Роман Юров - Чужие крылья-3

— Димка, — вдруг сказал Дорохов. — А чего это ты комэску своему награды зажимаешь? Ты же сам говорил, что он почти два десятка насшибал, а орденов не добавилось. Даже то, что положено, не дал. Пьет?

— Не понял? — удивился Шубин. — Ты о чем?

— На Саблина же орден еще в августе сорок второго пришел, за таран. Знамя! Я его лично в пакет с его документами вместе с приказом вкладывал, когда дела сдавал. В личное дело, правда, записать не успел, не до того было, — Дорохов качнул изуродованной кистью.

— Та-ак, — нехорошо ощерился Шубин. — Тута у меня кто-то допрыгался. Ой, как допрыгался… Навскидку, один приказ уже сейчас вспоминаю… Ох, пришью я ему, ох, пришью, тута.

— Это ты про начштаба? — спросил Дорохов. — Говорят, у вас с ним особые отношения…

— Хана тузику, — командир кровожадно усмехнулся. — Попил кровушки, а теперь моя очередь! Лишь бы ошибки не было. С утра и займусь!

— Я что-то не понимаю, — захлопал глазами Виктор.

— Да все просто, — пояснил комполка. — Твое личное дело я не смотрел, зачем? Я тебя и так знаю, как облупленного. А кроме меня вскрывать мог только Прутков. Значит орден у него, тута.

— Да как-то это мелко. И подло, — удивился Виктор.

— Ты плохо знаешь нашего начштаба, — ухмыльнулся командир. — Но теперь-то эта падла плюгавая допрыгалась…

Последующий шторм, пронесшийся по штабу и полку, Виктора практически не зацепил. Ну не считать же две беседы с милой девушкой-прокурором за серьезное беспокойство. Проблемы переучивания волновали гораздо сильнее. Тут уж точно нужно было хвататься за голову: скудный лимит бензина, сильно урезанный моторесурс, частые поломки и отсутствующие запчасти. Аварии его эскадрилью пока миновали, но и без них хорошего было мало…

— …Наш уголок нам никогда не тесен, когда ты в нем, то в нем цветет весна… — битый фронтовой жизнью патефон потрескивал, шипел, и разобрать слова песни было непросто. Однако это никого особо не интересовало: музыка щедро разливалась в стенах зала, все танцевали. Кружились пары, блестели ордена и погоны, выделялись редкие гражданские платья, мелькали лица. Школьный актовый зал оказался забит народом – афиша, извещавшая о том, что после кинофильма будут танцы, висела целый день и мало кто в полку про это не знал.

— Ну, какая программа на сегодня? — хохотнул Литвинов. — Еще по сотке и спать?

Они с Саблиным, специально в этот вечер нарядившись в новенькую, только неделю назад выданную, форму с золотыми погонами, сидели на деревянных лавках, расставленных вдоль стен в процессе превращения кинозала в танцплощадку. Таких сидельцев было довольно много. Некоторые приходили на танцы, чтобы просто поглазеть на танцующих, некоторые стеснялись, некоторые кого-то ждали. Народу, и кавалеров и дам было в достатке.

— Мне летать завтра, — ответил Виктор. — Так что обойдусь.

— О, гляди, и эта тут. Следователь. Вика, которая…

Из пропажи ордена Шубин раздул против начштаба целое дело. Виктор не знал подробностей, но уже через два дня после разговора с Дороховым, в полк прибыли два следователя. Они навели страху, взбаламутив тихое болото штаба, откопав и мелкие грешки и крупные недочеты. Прутков исчез из полка через день, а на другое утро, на построении, комдив торжественно вручил Саблину орден Боевого Красного Знамени. Орден, за протараненный больше года назад Ю-87.

И вот теперь, один из следователей объявился на танцах – высокая симпатичная девушка в военной форме, с видом случайно оказавшейся в припортовом кабаке принцессы, подпирала стену. В полумраке поблескивали ее узкие серебристые погоны. Младший лейтенант юстиции, попавшая на фронт сразу после окончания годичных курсов. Виктора допрашивала именно она.

— Пойти, что ли ее потанцевать, — Виктор выбросил окурок. — Саш, ну как, выгляжу ли я орлом?

— Ну, пойди, — Литвинов фыркнул. — Правда она только какого-то гвардейца уже завернула. Так что вас, мсье, боюсь, ждет та же участь.

Сашка ошибся, Вика приглашение Виктора приняла. Правда вид у нее при этом был такой, словно она делает ему величайшее одолжение. Саблина это немного задело.

Они закружились в полумраке зала.

— Ну и как протекает расследование? — спросил он, чтобы не молчать. — Я тут вроде как пострадавший, могу знать?

— Уже никак, — на ее лице промелькнула гримаса неудовольствия. — И вообще, это секрет.

— Да? Надо завтра в дивизию сходить, — усмехнулся Саблин. — Мне там все секреты расскажут.

— Закончено следствие, — выдавила она. — Дело закрыто.

— Закрыто? — удивился Виктор. — А чего это я начштаба в полку больше не наблюдаю?

— Следствие закончено, — повторила Вика. — Вообще, — она неожиданно воодушевилась. — Это дело было очень примечательное. Редкое. Такие страсти, прямо как у Шекспира. И любовь, и ревность и ненависть. И все это у нас на фронте, в простом полку…

— Вот уж чего не надо, — открестился Виктор. — Если мне не изменяет память, то у Вильяма нашего, у Шекспира, итогом любви двух малолетних сопляков стала смерть четырех человек. Только этого нам и не хватало…

— Оказывается, вы не только хороший летчик, но и литературовед? — Вика засмеялась. — Жаль только, что танцы, по всей видимости, не входят в круг ваших интересов. Но вообще интересная трактовка. — Прутков действительно заявлял, что вы пытались его убить ножом. Правда вот, Соболева, его племянница, это опровергает. Так что по Шекспиру не получилось. Я вот только не поняла, у вас и вправду с ней роман был?

— Давно, — Виктор помрачнел.

— Ладно, — было видно, что Вике хочется вытянуть из Виктора подробности, но сдерживается. — Вам скажу, все равно узнаете. Прутков действительно совершил преступление, но к счастью для него, ущерб от этого преступления был минимальный. В общем, ситуация сложилась странная, долго не знали, что делать. В итоге результаты следствия довели до командарма, тот решил дело в трибунал не передавать, наказал своей властью и его перевели куда-то в пехоту.

— Дела, — Саблин задумчиво покачал головой. — Вот же козлина. Я ведь ему ничего плохого не сделал, вообще… А он взъелся, орден украл. Ну и сам себе виноват.

— Ну там не только Прутков, — продолжила Вика. — Командиру вашему, как его? Шубину кажется, выговор влепили, начальника строевого тоже наказали.

— Это все ерунда, — усмехнулся Виктор. — У вас, кстати, все дела вот такие? Он пошевелил пальцами но так и не смог сформулировать, что именно имел в виду.

— Нет, — помрачнела девушка. — Это, можно сказать, редкое и приятное исключение. Обычно все куда хуже. Сильно хуже.

Мелодия стихла, и она ловко освободила руку.

— Спасибо за танец, — улыбнулась Вика. — Вот только приглашать меня больше не надо. И так все ноги оттоптали, да и мой кавалер уже пришел.

Кавалером оказался второй из прибывших следователей, высокий блондин лет тридцати в звании капитана юстиции и Виктору осталось только раскланяться.

…В небе, пытаясь зайти друг другу в хвост, кружилась четверка самолетов. Доносился рев моторов, вот только не было привычной, пушечно-пулеметной трескотни – бой был учебным. Одна из пар бой явно проигрывала.

— Олень! Тупой криворукий олень! — кричал Виктор, не отрывая взгляда от мельтешащих в небе самолетов. Кричать он мог сколько угодно, кроме пары зевак и летчиков, ждущих своей очереди на вылет, его никто не слышал. Причина для гнева была самая прозаическая – проигрывающие летчики были его подчиненными. Рябченко с ведомым, успешно проигрывали бой паре пилотов из первой эскадрильи.

— Сопляки они у тебя, — рядом, также задрав голову вверх, скалился Иванов. — Куда им против моих…

— Ну, Рябченко… ну, олень… так эпически слить бой… — стонал Виктор. — Ну, пусть только сядет. Ноги вырву! Он у меня как еж полетит.

— Хе-хе, — развеселился Иванов. — А почему как еж-то?

— А ты не смейся. Какие тут твои? — напустился Саблин на Ивана. — Для тебя они все теперь общие. Давно ли эскадрилью сдал?

— Не корову проигрываешь, — радость в глазах у Иванова на секунду приугасла. — Нормально твои держались, но в виражах слабоваты…

— Да какие там виражи… — Виктор обреченно вздохнул. — Я же этого Рябченко полгода учил. В голову вбивал, сам показывал. Зачем он в них вообще полез, когда преимущество по высоте захватил? Только ведущим стал – враз хвост распетушил, а думать за него дядя будет? Ну пусть только сядет… Вообще, молодежь какая-то убогая пошла. Раньше сказал молодому и можно, больше не напоминать. А теперь? В одно ухо влетело, в другое вылетело. Балбесы! Ничего, сейчас я им клизму ведерную-то поставлю. Для улучшения мозговой активности…

— Кстати, ты сегодня вечером сильно занят? — Иванов вдруг стал серьезным. — Если можно дела спихнуть, то поехали.

— Куда? — удивился Виктор.