Затерянный мир - Валерий Увалов

Сам Васимир достал из ножен рукоять клинка и стал осматриваться. Такие серьезные приготовления, но паники среди хозяев повозок не было, только вои суетились, но на то они и вои, чтобы защищать.

— Я же говорил, — сказал Никфор. — Моловци нападают стаями только на обозы, а если одному прийти, то на одну моловцу и наткнешься. Мой тятя так говорил. — Пацан поднял палец вверх. — А он охотником был. — Потом немного подумал и заявил: — И я буду охотником, когда вырасту, поэтому все знаю о жителях леса.

— Смотри, какой смелый, — проскрежетал Сергут, — а в штаны не наложишь, вон как вои стоять против зверя?

Никфор нахмурился, но на детском лице это выглядело так смешно, что я улыбнулся.

— Да, я… — начал Никфор.

Неожиданно слева от нас зашевелились кусты и Надея взвизгнула прикрыв глаза руками, а на поляну выскочило странное создание.

Животное очень сильно напоминало обычную овцу, правда, только издалека. Пышная закрученная шерсть, четыре кажущиеся короткими ножки, шея и черная вытянутая голова с торчащими в сторону ушами. А на голове имелись два нашлепка, будто невыросшие рога. Но на этом все сходства с овцой закончились.

Даже с тридцати метров я видел, что у этого животного не копыта, а вполне узнаваемые лапы с когтями, а обнаженные острые зубы не оставляли сомнения, что это хищник. Конечно, странные причуды эволюции. А когда моловца, атакуя, стала непрерывно бить молниями, то стало ясно, откуда такое название, — кто-то особо не заморачивался и соединил два слова: молния и овца.

Через мгновение такие же моловцы стали выскакивать с разных сторон и тут же атаковать стоявших со щитами воев. И пока я наблюдал за разворачивающейся битвой, Никфор комментировал происходящее:

— Ничего они не сделают воям. Моловцы охотятся, парализуя добычу ударом молнии, но щиты воев погло удар — и тогда моловца сама становится добычей.

И действительно, одна моловца набегала на воя и с метров десяти непрерывно испускала электрические заряды. Они попадали в выставленный чаровый щит, который ярко светился от попаданий. Но даже мне было видно, хоть она и бежала, двигалась как-то неуклюже, и, когда приблизилась к вою, тот просто шагнул в сторону, пропуская ее мимо, а потом резким движением нанес удар копьем. Животное тут же рухнуло на землю и, дергаясь в предсмертных судорогах, продолжало испускать разряды. Они дугами расходились по земле, но с каждой секундой слабели.

— Это самки, они не так опасны, — прокомментировал Никфор. — Сейчас самец подойдет, вот его стоит опасаться. Чаровый щит спасет только от одного удара, а дальше все.

— А ты откуда знаешь? — спросил я пацана, на мгновение оторвавшись от созерцания поля боя.

— Так я же говорю, что все знаю о лесных жителях.

К этому моменту вои справились со всеми моловцами, но расходиться не спешили и начали жаться ближе к обозу, слегка поворачиваясь щитом то влево, то вправо. Ожидание продлилось от силы минуту, а после послышался крик, и все лучники, стоявшие на телегах, разом повернулись в одну сторону.

Конечно, до места, где началось какое-то движение, было метров пятьдесят, но я видел, как из зарослей выскочило похожее животное, только в два раза больше и с рогами, направленными вперед. Животное с ходу ударило в ближайшего воя разрядом такой мощности, что на глазу появилось бельмо от засветки. Щит воя тут же погас, но к нему уже подбегали другие, готовые принять удар на себя. В этот момент я и увидел, как работают лучники.

Ближайший к нам поднял лук и наложил на тетиву стрелу, но, прежде чем он ее отпустил, лук засветился геометрическими узорами, и стрела окуталась голубым свечением, повторяющим ее контур. После чего с характерным звуком снаряд был отправлен в цель. Выстрелил весь десяток, и такой опасный самец не пережил этого.

— Вот и все, — заявил Никфор. — Сейчас дальше поедем.

Вои стали собирать поверженных ими животных, а я думал, какой полезный этот паренек.

* * *

Три дня спустя

Передо мной на земле лежало чудо инженерной мысли, по крайней мере, так считал я, потому что никак не мог нарадоваться, что, наконец, придумал что-то дельное и период накопления информации закончился. Кузнец же смотрел на это с таким выражением лица, будто на лошадиный навоз, которого здесь было предостаточно.

— Что это и на кой оно тебе нужно?

Я с недоумением взглянул на него, а потом пробежался глазами по этому шедевру. На деревянной крышке от бочки спиралью был прибит стальной плетеный трос, толщиной чуть меньше сантиметра. У крышки с другой стороны по центру имелась ручка, за которую можно держать этот импровизированный щит. Двухметровый конец после спирали шел на короткий отрезок такого же троса, где был с ним спаян.

Рядом лежало короткое копье с листовидным наконечником и деревянным древком. Еще один отрезок троса был припаян к наконечнику, а дальше обвивался вокруг древка, и так же двухметровый свободный конец припаян к короткому отрезку. Дополнительно к короткому было припаяно еще два одинаковых отрезка длиной метров пять, на концах которых болтались так же припаянные заостренные штыри.

Закончив быстрый осмотр, я снова поднял глаза, поражаясь, как можно не видеть таких очевидных вещей.

— Громоотвод, — удивленно буркнул я.

— Громо… что?

— Ну чтобы молния с неба в тебя не попала, а ушла в землю, — попытался я объяснить ему, как ребенку, активно жестикулируя руками.

Кузнец скептически посмотрел на валяющуюся криво сбитую из досок крышку от бочки и как само собой разумеющееся сказал:

— Не слышал я, чтобы в человека молния угодила с неба. Нас дар защищает, только если чарник какой ударит. — Затем он прищурился и пристально на меня посмотрел. — Ты, видимо, из тех чудаков, что мастерят разные бесполезные вещи. Заезжал тут как-то один такой, пытался продать телегу на двух колесах, только на кой она нужна, если на нее не положить ничего, да еще и самому ногами отталкиваться нужно? Так люд честной усадил его на эту телегу и ветром разогнал по центральной улице так, что еле успели ворота убрать. — Он хохотнул и еще раз взглянул на мое изобретение, после чего махнул рукой. — Копейки твои, хоть содержимое отхожих мест покупай.

Он еще раз хохотнул и потерял ко мне интерес, а я кинулся собирать свое изобретение, думая, как он