Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

class="p1">На выходе из циклопического здания, прозванного курсантами Полигоном, пришлось сощуриться от солнца, на удивление яркого сегодня; даже не скажешь, что на дворе осень с облетающими с деревьев листьями, с нудными ежедневными дождями, пришедшими со стороны сырой Балтики, ночными заунывными ветрами, бьющими в стеклопакеты казарм. Зима все равно придет, рано или поздно, но на душе от хорошей погоды немного полегчало. Никита знал, что после практических занятий до вечернего тренинга по рукопашному бою будет свободное время.

Михалюк ждал курсантов на широкой асфальтированной дорожке, опоясывающей Полигон, прямо под шумящей от легкого ветерка матерой березой, которую рука не поднялась спилить во время строительства учебной базы, да так и оставили. Пусть живет, блага от нее больше, чем от невзрачной акации. Возле инструктора стояла школьная парта, на которой веером раскинулись картонные папки с учебными планами первокурсников. Пять папок – пять отделений.

– Отделение! Стройся! – рявкнул Елагин, и курсанты, ускорившись, выбежали на асфальтовый пятачок, вытягиваясь в одну шеренгу. – Смирно!

Ромка, чеканя шаг, подошел к Михалюку и доложил о результатах тренинга.

– Становитесь в строй, курсант, – показательно недовольно произнес инструктор-волхв, мужчина среднего роста, темноволосый, с глазами навыкате (Никите все время казалось, что на него смотрит сумасшедший), с тонкими нервными губами, не идущими этому типу лица.

Инструктор прошелся вдоль подтянувшихся молодых парней в учебных тактических комбинезонах, потом повторил маршрут в обратном направлении и завернул за стол. Опершись кулаками о его поверхность, бросил:

– Вольно, господа курсанты! Начнем разбор вашего выступления. Только что ко мне поступили данные с центра обработки боевых параметров, – он постучал пальцем по планшету. – Полную выкладку я смогу довести до вашего сведения только на завтрашних теоретических занятиях, не раньше. Но и навскидку могу сразу сказать: группа задание не выполнила. От слова «вообще». Заложников не обнаружили – минус волхву, уничтожили дружественную группу, идущую вам на помощь, жирный минус командиру. От них должна была поступить вводная о дальнейших мероприятиях. Но раз помощь расстреляна – какие могут быть занятия?

– Как – дружественная? – зашумели курсанты, возмущенные такой подставой. – Да они крались вдоль стен, как будто пытались со спины напасть!

– Несправедливо!

– Тихо! – не повышая голоса, четко приказал инструктор. – Кто это там сказал: несправедливо? Что за детский сад? В бою нет такого слова, понятно? Может, помощь шла, используя складки местности, чтобы не быть перебитой противником? А если в реальности столкнетесь с такими моментами? Начнете садить из всех стволов, не разобравшись, не связавшись с командиром? Глупо… Почему не было попыток контакта? Почему Елагин не вышел на связь? Сразу атаковали!

– Но мы исходили из ситуации… – начал было Елагин, имевший право высказывать мнение отделения и свое тоже на разборе в полевых условиях.

Михалюк прервал его:

– А какая у вас была ситуация, курсант? Найти заложников в здании. Не нашли. С ориентированием в иллюзорной проекции вы справились неплохо, но вот господин волхв, оказывается, вообще не может с блокированным даром выполнить свою малюсенькую роль в отряде!

Никита сжал зубы, медленно наливаясь злостью. Перечить старшему волхву, знамо дело, он не собирался. Себе дороже выйдет: месяц без увольнения, бесконечные тренажеры, наряды и прочая лабуда, отвлекающая от учебы. Но все равно он чувствовал свою правоту, что не стал хитрить и ломать блокаду. Михалюк наверняка рассчитывал на эту ошибку. В реальной боевой обстановке душевные терзания ему мешать не будут. Сделает так, как считает нужным.

– А почему вы, курсант Назаров, не захотели применить свой дар ради достижения цели, если не видели иного выхода из ситуации? – инструктор нагло провоцировал его, а глаза, вытаращенные куда-то поверх голов застывшего строя, налились непонятной чернотой. – Почему молчите? Испугались наказания за своеволие?

Никита скупо пояснил свою позицию, почему не пошел на маленькие хитрости. Волхв кивал головой и был похож в этот момент на игрушечного заводного болванчика.

– Но ведь речь шла о жизни заложников?

Вот зачем он так делает? Что надо Михалюку? Начав испытывать раздражение, Никита попытался погасить мощную волну выплеска энергии, а инструктор чувствовал состояние курсанта и упивался превосходством в ранге. Может, он донора в нем нашел? Мысль показалась дельной. Ведь если вспомнить, Михалюк частенько придирался именно к курсантам-волхвам, казалось бы, из-за пустяков. Сразу вспомнился архимаг Борисов, сам использовавший чистую энергию гимназистов.

– Вы же знаете, что использование силы в обход блокировки считается как злостное нарушение и невыполнение задания, – успокоившись, ответил Никита. – Я инструкции не нарушил. Группа почти выполнила задание, пройдя все иллюзорные ловушки. Считаю, что обнаружить заложников без применения дара – абсолютно нереально. Для таких случаев нужно привлекать сильного сенсорика.

– Это ваше личное мнение? – ехидно спросил Михалюк.

– Это разумное мнение, только и всего, – честно ответил Никита. – Я мог обойти блокировку не напрягаясь, и вы не почувствовали бы ничего.

– Слышал от административной группы, что курсант Назаров неординарно использует данную ему силу, – усмехнулся инструктор. – Но зачем хвастаться так откровенно? Уверены, что вам подвластны законы Космоса и Вселенной? С Творцом за одним столом пьете чай с булочками?

– Никак нет, господин инструктор, не довелось, – ответил Никита и услышал сдавленное хмыканье со стороны Блонды. Васька стоял рядом и беспрестанно сопел, как будто у него нос забит выделениями. Ну да, осень же. Сейчас половина Академии с соплями ходит. Скоро полезут с просьбами подлечить. А что? Халявных волхвов сорок человек. Столько молодых одаренных боевых магов учится на отдельном факультете под патронажем Коллегии иерархов. Вот пусть и лечат. Да еще зима длинная, сырая, с колким снегом с балтийских просторов.

Но Васька-то с трудом сдерживал сейчас смех от происходящего, болван. Вот и хрюкает, делая вид, что нос забит.

Академия находилась не в самом Петербурге, а в районе Невской губы, возле поселка Лисичье, и занимала вполне себе приличную площадь. Около десятка зданий, включая администрацию, жилые казармы, столовую, Полигон, огромный плац, тренажерные залы. К этому добавлялся обширный парк, примыкавший северным крылом к деревне Средние Дубки, он был огорожен высоким кованым забором, чтобы не нарушать казенными серыми бетонными стенами красоту рощ и перелесков. Но в большей мере забор являлся границей Академии, и через него мог пролезть любой курсант, но никто себя дураком не считал. По периметру забора стояли магические «сигналки», считывавшие любое движение, а к ним в помощь добавили десятки камер. Убежать в самоволку было невозможно, но курсантов технологические и магические препятствия не пугали. Ушлые ребята нашли мертвые зоны и частенько срывались в Средние Дубки на танцы, дружить с местными девчатами, ну и подраться, конечно. Деревня была большой, на сто с лишним хозяйских дворов. Беспокойное