Фантастика 2025-150 - Иван Катиш

— Виктор Алексеевич, а ведь мы можем еще усовершенствования добавить. Систему подогрева рабочего места зимой, дополнительное освещение, инструментальные тележки на колесиках.

— Правильно, Петр Васильевич, — одобрил я. — Будем постепенно доводить до идеала. Начало положено.

Федька возбужденно размахивал руками:

— А можно сделать несколько специализированных приспособлений? Для снятия колес, для ремонта гидравлики, для разборки двигателей?

— Можно и нужно, — согласился я. — Каждое рабочее место должно быть оснащено по последнему слову техники.

Время приближалось к десяти вечера, но никто не торопился расходиться. Энтузиазм был заразительным. Люди видели реальный результат труда и хотели участвовать в дальнейшем развитии.

— Товарищи, — обратился я к собравшимся, — сегодня мы сделали важный шаг. Показали, что современные мастерские не фантастика, а реальность. Но это только начало.

— А что нужно для продолжения? — спросил Семеныч.

— Нужно, чтобы каждый понял, мы строим не просто мастерские, а будущее нашего совхоза, — ответил я. — Будущее, где работать удобно, безопасно и эффективно.

Дядя Вася кивнул:

— Это правильно, Виктор Алексеич. Я сорок лет в хозяйстве работаю, всякое видел. Но такого энтузиазма давно не было.

— А потому что дело настоящее, — добавил Колька. — Не для показухи, а для жизни.

Громов посмотрел на часы:

— Товарищи, время позднее, пора расходиться. Но завтра же начинаем практическую работу в новом боксе. У нас К-700 стоит с неисправной коробкой передач, как раз проверим подъемник в деле.

— А кто будет первым оператором? — поинтересовался Федька.

— Василий Петрович, — ответил директор. — Опыт большой, руки золотые, и подъемник уже освоил.

Дядя Вася смущенно поправил кепку:

— Постараюсь не подвести, Михаил Михайлович.

— Не подведете, — уверенно сказал я. — А мы все поможем, если что.

Постепенно люди начали расходиться. Первыми ушли Зинаида Петровна и Семен Кузьмич, им завтра рано на работу. Следом отправился Петрович с молодыми механизаторами.

Кротов задержался последним. Подошел ко мне, когда в боксе остались только самые близкие помощники.

— Виктор Алексеевич, — сказал он тихо, — хочу извиниться за недоверие. Вы дело правильное затеяли. И я готов помочь, чем смогу.

— Спасибо, Михаил Степанович, — ответил я, пожимая ему руку. — Ваш опыт нам очень нужен. Особенно когда будем диагностическую станцию создавать.

— Обязательно помогу, — пообещал слесарь. — Времена меняются, нужно меняться и нам.

Когда все разошлись, в боксе остались только мы с Федькой, Колькой и Кутузовым. Я выключил подъемник, проверил, что все системы отключены правильно.

— Ну что, товарищи, — сказал я, оглядывая свое детище, — первый этап завершен. Обещание выполнено, скептики убеждены, команда сформирована.

— А что дальше? — спросил Колька.

— Дальше работа, — ответил я. — Настоящая, повседневная работа. Докажем на практике, что мастерские будущего это не мечта, а реальность.

Федька гордо посмотрел на подъемник:

— А ведь красиво получилось. И работает как часы.

— Главное, что работает для людей, — добавил Кутузов, убирая инструменты в ящик. — Облегчает труд, экономит время, делает работу безопаснее.

Мы вышли из бокса, я запер ворота на массивный замок. За спиной остался результат ударного труда — современная мастерская с электрическим подъемником, системой освещения, удобными рабочими местами.

Идя домой по тихим улицам совхоза, я думал о том, что сегодня одержана важная победа. Не только техническая, но и психологическая. Коллектив объединился вокруг общей цели, скептики стали союзниками, молодежь получила стимул для развития.

Обещание, данное в споре с критиками, выполнено. Мастерская будущего работала.

* * *

Известие о том, что Галя окончательно приняла решение ехать в Москву, застало меня за рабочим столом в НИО. Был конец мая, за окнами светило яркое солнце, а на столе лежали чертежи нового диагностического стенда для проверки гидросистем тракторов.

Дверь тихо скрипнула, и в помещение вошла она сама. Галина Петровна была в строгом темно-синем костюме с белой блузкой, волосы аккуратно уложены, в руках небольшая дорожная сумка из искусственной кожи и папка с документами. Выглядела она по-деловому, но лицо было напряженным, а глаза избегали прямого взгляда.

— Привет, Витя, — сказала она тихо, останавливаясь у порога. — Можно зайти?

— Конечно, заходи, — ответил я, откладывая карандаш и поднимаясь из-за стола. — Как дела?

Кутузов, работавший за микроскопом, тактично поднялся и направился к выходу:

— Я схожу в мастерские, проверю как там Федька с электропроводкой справляется, — сказал он, надевая белый халат.

Когда мы остались одни, Галя подошла ближе, поставила сумку на пол и достала из папки железнодорожный билет.

— Завтра уезжаю, — сказала она, показывая билет. — Поезд в семь тридцать утра.

Я взял билет в руки. Плацкартный вагон №7, место №23, маршрут Барнаул — Москва. Дата отправления 30 мая 1973 года. Черные буквы на зеленоватой бумаге казались особенно четкими и окончательными.

— Быстро ты собралась, — заметил я, стараясь сохранить спокойствие в голосе.

— Места освободились неожиданно, — объяснила она, забирая билет обратно. — Сказали, если не воспользуюсь сейчас, то следующая возможность только в августе.

Галя прошлась по НИО, останавливаясь у знакомых стендов и приборов, словно прощаясь с каждым предметом:

— Помнишь, как мы здесь с тобой планировали комсомольские стройки? Как обсуждали новые проекты до поздней ночи?

— Помню, — кивнул я. — Было хорошее время.

— Было, — согласилась она, подходя к окну. — А теперь у тебя другие планы, другие заботы. Мастерские будущего, электротракторы, технические революции…

В ее голосе звучала легкая горечь, но не обида, скорее грусть от неизбежности расставания.

— Галя, — сказал я, подходя к ней, — а что если… Может, стоит подождать? Посмотреть, как дела здесь сложатся?

Она повернулась ко мне, в глазах мелькнула надежда, но тут же погасла:

— Витя, ты же сам понимаешь, это шанс, который может больше не повториться. Московские курсы, перспектива работы в аппарате ЦК ВЛКСМ…

— Понимаю, — вздохнул я. — Просто жалко терять такого товарища.

— Товарища? — переспросила она с горькой улыбкой. — Да, наверное, мы так и остались товарищами.

Пауза затянулась. За окном слышались звуки совхозной жизни: тарахтение трактора, голоса рабочих, лай собак. Обычная жизнь продолжалась, а мы стояли в этом маленьком мирке НИО и прощались.

— А приедешь в отпуск? — спросил я.

— Приеду, — пообещала она. — Расскажешь, как дела с проектами, что нового построили.

— Расскажу,