Гимн шута ХII (СИ) - Федотов Антон Сергеевич

— Он не узна-а-а-ает! — беспечно протянул офицер.

Клановец согласно кивнул.

— Волк…

В голосе китайца появились те самые едва заметные нотки, с каким психиатр обычно говорит с очередным Наполеоном.

— … Полагаешь, что я буду столь любезным, что не отправлю господину Лю всю соответствующую телеметрию?

Князь нагло ухмыльнулся. Волконский так и вовсе хмыкнул.

— Не-а! — заявил спокойно старший группы.

— И что же мне помешает? — вкрадчиво поинтересовался Хули-Цзин, сделав небольшой шаг к своему давнему оппоненту.

Как раз в этот миг в скрытых микрофонах обоих гостей прозвучал довольный голос: «Готово! Давайте быстрее. Я тоже жрать хочу!».

— Снято! — прокомментировал Павел, полностью разделявший позицию Мыши, засевшей неподалеку с блоком лазерного наведения ОТРК «Кедр».

Ханец примолк. Он всегда умел ждать. И верил, что когда-нибудь мимо проплывет труп его врага. И в душе очень надеялся, что этот день настал.

— Отлично, теперь мы знаем, что в здании установлен защитный контур с возможностью обнаружения и анализа дистанционного наведения. Да еще и с функцией идентификации луча… «Могучий поток», не меньше. Я в чем-то ошибаюсь? А ведь использование таких систем на территории империи запрещено межправсоглашениями от…

— Я помню, — чуть недоуменно перебил неожиданно даже для себя самого «Первый».

Да, подобные комплексы были запрещены и… негласно использовались на определенных объектах. Соответствующие имперские структуры закрывали на это глаза, с пониманием относясь к заботе «гостей» о собственной безопасности. Но только пока те вели себя в рамках. Кнут и пряник государственного масштаба.

— Итак, тут у нас имеется комплекс уровня не ниже, чем «Могучий поток», — задумчиво констатировал Князь.

— Достаточно для того, чтобы приостановить деятельность КПГК полностью на территории империи в срок на сто восемьдесят дней, — согласился в тон Волконский.

— И назначить тщательнейшее расследование…

— А канцелярские «крысы» тут много чего нароют.

Да, большая часть данных будет уничтожена. Но и на «обрывках» люди вдумчивые и въедливые много чего нарыть смогут. Однако даже если здесь все стерилизовать успеют, то потеря оборудования, результатов нескольких лет работы и многое другое… Это будет щелчок по носу Генсекретаря и повод для Дмитрия Долгорукого устроить выволочку своему коллеге. Позорную. Буквально на весь мир. Его ЛИЧНАЯ репутация будет подмочена. Не за то вора бьют…

— Волк, — ровно произнес господин Хань. — Ты и раньше знал о наличии этого оборудования.

— Да, знал, — запросто согласился Князь. — Только вот теперь у нас есть человек, который нам об этом рассказал!

— Под запись, — на всякий случай добавил клановец.

— А это значит, что Генеральному секретарю, если делу будет дан ход с соответствующими заявлениями МИДа империи, не придется думать, КТО именно виноват в «потере лица». Да еще и столь грандиозном. А ведь ему придется вертеться ужом на сковородке, чтобы оправдаться. Он это, конечно, сделает. И, возможно, даже не слишком потеряет. Вот только кто ответит за испытанное уважение?

Хули-Цзин замер. Нет, на его лице не отразилось отчаяние и страх. Оно осталось все также бесстрастно. Но ему нужно было несколько секунд, чтобы расстаться с мыслью о голове своего старого врага.

Не в этот раз.

— Мы будем говорить, — объявил он спустя полминуты.

Князь глянул на Шута. Тот ухмыльнулся откровенно, да плечами пожал.

— Нас не поняли, — констатировал клановец.

На окончательное осознание нынешнего положения господину Хань понадобилось еще секунд пятнадцать, после чего он задал куда более верный вопрос:

— Чего вы хотите.

— А вот это уже разговор, — кивнул своему младшему коллеге Князь. — Вот ТЕПЕРЬ присядем!

Глава 17

Глава 17

Командир не подвел.

Сразу по окончании лаконичных, но вполне результативных переговоров Князь с Шутом без всякой помпы покинули штаб-квартиру КПГК. Для обитателей здания маленькая «словесная баталия» прошла совершенно незамеченной. Впрочем, как и большинство великих дел для обывателей любой страны мира. Оно и к лучшему! Понимание КАК все устроено на самом деле без малейшей возможности это изменить или хотя бы как-то повлиять — верный и очень короткий путь к добрым докторам, вкусным таблеточкам и «спокойным» укольчикам.

В общем, переговорщики покинули здание по-английски, тут же загрузившись в поджидающий их микроавтобус. Большинство членов команды уже были на борту. Осталось подобрать по маршруту лишь Гладь и Мышь да погрузить системы наведения ОТРК во вторую машину.

— А слово я свое держу! — гордо объявил Князь, едва автобусы замерли у невзрачного на вид ресторанчика «Душа рыбака».

Впрочем, если верить ценам, опубликованным в Сети, внутри должно было быть, либо просто невероятно комфортно и вкусно… либо Павел только что нашел предел человеческой наглости. Радовало лишь, что свои деньги тратить не придется.

— Никогда не понимала, чем отличается паназиатская кухня от обычной азиатской, — фыркнула Настя, прочитав вывеску.

— И твое счастье! — заверил Павел, первым выпрыгивая из салона.

— Тебе что, больше всех надо? — раздался из-за спины голос Тишь, возмущенной наглостью молодого человека, «забывшего» подать руку.

— Ага, — просто сообщил тот, даже не обернувшись.

— А чего это счастье-то? — хмыкнула канцеляристка, выбираясь следом.

Она на «джентльменское» отношение не предавала.

— Паназиатская кухня довольно европеизирована, — ответил штатному снайперу Волконский. — А вот с национальной вполне себе нормой считается, что если еда укусила тебя в ответ, то она просто очень свежая. Но коль уж настаиваешь, то я приглашаю тебя как-нибудь в один интересный ресторанчик.

— А меня⁈ — тут же картинно возмутилась культуристка, уперев руки в бока на манер сварливой супруги.

— Братан, на все соглашайся! — тут же прилетел совет от прохожего.

Пятничным вечером народу на улицах было достаточно много, а Валентина неизменно притягивала к себе не меньше взглядов, чем иные прелести Насти, «упакованные» в самый прозрачный из ее любимых топиков.

Компания парней лет по двадцать пять даже чуть замедлила шаг. Очень уж случайным свидетелем было интересно, как именно будут развиваться события.

— На фиг пошли! — меланхолично бросила Тишь, сопроводив свое пожелание воздушным поцелуем.

Такая комбинация никого не оставила равнодушным. Равно как и обиженным. Так что парни рассмеялись и неспешно двинулись дальше по улице.

— Ну во-о-о-от, — «расстроилась» Мышь, опустив глаза на собственную грудь, сегодня скрытую темной плотной водолазкой.

Все-таки девушка на работе как-никак.

— Ты у нас красивая, умная, замечательная, сексуальная, — тут же затараторил клановец.

— А Я⁈ — еще громче возмутилась Валентина.

— Молодой человек, у вас все хорошо? — тут же поинтересовался мужчина средних лет, которого куда-то целеустремленно тащила решительная на вид дородная дама в бежевом платье.

Однако помимо словесной интервенции помочь он больше ничем не смог. Помешал увесистый подзатыльник, прилетевший от благоверной.

Поймав едва не слетевшее с тонкого носа очки, мужчина как-то грустно улыбнулся и поспешил за своей спутницей, с уверенностью ледокола прущая к лишь ей известной цели.

Успевшая к тому времени полностью выгрузиться группа, которой для комплекта не хватило ли Пуза, проводила пару задумчивым взглядом.

— Они?.. — указала пальцем в их сторону Тишь. — Они думают, что я… тебя?..

Тишина висела секунды три. Однако и «прорвало» всех разом:

— ДА! — в голос сообщили собравшиеся.

И в этом правда была. Валькирия действительно считала, что если мозг глух и в сердце дверь закрыта, то нужно стучаться в печень. Так что строго выверенную дозу насилия в тренировках она поддерживала постоянно.

Впрочем, культуристка была права. Рост без боли невозможен. Даже обычная гипертрофия мышц — это множественные заживающие микротравмы. Что уж говорить о столь нелегкой науке оставаться живым.