Гром Раскатного. Том 6 - Дмитрий Лим

внутри модулей. И теперь он отчетливо понимал, что ему смертельно нужны кристаллические платы, о которых говорил господин Раскатных, чтобы вспомнить все события.

Понятное дело, многого не получится найти в отголосках памяти тела, но хотя бы малую часть.

Шурупыча беспокоила встреча с Агонией. Словно он где-то раньше её видел.

* * *

На встречу к Мишкину мы приехали без опозданий. Коля и Иван были в начищенных до блеска мундирах, со всякими висюльками, которые говорили о количестве тварей, которых они собственноручно убили. Ну а я, как и Катя, был в темно-синих «костюмах». Точнее, костюм был только на мне, но под его же цвет было подобрано платье для Кати. И на ней оно сидело шикарно.

Катя держалась меня за локоть ровно до того момента, как мы вошли в резиденцию Мишкина. Сам владелец этого дома встретил меня со всеми почестями, что удивило меня.

Мне даже на миг показалось, что этот высокий мужчина с зародышами седины лебезил передо мной. Но он дворянин из боевого рода, так что… мне просто показалось.

— Рад нашей встрече, — Мишкин протянул мне руку, ухватил за локоть и приобнял. — Давно пора было познакомиться.

— Рад нашей встрече, — ответил я на тот же лад, смущаясь. — Если не секрет, то почему?

— Как же, такой молодой боевой маг, да с таким потенциалом, — усмехнулся тот. — А это…

— Екатерина Семеновна Распутина, — представил я Катю. — Мой личный секретарь.

— Ваш вассал, если я не ошибаюсь? — он прищурился, и когда увидел мой кивок, расслабился. — А это, я так понимаю, ваши гвардейцы?

— Николай Мишустин, — указал я на Колю. — Гвардеец в звании лейтенант. А также начальник службы безопасности рода, Иван Рубцов.

— Ох, о вас я наслышан, — Мишкин протянул руку Рубцову, игнорируя Колю. — У меня есть друзья в Перми, и они о вас очень лестно отзывались. Не расскажете потом моему хорошему другу про Османский гамбит? Про ту мегагрозу за рубежом, где вы выступали вместе с бывшим главой рода, покойным Игорем, слагают легенды!

— Обязательно, — сухо кивнул Ваня.

Нас провели в огромный, мать его, банкетный зал, где было просто уйма народу. Иван Иванович не соврал насчет приема, и здесь действительно было очень много высокопоставленных лиц, кроме, разумеется, органов власти. Только дворяне, и только из боевых родов, как Нового Тагила, так и из других областей.

Покерные столы вместе с колесами фортуны стояли поодаль от «танцевальной» площадки. Все вокруг было уставлено столами с кучей еды, напитков и уже пьяненькими мордами.

В целом, самый обычный светский вечер, только по богатому. И наличие здесь представителей других городов было обусловлено именно азартными играми.

Мало было тех, кто бы отказался поднять целое состояние, выигрывая кучу других родов. А ставки бывали подчас очень серьезными.

Когда Катя отошла к столу вместе с Колей, которого я обязал оберегать ее, если мне придется отойти, ко мне подошел Мишкин старший, в компании какой-то девицы. Красивой, между прочим.

— Рад представить тебе, Георгий, — мужчина широко улыбался. — Свою дочь, Василису!

Девушка сделала реверанс и лучезарно заулыбалась.

— Красивая? — Мишкин подошел и так сказать, шепнул на ухо.

— Красивая, — согласился я, не сводя глаз с нее.

Она хоть и не слышала вопроса, но все равно смущенно заулыбалась, увела взгляд и словно специально стреляла глазками в мою сторону, постоянно краснея. Я даже слегка замялся от такой трогательной встречи.

Затем к нам подошел самый младший из рода Мишкиных, угрюмо протянув мне руку, поздоровался со мной.

— Я так понимаю, речь пойдет о его мече? — догадался я.

Ответом был короткий кивок. Если честно, я собирался его вернуть, так как для меня он был бесполезным. Ну и цену, разумеется, ломить не стал. У меня была идея толкнуть его тысяч за четыреста — триста, но Иван Иванович смог сторговаться до двухсот пятидесяти. Так что в самом начале я уже заключил выгодную сделку, убирая «мусор» из багажника.

А вот речь про клинок старшего брата я обрубил на корню. Цена была обусловлена моими модернизациями, и я популярно объяснил, почему цена выросла так сильно. Иван Иванович, дай бог ему долгой жизни, принял мой отказ и сумму как должное. Пообещал подумать.

Как только деньги поступили на мой счет, я подменил Николая, а его самого отправил к багажнику Майбаха. Через десять минут сделка была завершена.

Вечер шел своим чередом, много пьяных дворян расходились, не дождавшись основных игр, а часть уже сидела за столами и проигрывала свои сбережения. Что было немаловажно, игры были честными. Я не увидел ни в картах, ни в кубиках, и уж тем более в столе — каких-либо электротехнических устройств, которыми можно было контролировать сам ход игры.

Мишкин в этом плане оказался человеком чести.

Тамары, как и Рысевых, к слову, не было на этом вечере. Хотя я ожидал их здесь увидеть. А вот когда я заметил Сильвестра, то…

— Так, — я увел Катю за спину и кивнул Рубцову. — Тут Шариковы. Пока я вижу только наследника рода, хотя… может и глава как-то приперся сюда. В общем, от парней не отходи, что бы ни случилось, понятно?

— Шеф, — Рубцов нахмурился. — Думаешь, Арнольд позволит себе выкинуть нечто подобное на глазах у такого количества свидетелей?

— Ну гвардейцев же он отправил на мой дом, — отрезал я. — А вон и сам Арнольд.

Я прищурился и отследил движение за огромной, бархатной шторой, где стоял глава рода Шариковых. Его, казалось, никто не замечал. Но я видел его красные от злобы глаза.

Хм. Полиция объявила его в розыск, однако он все равно явился на прием. Неужели настолько не сомневается в своей безнаказанности? Или Мишкин просто ни во что не ставит дворянскую полицию?

Встреча с Сильвестром, к слову, намечалась позже. Это я помнил, но не понимал одного: какого хрена тут делает Арнольд? Может, слова его сына на самом деле тупо ловушка?

Я в этом пока не разобрался, да и в целом меня это мало беспокоило. Мне было важнее обдумать, как выполнить контракт с Охранкой и запустить свою батарейную фабрику. А суеты вокруг и так хватало с головой. Взять одну только Распутину.

Её лечение давно превратилось в обязательную работу. Что было немаловажным, так это то, что после последних событий в ней начались какие-то изменения.