Танат 3 - Виктор Айрон

Глава 9

Наконец вернулся к книге. Вернул убраную главу. Приболел в феврале серьёзно, а потом отдохнул в отпуске. Некоторые отрывки ниже можно считать горячечный бредом, так как у меня была температура. Я с вами. Пишем.

— Так значит, у тебя есть второй мозг в оболочке?

— Вроде того.

Стрелок и Тэй вели непринужденную беседу внутри кильма, который вёз нас с секретного уровня обратно на крышу шпиля перерождения. Тесная кабина, три биоробота или клона, уже сам не знаю, как правильно, и информация о грядущем конце света — отличная обстановка для разговора ни о чем.

У меня то, что ждёт мир у нас под ногами, вызывает ассоциации о приходе пушного зверька с ценным мехом. Хорошее выражение, даже Диму смешно. Он прислал очередной мыслеобраз, где фигурка димортула пытается не согнуться под весом того самого песца, что больше него раз в десять. И до чего же хитрая морда у этой толстой полярной лисицы! Точно напарник сарказму и юмору у меня научился. Работа у меня такая была, вредная, нервная и токсичная. И я не про моральную обстановку вокруг.

— И где конкретно он у тебя расположен? — продолжала допытываться Тэй.

— Ниже грудного отдела позвоночника.

— То есть ближе к…

— Тому месту, куда катится весь этот гребаный мир, — подытожил Стрелок.

Всё, они меня достали. Такие на словах и в бою крутые, но внезапно такие… Да, таких не берут в рисконавты. Будем лечить дорогих союзников. Как говорил Орхан, да и другие психологи Департамента, надо выходить из зоны комфорта. И это вовсе не та зона, где всё отлично. Так называется психологическое состояние, когда ты ничего не хочешь менять, у тебя нет стимула и мотивации, а мысль об изменениях пугает мозг. Подсознание, которое на редкость энергосберегающее. Что дает желание двигаться? Понятная и достижимая цель, а если достижимая, то и вера появится. Но сначала лёгкий шок.

— Согласен. Этот мир ждёт самое светлое будущее.

Внимание их я привлёк. Тэй, например, рассматривает меня вполне нейтрально. Только задумчиво наклонила голову к плечу. Какой красивый изгиб шеи у неё. Тьфу, вот о чём я думаю.

— Я понял, почему наш новый знакомый никогда не снимает маску. Вовсе не потому, что все увидят в нём Даргула, нет. Просто доспех вестника всегда улыбается. И передает это всё хозяину. Наверное, наш друг постоянно… Под гормонами.

Чего Стрелок сейчас сказал? Он меня завуалировано наркоманом назвал? Это после того, как я его с креста снял. Вот гаденыш.

— Не, я всегда таким был.

— То есть?

— Я же рисконавт?

— Кто?

— Адреналиновый наркоман, искатель острых ощущений, — раздаётся сбоку.

Поворачиваюсь к Тэй:

— В каком смысле?

— Ну… Так в наше время называли любителей экстремального спорта.

— Я спасатель, а не придурок, что ловит кайф, рискуя умереть молодым. — Вздыхаю. Дим на заднем плане начинает делать намёки, что надо переходить к определенным веществам. — Так, не нравится мне ваш настрой. Предлагаю слегка расслабиться. Для начала выпьем. Думаю, раз мы далеко от всех, сектор закрыт, то можно позволить себе уйти в отрыв.

— Ты предлагаешь выпить итво? — чешет подбородок Стрелок. Снова их переглядки с Тэй, а потом они оба ждут моей реакции.

— Да чего нет? Кто осудит? Ведь не каждый день узнаешь, что миру скоро конец.

Вот зачем я это сказал? Знай я, что эта парочка выкинет, лучше бы молчал.

* * *

Приседаю, пропуская над собой прыгнувшего противника, уже знакомого волгара, и поднимаю руку вверх. Костяное лезвие, испускающее по кромке кислоту, не просто вскрыло твари брюхо. Моба просто перерубило почти пополам. Обновка оружие превратило убийство врагов в весёлую мясорубку. Только ситуация не смешная. Надо вколоть этим придуркам антидот. Благо, что я набрал его в шпиле.

Ничего не предвещало беды. Спустились, дошли до одного из тельмахов, я взял напитка на троих. Мне надо было познакомить ребят с Хауфи и Ури. Пусть они будут чуть расслаблены. Поэтому, попивая из тубусов зеленоватый отвар, мы спустились вниз. Я могу при необходимости закрыть нижние этажи закрывая доступ в шпиль. От разов это не защитит, они во время мятежа пробили потолок, но мобы и муты не заберутся выше. И вот когда мы спустились на нижний уровень и подошли к лестнице вниз, я понял, что происходит нечто нехорошее.

Когда мы, непринужденно болтая, покинули кильм, я заметил, что моих спутников шатает. Сам лишь ощущал легкое чувство расслабление. Но с ребятами быдо явно что-то не то. Понимая, что может произойти что-то ну очень фиговое, предложил подняться назад. Перекусить взять, а точнее что-то закусить. Поздно…

— Нет удачи, надежды и милосердия, урод? А сам её просишь! — Стрелок, чуть шатаясь, сбежал вниз по лестнице. Да что с ним такое? Пустая бутыль из-под итво улетела в сторону.

— Вот это видал, нисясный! — прошепелявила Тэй, бросаясь за наёмником. Что она сейчас сказала? Вот её как раз по полной кружило. Вот тогда до меня и дошло, что мои спутники пьяны, как стекольщик — вдребезги. Как? Почему? Я же себя нормально ощущаю.

Тут меня на мгновение отвлекает Дим, присылающий интересный мысленный образ. Склянка с черепом и костями, чьë содержимое выливается на фигурку раз. Тот корчится от боли, а потом с него сползает плоть до костей. Но когда на пузырь плюёт димортул, тот сам идёт трещинами и лопается. Сразу вспоминаю укус шавки, диск с ядом на кромке, что порезал мне спину. Но я жив, так как…

— Ипутся кандибобрики, а ну стоять! — кричу я не на английском, французском или языке Таната, а на родном языке. Конечно с матом.

Устойчивость к ядам — вот особенность и тела самого вестника, и его доспеха. Потому в Городе Творцов я принял этот напиток за слабоалкогольный. Ведь ребята говорили, что пить его, если фигово, лучше наедине. Иначе потеря лица обеспечена. Тэй и Стрелок ещё в километре притихли. Видимо их начало крутить. Они не знали, что я везу их не на один из уровней шпиля, а собираюсь прогуляться по площади до дома Хауфи.

— Что я наделал! Только бы муты не набежали, — шепчу я, а потом лишь успеваю прикусить язык. Почти буквально. Только, как я говорил, уже поздно. С разных сторон площади движутся как знакомые волгары,