Александр Маркьянов - Адепты стужи

— За нами идут…

Араб вздрогнул

— Откуда ты знаешь?

— Знаю…

Бесяра… Дай Бог, чтобы чутье твое тебя на этот раз подвело…

— Идем дальше.

Пройдя пятьдесят метров, не больше они наткнулись на развилку, за ней — еще одна — ведущий с гор тоннель превращался в поливочную систему, выстроенную поколениями безвестных мастеров. Это были даже не кяризы, узкие и низкие — скорее это были настоящие пещеры причудливой конфигурации, перетекающие одна в другую — только Аллах знал, сколько сил было затрачено, чтобы сделать такое. Над ними была зеленка…

За нами идут…

— Минируем проходы. Используем всю взрывчатку, какая есть. Готовимся к обороне.

10 августа 1996 года

Пограничная зона

Восьмая особая войсковая группа, Туркестанское региональное командование

— Северный ветер, прошу повторить!

— Геолог-четыре, угроза радиационного заражения местности! Приказываю отходить от границы не менее чем на двадцать километров! Повторяю — приказываю отходить не менее чем на двадцать километров! Новая точка: два-зеро-зеро…

— Принял, отход от границы, удаление двадцать, новую точку принял.

Балуев заковыристо выругался — совсем в штабе поохеревали. Ему подумалось, что это учения в обстановке максимально приближенной к боевой. Еще только "угрозы радиационного поражения личного состава" не хватало.

— Авангарду возвращаться, группе готовиться к выдвижению!

Группа и в самом деле не была готова к действиям в условиях радиационного заражения местности, у них даже ОЗК[29] не было. При локальных конфликтах ядерное оружие не применяют…

— Господин полковник, майор Седых телефонирует, там афганец… начальник таможенного поста… просится с нашими. Говорит, ему голову отрубят, если он останется.

— Начальник таможенного поста… на усмотрение майора Седых.

— Понял.

Через некоторое время два бронетранспортера и бронированная машина прошли мост, возвращаясь на землю Туркестана. Среди серо-желтой пустынной формы сидевших на броне бойцов Русской армии выделялась черная безрукавка начальника таможенного поста Керима…

10 августа 1996 года

Северный Туркестан, воздушное пространство

Борт 170/0, воздушный командный центр пятой тяжелобомбардировочной эскадры

— Господин генерал-полковник, Дворец Гномов запрашивает данные. Вызов по коду «Пламя»…

Черт… Не ответить нельзя…

— Выводи их сюда, по защищенному каналу.

Еще бы знать, что им ответить…

На большом экране в штабной каюте самолеты высветился большой зал, с огромной электронной картой мира на заднем фоне, человек в форме полковника ВВС с гарнитурой микрофона на голове…

— Полковник Чернецкий, оперативный дежурный… — представился он — поскольку ваш штаб, господин генерал-полковник находится ближе всего к эпицентру, прошу сообщить известную Вам информацию о случившемся. Информация необходима для оценки уровня ядерной угрозы…

Оценка уровня ядерной угрозы — документ, ежедневно передававшийся из Москвы-1000 в Генеральный штаб и Адмиралтейство, это один из основных документов, с которыми должен ознакомиться старший дежурный офицер при заступлении на дежурство. Помимо ежедневной, бывают еще и экстренные сводки, которую судя по всему, и составляли сейчас….

— Господин полковник, вы же получаете данные с наших линий

— Получаем, но нам нужна оценка вашего штаба, господин генерал-полковник

Генерал-полковник Штанников примерно прикинул ситуацию. Все равно операция уже рассекречена, про нее разве что ленивый не знает. Хуже уже не будет.

— На территории Афганистана проводится операция высокого уровня секретности. Кодовое название операции "Северный ветер", относится к категории "особая папка", статус активный. Британцы потеряли особо важный груз, он должен находиться в руках нашего агента. Готовилась спасательная операция. На данный момент местонахождение агента и судьба груза нам неизвестны, мы просчитываем возможность действий на зараженной территории. На этом все.

— Спасибо господин генерал-полковник — изображение на экране снова сменилось спутниковой картой зоны поражения, передаваемой в реальном времени…

Лондон

Посольство Русской Империи

При дворе ее Величества Елизаветы Английской

Чрезвычайному и полномочному послу Русской Империи

Его Высокопревосходительству

Князю Горчакову М.В.

Срочно

Лично в руки

Дипломатическим шифром

Совершенно секретно

Настоятельно прошу Вас сегодня же истребовать срочную аудиенцию ее Величества, или премьер-министра ее Величества и, сославшись на особо важное и не терпящее отлагательств поручение его Величества Императора Российского Александра дословно передать следующее:

10 августа сего года британскими вооруженными силами был нанесен ядерный удар по малонаселенному району Афганистана находящемуся примерно в ста километрах от афгано-русской границы. В ответ на срочный запрос по линии министерства обороны нам было объявлено о проведении в этом районе наземных испытаний ядерного оружия. Более того, ВВС Великобритании и в настоящее время производят угрожающие маневры в непосредственной близости от нашей границы.

Мы расцениваем данную акцию, совершенную без должного предупреждения и в непосредственной близости от наших границ, как грубое посягательство на наши суверенные права, нарушение международных договоренностей, в том числе Вашингтонской конвенции об ограничении испытаний оружия массового поражения 1976 года. Мы предупреждаем о том, что в ответ на продолжающиеся агрессивные действия со стороны Великобритании мы будем вынуждены предпринять ответные действия, в том числе военного характера.

При наличии ответа прошу передать его в Санкт-Петербург дословно и без отлагательств.

Александр

10.08.1996 года

10 августа 1996 года

Северный Афганистан

Пещеры…

Рвануло — когда они отошли метров на сорок… хотя может и на десять, а может и на сто. Тут, в подземельях, сложно определить расстояние.

Но взрыв был отчетливо слышен.

За ними действительно шли, в этом уже не могло быть никаких сомнений…

Можно было уходить дальше. И надо было — уходить дальше, в неизвестность. А можно было — принять бой…

Бригадир Феттерляйн с трудом пришел в себя, сидя у кяризной стены и хватая воздух ртом как вытащенная на берег рыба. Проглядели, твою мать…

— Томбс! Сноуи! — позвал он

Ответа не было. И кяриза впереди — тоже не было. И дышать — тоже было нечем.

— Томбс! Сноуи!!

— Сэр…

— Макени?

— Я, сэр…

— Черт, помоги… помоги…

— Сейчас, сэр. Сейчас, черт…

— Ты как?

— Цел, сэр, только оглушило. Вы?

— Кажется, цел…

Феттерляйн и в самом деле был цел — они шли двумя парами с удалением, потому что в одиночку по кяризам ходить было нельзя. Первая пара должна была принять на себя удар, продержаться до подхода второй. Они же должны были разминировать путь движения.

Вот тебе и разминировали.

Откапывая голыми руками — и ножи и саперные лопатки они использовать опасались — завал, минут через пять они наши Томбса. Еще через пять минут — Сноуи. Оба были мертвы…

Злая, душащая изнутри волна затапливала бригадира изнутри. Кто был — тот поймет, что это такое. А кто не был — тому никакими словами не рассказать…

— Макени…

— Да, сэр…

— Ружье у тебя?

— Сэр…

— Возьмешь мой автомат… — голосом, не терпящим возражений, приказал Феттелляйн…

Ружье у Макени и впрямь было знатное — он всегда таскал его с собой. Даже не ружье — а обрез, пятизарядный обрез североамериканского помпового Стивенса[30] «утиного» десятого калибра. В одном патроне такого калибра — пятьдесят четыре дробины, а не двадцать восемь как в двенадцатом магнуме. Более того — на дульном срезе у этого ружья специальная насадка, называется "утконос"[31] — она рассеивает дробь по фронту. Макени отбарабанил три года в Индии, там у всех ребят, кому доводилось по долгу службы лазать в джунгли, где видимость ограничивается на уровне вытянутой руки, а потревоженный тигр опаснее любого террориста, были подобные штуковины, их носили за спиной, там где у лучников был колчан со стрелами — в дополнение к основному оружию. В Афганистане он носил такое по привычке — и вот, пригодилось…

— Заряжено, сэр…

— Я знаю… Осторожно, пошли.

— А Томбс со Сноуи?

— Похороним потом. Сначала разберемся с теми, кто это сделал.

Шаг за шагом. В прибор ночного видения не видно ничего — поэтому — к черту. Все как в старые добрые времена, только твои глаза и уши. И у противника — тоже. А еще — палец на спусковом крючке и ружье, готовое изрыгнуть свинцовый град, выкашивающий все живое…