Новая Кровь - Константин Голубев

хаос и разрушения. Какой смысл во зле? Никакого. Оно просто есть и всё!

— Не могу в это поверить. Не могу поверить в то, что он это сделал. Остусилл! Должно быть совсем выжил из ума…

— Ха! Да плевать, кто это был. Для меня вы все на одно лицо.

— Это не правда! Я бы никогда!.. так не поступила.

— Ты в этом так уверена, да?

— Ты обвиняешь меня в том, чего я не совершала!

— Задай себе вопрос, девочка, что ты уже сделала? И продолжаешь делать.

— Ты тоже помогал! Европе и Остусиллу! Помнишь?

— Моё пробуждение было тяжёлым. Будет ли твоё вообще — это вопрос хороший. Сейчас важно лишь то, что мы по разные стороны добра и зла.

— Считаешь себя добром, выписывая людям смертный приговор по их принадлежности, а не по их поступкам⁈

— Разве не ровно так же поступает ваш Бельхаммель? Хочешь сказать лично ты ни в чём не виновата? За твоей спиной нет смертей, в том числе и невинных? За грехи надо платить!

— Не забудь и за свои расплатиться вовремя, а не то проценты набегут! — Надир громко отхаркнула и вызывающе плюнула.

Повисла тишина.

* * *

Волосы и брови Фреи побелели от инея, пышные ресницы потяжелели. Девушка пыталась согреть покрасневший нос выпуская дыхание в закрывающие лицо ладони сидя на липком и вонючем полу. Лишь изредка тишина разбавлялась её лёгким шмыганьем, однако, как она и предполагала, эта передышка долго не продлилась.

В темноте послышались тяжёлые шаги, девка легонько улыбнулась сама себе. Стук тяжёлых каблуков по стальному полу становился всё громче, пока перед камерой Надир не оказался дуболом с пулемётом.

— Встали! — прорычал он. — Оба!

Решётки заскрипели и открылись.

— Руки за голову! Два шага вперёд! — продолжал рычать бугай.

Девушка понимала, что главарь бандитов рано или поздно захочет посмотреть на товар, тем самым покажет и себя. И скорее рано, чем поздно. Из-за жажды скорой наживы, или же просто тщеславия, не важно по какой причине, девушка улыбнулась не поэтому.

Угадать, что пленников покажут лидеру — было несложно, другое дело, как бы это происходило… Он мог прийти в тюрьму сам, посмотреть на свои трофеи, как на животных в зоопарке, но, видимо, оказался слишком ленив или брезглив, раз приказал подать заложников к нему. Вне камеры для Фреи открывались новые горизонты — это не могло не радовать.

Девушка и мужчина синхронно шагнули за порог своих камер. Надир покосилась на Слесаря, едва заметно приподняв уголки губ, но мужик в ответ лишь нахмурил брови и отвёл взгляд.

— Руки за спину! — выкрикнул шкаф, прежде чем на запястьях захлопнулись тяжёлые наручники. — А ну, шагайте вперёд! — снова в спину упиралось дуло огромного пулемёта. — И не вздумайте мне тут шутки шутить.

…

Пленников привели в большой круглый зал, безвкусно украшенный картинами и вычурными статуями. Тут и там валялись кучи подранного хламья — всё то, что бандитам продать не удалась, но выбрасывать жалко, ведь по всему видно, что хорошо поживиться удавалось нечасто. Однако, вдруг, буквально с неба, на них свалился суперприз.

— На колени! — гавкнул громила и ударил Надир, чтобы та сразу на них упала.

Лишних намёков чтобы последовать примеру девушки титанианину не потребовалось.

Вновь ожидание обладателя приближающегося стука военных сапог о стальной пол, но в этот раз шаги были размереннее и будто тяжелее. Наверное, их босс был просто огромен, а может быть и просто жирный, но не менее страшный уж точно. К сожалению, голову поднимать не разрешали, а потому видно было только, в общем-то ничем не отличающиеся от других бандитов ноги.

— Поставь меня на пол! — послышался писклявый голосок.

— Да, командир, — услужливо отвечал грубый мужичина.

На пол опустили мальчонку с сочно-зелёными волосами и глазами, прямо как весенняя трава или листья деревьев, которые Фрея никогда не видела вживую, только в учебниках по истории биологии, но именно так себе представляла.

Малец явно изображал из себя офицера, по движениям и взгляду напоминал Элизу, но только его форма портила всё впечатление. Выглядела как дурацкий костюм на школьный утренник, на котором родители решили сэкономить и дали задание сшить его пьяному деду.

Форма собрана из разных кусков, на манер скафандров у его бойцов. При чём разные его части принадлежали разным враждующим фракциям: один рукав европейцев, второй землян, штаны вообще не разобрать откуда. Все знаки отличия и символика отодраны, вместо них криво пришиты черепа с костями крест-накрест.

Пацан важно выхаживал туда-сюда перед пленными, держа руки за спиной и внимательно рассматривая свои трофеи.

— Она и впрямь полукровка! — пытался как можно сильнее грубить голос мальчик. — Тфу! Ненавижу полукровок! Вот если бы вы мне европейца поймали!

— Простите, командир, — уныло отвечал громила с пушкой, остальные же двое даже рта не смели открыть.

— Ладно, пойдёт, — глянул исподлобья малой в ответ. — Знаю я одного любителя таких уродцев, который может предложить за неё хорошую цену. А вот что делать с этим ходячим трупом, понятия не имею. Разве что в цирк его продать! Ха-ха-ха! — выдавил из себя натужный смех шеф разбойников.

— Да-Да! Продать в цирк! Ха-ха! — немедленно подыграли ему хором подчинённые. — В цирк уродов!

— Извините, капитан… — в пол голоса обратился Слесарь к зеленоволосому.

— Для тебя я Командор Верт, уродец! — злобно покосился на него парниша. — Разве я разрешал трупам разговаривать⁈

— Прошу глубочайше меня простить, Командор Верт, — молил мужчина. — Но только благодаря мне в ваших руках оказался такой ценный товар, как эта полукровка! Вы правы, я ничего не стою, но разве не заслуживаю вашего величайшего снисхождения? Делайте с ней, что хотите, мне нужна лишь свобода! Я едва выжил в бою против Европы, так что я на вашей стороне!

— Ах ты жалкий гнидный подонок! — с отвращением повернулась к титанианину Фрея. — Какое же ты всё-таки ничтожество! Всегда это знала!

Коротышка вытянул руку, его верный слуга-здоровяк бережно вложил в неё резиновую дубинку длиной с руку пацана, чтобы тот ни думая в ту же секунду врезал ей Надир по харе. Голову девки отвернуло, но она мгновенно выпрямилась, ярко-красная полоса в пол лица быстро наливалась кровью и меняла цвет на глазах: сначала на багровый, а затем и на тёмно-синий.

— Закрой