Вадим Денисов - Спасатель

Лень, кайф и головная боль — замечательный коктейль, наслаждайся им, чувак, пока на табло цифры не побежали.

Сильфида рядом со мной особая — никак не элементальный воздушный дух женского пола с радужными полупрозрачными крылышками. Ни кротости тебе, ни эфемерности, ни блондинистости. Но девка мне нравится. И ничуть не худющая, нормальненько всё, есть, за что зацепится взгляду и руке. Честно говоря, боялся, что она окажется голодной агрессоршей с маленькими крепкими мышцами бешеной обезьянки, знаю я таких, упаси боже, — поначалу весело, но вскоре начинает просто пугать. Мужику тоже нежности хочется, хоть изредка.

Хороший секс у нас вышел, слаженный, запоминающийся.

Меня сильфида тоже похвалила, и тоже, с оглядками на нежелаемое: мол, не majo ты нифига, Федя, а более похож на бегущего от Королевской конной полиции северного бандита. Ну и зашибись, что так, достали черноусые хвастуны с соплями в душе. Да и перчик, говорит, гут, от ветра не гнётся…

И как же такое утро не может быть годным?

После таких самодовольных мыслей пора и вставать. Но только медленно, что бы свинец в голове не расплескать. О-па, только подумал про "вставать" — и что-то опять расхотелось с лежанки спрыгивать! Перчёный же ты, Федя, парень! Вот ведь природа, гениальная мать наша, — свинец свинцом, а конец концом.

Нет, другое естество всё-таки побеждает, в туалет надо, перчик говорит, что его жмёт. Лучше всего, да и стильно, кстати — в такой сцене распахнуть дверь пинком, сделать пару шагов на природу, и отлить от души, щурясь, как сытый котейка, от солнечного света. И сказать: А-а-а-а-!!

Но тут такой фокус не проходит. Не, можно, конечно. Но, статистически, — влипнешь, так что, лучше и не привыкать. Да и отливать возле двери…

Ох ты, твою бога-племя! Больно-то как! Я запрыгал на одной ноге, схватившись рукой за отбитый большой палец с вросшим ногтем.

Что ж ты волчья сыть, травяной мешок, спотыкаешься?

Что там такое-то? Мляут… Ленкин ствол на полу лежит! Пустой, нечищеный. А… Это же мы вчера по иноземным космонавтам из "беретты" стреляли, демонстрировали присутствие в лесу нового прайда. От, распи… разгильдяи! Вслушался в себя, оценил плеск свинцового зеркала и уточнил этот вывод словами "…добавил он без всякой злобы".

Ритуал выхода из бревенчатого "звездолёта-переносчика" неизменен — чердак, слуховые, зал, окна, слушаем… ещё раз слушаем. Тихо? Ну, тогда выходим, ствол при себе. Зашёл я за дом, пометил, что положено, и ещё краше жизнь показалась, век бы так.

Обошёл поляну, посмотрел на маркеры. Всё спокойно.

Если умеешь сжиться с лесом — ты у чёрта за пазухой. Я умею, лет пять как уже. Что-то объяснить смогу, научить — нет. Это надо пожить-побродить с эвенками, сомату, энцами лесными, юкагирами. Хотя, принципы нехитрые. Знаете, как мы сюда ехали? Прокатился, остановился, бинокль к носу. Вон веточка лежит, тут три камушка в рядок. Всё цело, нетронуто, чужой машины не было. А здесь я ветку за ветку зацепил — не выпрямились. Тут гнездо сойки, беспокойная она, но ко мне уже чутку привыкла. К вам — вряд ли… Нет, нет, в этом месте вы так просто не пройдёте, этот сук нужно или приподнять, или опустить. С чего это вы будете замечать, что край на колышек опирается? А здесь листок подвешен на уровне головы.

Картинка. Общая картина местности. Так её запоминаешь, чтобы одним взглядом оценить, сразу, надёжно. Ничего сложного, если каждый день тут ходишь. Только не ленись. Я не ленюсь, собак у меня нет, систем слежения тоже.

Картинка сейчас не тревожная.

Сигнализация брелка молчала, не вякнула, никто ночью Руби не пинал, дверцу с преступными намерениями не дёргал.

И пальбы со стороны просеки не было. Я же свои "хаудахи" на сторожок поставил, растяжками. Оба самострела — возле джипа, на одной стороне просеки, под углами. Нарвётся зверь или человек излишне любопытный — по нему свинцом вмажет, Второй отскочит от струи картечи, там и нарвётся на второй самострел. Несколько раз ставил один и на полянке, почти перед входной дверью, есть там кустики удобные. Но снял предусмотрительно. Вдруг Федя с подругой надумают по полянке голыми бегать в ночи, подкидывая к звёздам ромашковые венки и распевая "All You Need Is Love". А тут растяжечка… Хабась, картечиной по перчику! Бр-р-р… Снял я, короче, проволочку. Тут с похмела о ружьё на полу родного дома запинаешься, глаза ни хрена не видят, что уж говорить об препонах уличных, застрелишься, к чёртовоё матери. Сначала подумал что-то гуманитарное о "мирных пейзанах", "снегурочках" с пирожками и маслицем, случайно попавших под выстрел, но плюнул. Не до мифических пейзан, а "снегрурочки" пусть не лезут, уже есть..

Вот ведь какой осторожный стал, любо-дорого посмотреть. А ночью мы скакали за дверь без всяких там осмотров, хихикая, прикрывали друг-друга незаряженной "береттой".

В избе тоже тихо, спит ещё Ленчик, простыня в стороне, тугая попка наверх, на спине над ней татушечка, партаков у девки хватает: "Off The Pig!", это старый хиппианский лозунг — "Выключи свинью!"; под "свиньёй" подразумевается американский пулемет М60, символ Вьетнамской войны. Ну да, чувиха она, чувиха. Хотя хиппачка из Ленки получилась странная, не в меру резкая, воинственная.

Так и представляю, как она с корешами в Давосе — том, настоящем, где "чубайсы" всему миру оценки дают, встанет на проезде перед шлагбаумом, джинсики спускает, "ливайсы" 501-ые, и надпись предъявляет. Ну и что, что мелко? Агенты на "цифру" снимают, потом разглядят. Показали попку? Щёлк! И хватит, протест окончен, с чувством выполненного долга можно двигать в ближайший молодёжный кабак.

А теперь спит этакой сильфидой. Спокойно, не вздрагивая от моих хождений по комнате. Значит, вписка прошла успешно.

Гляди-ка, проснулась!

Ленни сладко потянулась, вытянулась в струнку, оглядела гнездо. Ни толики тревоги на лице, перевернулась, привстала, повернулась боком, точно "Обнажённая Маха", и романтично выдала:

— Ты тут куришь, Dude?

Ни с "добрым утром", ни хрена похожего на замену.

А Dude это я. Чувак, значится, что в переводе с языка ромашек означает "чоткий пацан". А сильфиду мне разрешено иногда называть Zicke, а ещё реже — Luder. "Стервочка", это у неё самокритика такая.

Куришь… Да, спиртное это яд, убийца нейронов памяти. Я ухмыльнулся, показал рукой на пустую консервную банку с окурками, вчера дули в две трубы.

— А… Кофе дашь хлебнуть, или мне варить? — с надеждой спросила девушка.

Ого, она готова варить, деннерветтер! Точно, хорошая девка.

Но варить ничего не надо. Камин даже не запален, даром я, что ли, китайским термосом разжился? Тут электрочайников нет, а многотопливную ещё не купил. Налил сильфиде чашечку ароматного пробуждающего напитка, радушно принёс в постелю. Хорошо так улыбнулась мне Zicke, ничего от "зануды" не проглядывается. Ну, да, позднее утро на дворе, выспавшиеся дети всегда утром весёлые да бодрые.

Вскочив с постели, Ленни, ничуть не стесняясь, голышом пронеслась по комнате, собирая одежду, выскочила на улицу. Хорошо, что к ручью с гигиеническими целями бегать не надо, холодная там водица; я давно уже купил и подвесил пластиковую туристическую "мойку" с душевой насадкой.

Потом мы сели за накрытый вчерашними объедками стол, позавтракали. С винцом, но в меру, скоро воздух поляны и легкая секс-гимнастика после завтрака сделают своё дело, голова перестанет потрескивать. Конечно, разбавленный самогоном морс вином назвать сложно, но вкус неплох, яда в напитке умеренное количество. Ели медленно, без особой охоты, ибо всю ночь накидывались калорийным.

— Ну что, рейнджер, в путь собираться будем? — неожиданно поинтересовалась Ленни, запивая бутерброд холодным вчерашним чаем.

— Куда это? — изумился я. О чём она? Зачем вообще куда-то выходить, разрушая такую идиллию.

— Как куда? — возмущённо вскинула бровки ведьма.

Ленни привстала, посмотрела на меня пристальней, не пьян ли?

— В Плохой Лес.

Как быстро даже у выспавшейся сильфиды меняется настроение. Швейцарцы, фуле, у них под высокотехнологичным лаком — шершавый диковатый нрав детей гор. Я от таких ментовских приёмчиков поперхнулся, закашлялся, сотрясаясь от энергичных шлепков по спине.

— Фуф… Какого чёрта мы там забыли? — спросил я и затейливо выругался матом, всё равно не поймёт.

— Стоп, Dude, ты что же, не помнишь, что мне обещал? — наклонив голову набок, Zicke нехорошим взглядом посмотрела на предателя.

И тут я вспомнил. Ну, конечно!

Мы же вчера, кроме прочего забавного, ещё и наполеоновские планы строили — как нам прорваться в Россию. Я собой был просто горд — так умело и красочно расписывал Zicke все мыслимые ништяки и прелести российского анклава, будто уже побывал там, всё оценил и теперь работаю заграничным вербовщиком за звонкий, свободно конвертируемый гульден. Честно говоря, врал я просто так, ну, знаете, как оно бывает, нужно же впечатление производить. Вот и произвёл. Обещал… Мало ли чего мужик девушке не пообещает, чтобы растопить упрямство. Не учёл я того факта, что Ленни Кальми-Ре спит и видит, куда бы ей срулить с этого швейцарского болота. Может, она и права в устремлении. Кто её тут поймёт? Кому она вперлась со своими внутренними и внешними протестами, да жаждой действий. Нарвётся на местную "сигуранцу", рано или поздно, и все дела, вручат кайло.