Метастазы - Василий Головачёв

class="p1">– В чём дело? – оглянулся на них Шалва.

– Территория принадлежит украинцам. Во всяком случае, эфир полон украинской речи. Изредка слышен английский.

– Капитан?

– Кюар-трек не выдаёт информацию о координатах выхода, – сказал Иннокентий. – Я его активирую, возникает канал просачивания через мембрану между реалами, а какая в месте высадки власть, мне неизвестно.

– Можно выбраться из леса и узнать.

– Зачем? Просто полистаем переговоры местников.

– Листайте, а я пройдусь по округе, посмотрю, не прячется ли кто.

– Я тоже отойду, – предупредила Стефания.

– Будь осторожна.

По губам девушки промелькнула улыбка.

– Может, покараулишь?

В кустах она исчезла бесшумно, и он с невольным восхищением посмотрел ей вслед. Разведчица нравилась ему всё больше.

Устроившись на древнем пне, Иннокентий принялся менять диапазоны радиоэфира, вслушиваясь в голоса абонентов, улавливаемые брейнрацией, и к моменту возвращения Стефании мог рассказать ей, что удалось выяснить.

– По моим оценкам это девяностый реал, принадлежащий второму или третьему треку копий Вселенной, где ВСУ удалось отбросить российскую армию за Херсон, Донецк и Луганск. Здесь эти города находятся в руках нацистов.

– Плохо! – помрачнела девушка.

– Чего ж хорошего, – согласился Иннокентий. – По-видимому, наш «Баталер» договорился-таки с украинским «Перемогой», и наши отступили.

– Не поняла.

Иннокентий вспомнил, что ничего не говорил Стефании о причине своего противостояния с оборонным ИИ.

– Машины за нашими спинами спокойно договариваются об уступках территорий. В сорок первом реале моего родича Итана боевой ИИ «Маршалесса» без комплексов ведёт игру с ИИ укров.

– Игру?

– Ладно, долго объяснять, позже всё расскажу в деталях. Если коротко, то наш «Баталер» тоже воспринимает войну как масштабную игру, поставив целью взять под абсолютный контроль все противоборствующие силы. Слышала что-нибудь об управляемой конфронтации?

– О договорняках, что ли?

– Совершенно верно. А о стратегии приват-фри?

– Я разведчик, а не социолог.

– Это из той же оперы: глобальный контроль, только уже в масштабах целых государств, а в идеале – цивилизации. Стратегию предложили американцы, наши подхватили, в дело вмешалась «ИИмперия», а когда я узнал об этом, она кинула на меня «Баталера» с его шестёрками. И вот я изгой.

Стефания прищурилась, с недоверием разглядывая ставшее виноватым лицо Лобова.

– Псианалитик и – изгой?

– Увы, к сожалению. И я не знаю, чем закончится мой бунт. Кстати, положение моих родичей Итана и Тараса не лучше.

– Расскажи.

– Не сейчас.

Из чащи леса донёсся неясный шум, стих через несколько секунд.

Стефания насторожилась:

– Твой напарник не устроит сюрприз? Ему можно верить?

Иннокентий улыбнулся:

– Шалва профессионал, боец из группы Тараса. Прошёл огни и воды. Они вместе служили в ЧВК.

Послышались потрескивания под ногами идущих, в просветах между кустами замелькали туманные зеленоватые пятна, и к разговаривающим землякам вышел Штопор, особым приёмом – под завёрнутый локоть – ведя здоровяка в пятнистом маскировочном костюме. Головного убора на мужчине не было, и на выбритой голове виднелись тату: две свастики над ушами и меч, пронзающий сердце.

Шалва заставил пленника сесть на колени:

– Держите языка.

Иннокентий кинул взгляд за спину лейтенанта:

– Он один?

– Было трое, там фургон укропской РЛС прячется, с номером семнадцать на борту, с виду немецкая «тэремелька» [4]. Думаю, что недалеко и «ириска» стоит, они обычно в паре поставляются.

– А где остальные локаторщики?

Штопор хищно улыбнулся:

– Пошли к Бандере. Этот тоже нарывался.

Верзила с нацистским тату поднял голову. Глаза у него были прозрачные до такой степени, что казались стеклянными.

– Москальско блядво! – выговорил он хрипло. – Мы вас вешалы и будьмо вешать!

– Ты уже не будешь, – усмехнулся Шалва. – Я грузин, а не москаль, но при этом русский человек, а ты укрофашистское скачущее дерьмо! Даже не козёл – гнида!

Лицо пленника налилось кровью. Он привстал, но Штопор надавил ему на локоть, и здоровяк осел на колени.

– Сидеть, тварь!

– Лейтенант, – хмуро сказал Иннокентий, – не пачкай рот руганью.

Шалва сплюнул:

– Да я ещё не начинал!

Иннокентий посмотрел на пленного:

– Радар далеко отсюда?

– Пошёл ты!

Шалва рывком поднял верзилу на ноги, повернул к себе лицом, заглянул в глаза с такой леденящей улыбкой, что ракетчик дёрнулся назад.

– Ещё слово – и ты без яиц!

– Лейтенант!

Шалва таким же рывком посадил языка на землю, повернулся и скрылся за кустами.

Стефания задумчиво посмотрела ему вслед.

Иннокентий присел перед пленником на корточки.

– Мы не из этих мест, поэтому не связаны ни с кем никакими обязательствами. Будешь говорить – умрёшь без боли, начнёшь угрожать – умрёшь… плохо. Выбирай.

– Я… вас… одними… руками… – прошипел здоровяк.

Стефания вдруг шагнула к нему, положила руку на голову, он вздрогнул, поднимая глаза, и остекленел. Потом мягко завалился на бок.

Иннокентий встал, переводя взгляд с пленника на девушку и обратно.

– Он всё равно ничего не сказал бы, – с презрением проговорила Стефания. – В голове только одна извилина.

– Ты его…

– А ты оставил бы в живых, чтобы он вешал наших парней, как обещал?

Аналитик поискал ответ, помедлил, кивнул:

– Согласен. Уходим.

– Куда?

– Возвращаемся домой, в родной реал. Здесь нам делать нечего, даже если мы уточним диспозицию и узнаем, почему тут Луганск принадлежит украм.

– Хорошо.

– Шалва!

Лейтенант появился через минуту, хмурый и неразговорчивый, глянул на труп ракетчика с тату, отвернулся. Узнав, что они возвращаются, он только кивнул, присоединившись к паре.

И темнота унесла их в лабиринты запутанных реальностей.

* * *

На всякий случай, перед тем как тронуться в дальний кюар-путь, Иннокентий решил поменять точку выхода на местности, чтобы при высадке не попасть в густонаселённый район Луганска, и они полчаса брели по лесу к востоку, пока не вышли к болоту. Однако тут ламинарному течению событий пришёл конец. Их заметили. Было ли то случайным явлением или за лесом наблюдал беспилотник, не имело значения. Но беглецам по реалам пришлось в спешном порядке отступать и уходить аврально.

Штопор порывался отбиваться: «Капитан, дай пострелять, это же уроды-нацики! Зря я, что ль, ШАК таскаю?» – и даже опустошил один магазин, но в конце концов, когда на них упал дрон-камикадзе, Иннокентию надоело прятаться, и он увлёк лейтенанта и Стефанию в очередной кюар-вояж.

Однако их по-прежнему несло течение врубившего форсаж экстрима, и высадились беглецы из кюар-пузыря не там, где хотел «пилот». Его расчёты сдвинуть точку выхода в спокойный район на поверхности Земли, за пределами Луганска, оказались ошибочными.

Нельзя сказать, что их прямо-таки ждали, выставив стволы оружия. Но «Баталер», как огромная система сбора информации, имел в своём распоряжении не только компьютеры, локаторы, спутники, видеокамеры и специальные программы обработки изображений, но и распределённые сети связи, линии электропередачи и даже автомобильные и железные дороги! Вдобавок ему ничего не стоило