием на такой короткой дистанции, и Джостар сделал то, что успел. Он выставил раненное предплечье и шип клевца пробил его на сквозь. Боли убийца не почувствовал, но рука больше не слушалась. Асура попытался освободить оружие, но не тут-то было, шип клевца намертво застрял в предплечье. Это вызвало мгновение замешательства у кровососа и невероятно быстрые действия со стороны убийцы.

Он снова испытал гнев. Протезы можно было отремонтировать, или заменить, но он сегодня вдоволь навоевался. Сначала этот мерзкий старик с его каракатицей, потом асуры.

«Надо было ту северную обезьяну с собой брать! Которая сидит сейчас в тепле, и греет свою задницу. Как и все остальные, пока я тут жизнью рискую за общее дело. И ведь хрен кто оценит!»

Вспышка злости вырвалась в один миг и голова Джостара впечаталась в лицо асуре. Из разбитого носа брызнула кровь, а маска слетела. Немедля, убийца отпустил глефу, и резким движением выдернул заточку из головы вампира, для того что бы вонзить её в сердце противника. Удар был быстрый, сильный и более результативный, чем ранение в голову. Джостар почувствовал, как лезвие пробило кость, в том месте, где её не должно быть, и погрузилось дальше. Ударом ладони он загнал заточку в грудь кровососу полностью. Асура тут же обмяк, и выпустил клевец. Он упал на четвереньки. Костяной нарост вокруг сердца, призванный защищать уязвимое место, не справился со своей задачей.

Никто в Синдарии не знает, что именно произошло с царём Сераджем, кроме него самого. Посвящённых было не много и все они давно умерли, унеся эту тайну в свои могилы. Любые повреждения, нанесённые асуре даже повреждение мозга, не являются смертельными, но сердце…Асура суть вампир, пьющий кровь и за счёт неё живущий, а сердце, которое бьётся быстрей чем у обычного человека, непрерывно гонит кровь через его тело. Как и весь организм сердце быстро регенерирует, но заточка мешала, не давала ему нормально работать и сильно ослабила кровососа. Вампир стоял на четвереньках, выпустив клевец, рука потянулась к груди, он медленно раздирал одежду острыми когтями. Джостар бил так, как ему подсказывало чутьё. Голова и сердце, две самые уязвимые точки у всех его жертв. Убийца мало знал об асурах, но опыт и выучка не подвели. Он не медлил, схватил глефу одной рукой и с силой опустил её на шею вампира. Голова покатилась по земле, тело рухнуло, подавшись вперёд, а кровь медленно, расползалась по земле багряной лужей.

Навалилась усталость, несмотря на то, что адреналин ещё действовал. Раны почти не болели, вот только отсутствующий глаз чесался. Джостар дотронулся до глазницы и зашипел от боли. Это немного привело его в чувство, и он продолжил свою работу. Подошел к другому асуре и тоже срубил ему голову, а только после этого отбросил глефу, затем вытащил клевец из парализованной руки и тоже отбросил в сторону. Усталость была такая, что гнев сразу улетучился. Ему хотелось поскорей вернуться в гостиницу и обработать раны. Асуры больше не подавали признаков жизни. Решение о дальнейших действиях он принял мгновенно, сказывалась усталость и слабость, а также отвращение к этим существам.

«Всё равно, даже если тела спрятать. Кровь останется».

Он осмотрелся вокруг, взглянул на небо.

«С первыми лучами солнца они сгорят, а здесь, это случиться гораздо раньше, чем в тёмном переулке».

Больше он не раздумывал, задрал широкий рукав камзола, и обнажил немного увеличенное предплечье. Протез пробило на сквозь и внутри отверстия в свете луны можно было разглядеть повреждённые механизмы и поломанные металлические трубки, искорёженные шестерёнки с изломанными зубьями и торчащие в нескольких местах пружины. Из отверстия медленно стекала какая-то, не определённого цвета жидкость.

Сила асуры впечатляла. Вампир мог орудовать клевцом всего лишь одной рукой, с невероятной лёгкостью. Человек не смог бы нанести столь мощный удар с такого близкого расстояния, и уж точно бы не пробил протез из секретного сплава. Джостар бегло осмотрел повреждения своим единственным глазом, потеря которого волновала его куда больше, чем урон, нанесённый протезу и нажал на ещё одну невидимую пластину. Из повреждённой руки, прямо из отверстия, оставленного клевцом повалил розовый дым. Ветра не было, и он равномерно рассеивался вокруг убийцы.

Клан хранил много секретов и тайн, о своих технологиях, сокрытых от остального мира. Убийца должен быть не зрим и не ощутим, для других органов чувств. То, чего не заметят люди, учуют собаки, или иные существа с развитым обонянием. С этой целью и был создан «Розовый дым». Там, где он оседал, пропадали все запахи, а эффект мог длиться почти час. В городе находились ещё вампиры, которые наверняка почувствовали смерть своих, они не должны были взять его след. В другой протез тоже были встроены три аналогичные пластины, стой лишь разницей, что вместо «розового дыма», убийца выпускал газ из орочей слизи, чтобы убивать чародеев. Джостар немного посмотрел на раненную руку и на место, где располагалась третья, последняя пластина, но тут же отвёл взгляд и зашагал в сторону гостиницы к долгожданному отдыху и вкусной еде. Третью пластину он не хотел трогать, даже думать о ней. Она была его проклятием, и убийца мог только порадоваться, что тайное отделение внутри протеза осталось невредимо.

***

— И это по-твоему прошло гладко?!

Кажется, Рюк задремал, но громкий голос Эдрана вернул его в чувства. Охранник тоже проснулся и медленно озирался по сторонам. Принц тем временем продолжил говорить властно, обращаясь к убийце:

— Посмотри на себя! О том, что ты мог умереть, ты не подумал, или тебе и на свои желания насрать тоже?! Ты плюёшь на общее дело и готов подставить под удар всю мою работу, в которую я вложил огромные силы и средства! А ты можешь всё мне испортить!

На этих словах Джостар быстрым движением вытащил заточку из повреждённой ладони и с силой вонзил в столешницу. Он резко встал и гневно уставился на принца:

— Общее дело? Ты ещё мне будишь говорить про общее дело?! Так вот оно, твоё общее дело, лежит перед тобой! И занимался им я, пока ты и все остальные прохлаждались здесь! И сил, и средств, как видишь вложил не