Говорящие кости - Кен Лю

– Не-е-ет! – вскричал Тиму.

Кутанрово наклонилась и вонзила принадлежавший ему маленький писчий нож глубоко в горло Танванаки. Мгновение спустя тан вытащила его, и кровь мощными струями полилась из раны, тут же забрызгав ей торс и лицо.

Пока Тиму кричал и трепыхался в железной хватке Ноды Ми, Танванаки хрипела и билась под весом Кутанрово, как вытащенная на берег рыба. Кровь заливала пэкьу нос и рот. Кутанрово вонзала клинок ей в шею снова и снова, и кровь фонтаном била в такт стихающим ударам сердца Танванаки.

– Когда тело убитой пэкьу предъявят остальным танам, – произнесла Кутанрово спокойным, наставительным тоном, – они увидят, что раны причинены не оружием храброго воина-льуку, но игрушечным ножичком ее коварного наложника, злоупотребившего доверием пэкьу, чтобы совершить самое подлое из преступлений против своей жены и повелительницы.

Судороги, пробегающие по телу Танванаки, становились все более редкими и слабыми. Вздрогнув в последний раз, Танванаки Роатан, Вспышка Гаринафина, пэкьу Укьу-Тааса, Защитница Дара, замерла навеки.

– О боги! – Тиму осел в руках Ноды. – О боги, что же ты натворила!

Кутанрово медленно слезла с трупа Танванаки и отшвырнула писчий нож. Ее лицо, плечи, грудь и руки, включая ладони, были покрыты кровью.

– А теперь твой черед, – произнесла тан, и ее залитое кровью лицо растянулось в хищном оскале. – Я собиралась сохранить тебе жизнь, чтобы заключить сделку с твоей матерью. Но раз уж ты так уверен в собственной бесполезности, я, пожалуй, отправлю тебя вслед за твоей драгоценной усопшей женой. Я размозжу тебе череп и предъявлю его как доказательство того, что отомстила за пэкьу. И в благодарность таны провозгласят меня ее преемницей…

Тиму взвыл от ужаса и отчаяния. Боги слепы и не знают правосудия. Он отвернулся от этой безумной фанатички и посмотрел на распростертое тело своей жены, матери его детей, женщины, которую он любил всем сердцем, хотя порой и сожалел о том, что любит ее.

– …Я стану величайшей пэкьу народа льуку, – продолжала между тем Кутанрово. Она слегка шаталась, ибо потратила слишком много сил на убийство Танванаки. Потом тан медленно наклонилась, чтобы поднять боевую палицу Танванаки, и заключила: – Я исполню истинный завет пэкьу-вотана…

Тиму почувствовал, как руки Ноды, только что крепко обхватывавшие его туловище, вдруг ослабли. Лишившись поддержки, он начал заваливаться на бок, и время словно бы потекло медленнее перед его смятенным взором.

Вот мимо него мелькает неясная тень…

Кутанрово, все еще склонившаяся, смыкает пальцы на рукояти палицы…

Неясная тень останавливается рядом с таном и обретает очертания Ноды Ми. Он выхватывает меч и делает выпад…

Кутанрово резко поворачивает голову и недоуменно смотрит на него, а меч Ноды Ми входит в ее тело…

Тиму почувствовал, как голова его ударяется о твердую землю. Время продолжало течь мучительно медленно, перед глазами у него все прыгало и дрожало. Тиму не понимал смысла того, что видит, думать никак не получалось.

Вот Нода Ми отпрыгивает назад, и меч ломается: рукоять остается у него в руке, а клинок – в теле Кутанрово…

Кутанрово издает рев и замахивается палицей на пятящегося Ноду Ми…

Тот уклоняется, но недостаточно проворно: тяжелый набалдашник из кости врезается ему в плечо, он падает…

Кутанрово спотыкаясь бредет вперед, хрипит и захлебывается кровью из пробитых легких, пытаясь настичь противника…

Нода ползет прочь от нее и перекатывается по земле…

Кутанрово обхватывает руками обломок клинка, на дюйм торчащий из ее груди. Ей не за что уцепиться, она режет пальцы об острые грани, скользит в крови, хлещущей из ран…

Нода вскакивает и приседает, готовясь к защите.

А потом время вдруг словно бы по щелчку пальцев вернулось к естественному ходу. Тиму охнул и набрал полные легкие воздуха.

– Но почему? – воскликнул он горестно, обращаясь к Ноде. – Почему ты не остановил ее раньше?

Не дожидаясь ответа, Тиму подполз к телу Танванаки и попытался пристроить голову жены себе на колени.

Кутанрово открыла было рот, но вместо слов из него полилась кровь. Собрав в кулак остаток сил, женщина поджала губы и встретилась глазами с Нодой Ми. В ее сверлящем взгляде читался немой вопрос.

– Волки никогда не станут собаками, – тяжело дыша, сказал Нода Ми, отвечая обоим одновременно.

Кутанрово выпрямилась, обломок клинка нелепо торчал у нее из груди, как зубочистка в канапе. Она попыталась рассмеяться, и изо рта у нее брызнула кровавая струя. Тан закашлялась, судорожно хватая воздух. Колени у нее подкосились. Она упала на землю, не в силах сделать новый вдох, ноги ее судорожно подергивались.

Нода Ми подобрал ранившую его палицу и стал осторожно подходить к умирающей воительнице с намерением прикончить ее.

Но едва лишь он занес палицу, чтобы размозжить Кутанрово череп, как женщина вдруг резко подскочила, всем телом врезалась врагу в ноги и повалила его. Пока Нода верещал и барахтался, тан заползла на него и придавила к земле. Открыв окровавленный рот, она укусила врага за щеку.

Нода заголосил, как ведомый на бойню ягненок, и замолотил кулаками по щекам Кутанрово. Однако та впилась в него зубами и только сильнее сжимала челюсти. Нода вертелся, извивался и сумел наконец поджать колени так, что они оказались между ним и таном. Поднатужившись, он с жутким воплем сбросил ее с себя.

Кутанрово покатилась по земле, остановилась совсем рядом с оторопевшим Тиму и затихла. Нода Ми кое-как сел и теперь, поскуливая, смотрел на бездыханную противницу. Из лица у него был выдран кусок мяса, обнажая кость.

Долгое время Тиму и Нода просто сидели друг напротив друга, пока тела двух мертвых женщин льуку истекали кровью и остывали.

Наконец Нода с трудом поднялся, дохромал до Кутанрово и обрушил боевую палицу ей на голову.

Чвак! Когда Тиму окатило кровью и мозгами, он скривился и оторвал взгляд от покойной жены, чтобы посмотреть на Ноду.

– Ренга, все хорошо, – прохрипел тот. Лицо его было залито кровью, отчасти той, что отхаркнула Кутанрово, пока умирала, лежа на нем, но по большей части той, что хлестала из сквозной раны в щеке Ноды. Через алое месиво белела кость, воздух шипел, при каждом вдохе и выдохе проходя через отверстие. – Теперь вы в безопасности.

Однако Тиму смотрел на него растерянно и бессмысленно.

Нода со стоном сел, отодрал от штанов полосу ткани и принялся бинтовать рану, чтобы остановить кровотечение.

– Забавно, как легко обмануть этих варваров, да? Все, что от меня потребовалось, – это принести пару клятв да убить нескольких крестьян, выкрикивая слова на их корявом языке, и льуку решили, будто я их