Гром Раскатного. Том 2 - Дмитрий Лим

такой Козлодоев и по какому принципу они меряются, у кого больше.

— Так что там с обесточиванием? — переспросил я. — Не проще вырубить подстанцию, да и потихоньку убирать кабель с улицы?

— О, а то ты местных не знаешь, — усмехнулся старикан. — Позднее время, у кого-то холодильник сдохнет, у кого-то водонагреватели. Говна не обернутся потом, выслушивая в трубке недовольных жильцов. Да и так, половина города в темноте сидит. Тут пока разберешься, уйму времени потратишь.

— Так, и не пофиг ли на эти звонки? Вырубили бы все, да и быстренько пособирали провода, перекинули на место.

— Пофиг-то пофиг. Тут случай был на днях, — ружье вернулось на плечо. — Уличили одну контору в изменении резкости тока…

Я даже слушать дальше не стал. Короче, напряжение с кабеля МЧС снять не могут. Вырубают медленно, по одной линии, и тут же выводят питание на резерв, чтобы не оставлять дома без электричества. А те, кто сидит дома без света в это время, действуют на нервы диспетчерам.

Поэтому я решил пройтись пешком. Это все равно будет быстрее, чем огибать город по дуге, по трассе и объездной, чтобы добраться в свой затрепанный район.

На улицах было безлюдно. Люди физически не могли выйти из домов, понимая, что можно поджариться около одного или другого кабеля. А их действительно было дохрена. Они попадали с опор, с фонарных столбов. Где-то попадали с домов. Так что я мог даже предположить, что эти «молнии» были выборочными, словно мир демонов боролся с нашим электричеством.

Конечно, это было бредом и просто догадкой.

Я шел в сторону дома, снимал напряжение то с одного упавшего кабеля, то с другого и заодно поглощал Следы. Вскоре я наткнулся на небольшую забегаловку в одном из многоквартирных домов. Зашел в кафе, а оно также было обесточено. Хотя, когда я открывал дверь, мне казалось, что я видел свет внутри. А это было лишь аккумуляторными вывесками.

Эх…

Посмотрел на официантов, которые лупились в телефоны, подал магический ток на кофе-машину, сварил себе кофе. И…

«А какого черта я пью кофе? А? — официанты тем временем начали суетиться, почему это кофе-машина работает. — То есть, пока половина города не может выйти на улицу, я сижу и цежу эту черную хреновину. Надо же к Пуришкевичам бежать! Как они, родненькие, без моих способностей-то⁈»

Пирсов-младший.

— Не подскажешь мне, сынуля, — глава рода Пирсовых навис над сыном и уставился на него злыми, зелеными глазами. — А куда делась бригада Стержня, а? Да и сам он пропал, телефон не берет.

— Так откуда мне знать, бать?

— А мне вот, кажется, — Вячеслав Алексеевич Пирсов отошел от кресла, попробовал еще раз набрать гвардейца, но телефон того был выключен. — Что ты знаешь все, но молчишь.

Такое подозрительное отношение отца к сыну было обусловлено простым: мальчугана отделал простолюдин, да так красиво, что тот на жопе ровно сидеть не мог. Да ладно, отделал только сына, тут еще и фамильный меч был сломан! А в сегодняшнюю грозу сынок даже нос из дома не высунул, чтобы поохотиться на родовых территориях, в отличие от личной гвардии.

— Я в последний раз тебя спрашиваю. — Вячеслав Пирсов убрал телефон, повернулся к сыну и нахмурился. — Если я узнаю, что ты мне соврал, щенок, — последнее слово он словно выплюнул, показывая свое недовольство событиями, произошедшими с его отпрыском. — Я тебе шею сломаю. Понял меня? Мало тебе косяков?

— Да не знаю я, — злобно ответил паренек. — И со Стержнем твоим не виделся. Понятия не имею, куда этот хрен ушел!

— Этот хрен… — только было начал орать Вячеслав, как у него зазвонил телефон. — Черт, это еще кто⁈

Оставив сыночка в одиночестве, Пирсов старший поспешил удалиться.

— Придурок, — «младший» сплюнул на пол, но тут же вскочил и вытер свой харчок. — Фух, хватило же мозгов еще и плюнуть.

Он прекрасно понимал, что было бы, если бы он плюнул при своем отце. Тут никакая родня бы не спасла. Папа бы сломал ему не только нос, но выбил бы все зубы и отрезал язык за такое оскорбление.

— Еще и гвардией теперь распоряжаться нельзя, — бормотал под нос паренек, расхаживая по своей комнате. — И как мне этому гондону отомстить, а? Да и тем более, где этот сраный Стержень? Где отчет о новом трупе, а⁈

* * *

Я помог Илюхе прикопать трупы. Действовали по прошлой схеме. Километровая зона от дома, лесополоса. Могилки, рядышком с «другими» гостями нашей необъятной земли. Пока я работал лопатой, Илья рассказывал байки о Люси. Точнее, рассказывал небылицы о том, как его дед в свое время из дробовика танк подбил.

И когда я начал закапывать гвардейцев, Илья вдруг решил сообщить мне, что его дробовик на самом деле артефакт.

— Дед говорил мне, — рыжий максимально не вдавался в работу. Облокотился на лопату и смотрел, как простолюдин занимается земледелием. — Что когда он взял дробовик в руку, Люси сама заговорила с ним!

— Это называется шизофрения.

— Да нет, шеф, — рыжий усмехнулся. — Когда Люси сказала ему отдать её мне, дед, не сомневаясь, сунул мне дробовик в руку, а через три дня помер. То есть этот артефакт понимал, что владелец скоро умрет.

— Да, ага.

— И тут такое дело, — рыжий дал понять, что разговор он затеял не просто так. — Я когда стаскивал тела в одну кучу, а затем охранял дом, пока ты шел сюда, — его глазки забегали. — Люси сказала, что надо пристрелить Шурупыча.

— Знаешь что, Илюша, — я смахнул пот с лица и кинул рыжему лопату. — Поработай руками, а не языком. Но учти, Шурупыча не трогать и молись, чтобы он не узнал, что ты хотел по нему пальнуть.

— Да я и не хотел…

— А это ты ему будешь доказывать. И