Рожден быть опасным - Дмитрий Сергеевич Самохин

Если вздумал найти свои мозги, то можешь себя не затруднять.

Ерничанье Крысобоя я пропустил мимо ушей.

— Когда мы заселялись, я где-то видела, — откликнулась Бессмертная, поднимаясь с пола.

Пошарив среди пластиковых осколков шкафа, она извлекла толстую трубу фонарика и протянула мне.

— Какой же он Бессмертный, — не удержался от замечания Марк. — Он теперь мертвее мертвого.

Бессмертная брезгливо поморщилась, но смолчала.

Я щелкнул кнопкой, высекая из лампы луч света, и направил его в пол.

Бессмертная вскрикнула в испуге. Рената откинула ее к себе за спину. Крысобой присвистнул в удивлении, сорвал с пояса «Стебель» и уткнул дуло в пол, готовый открыть огонь.

И ведь было чего испугаться. Под нашими ногами, в скальной тверди сияла узкая расщелина, покрытая лишайниками. Из нее выглядывало страшное существо, помесь динозавра с русалкой. Растопырив руки, оно присосалось к поверхности капсулы при помощи присосок на пальцах, и смотрело на нас восьмью глазами. Длинным пупыристым языком, похожим на гнилую губку, оно водило в воде из стороны в сторону, пропуская через него воду.

Луч света ударил в расщелину.

Русалкозавр занервничал. Он втянул в пасть язык, часто-часто заморгал и атаковал. Первый удар пришел на Крысобоя. Его согнуло в дугу. Марк упал на пол, скорчился в позе зародыша и зашипел от боли. На губах запузырилась кровавая пена. Больше я ничего не разглядел. Неведомая сила скрутила меня и, что было сил, шваркнула об стену. Я почувствовал внутри себя присутствие чужого разума, который с наглостью грабителя хозяйничал у меня в голове. Сквозь кровавую пленку, застилающую глаза, я видел, как полезла от боли на стену Музыкантская, оставляя в прозрачной пленке капсулы глубокие борозды. Как корчился на полу Крысобой.

И тут чужая воля стремительно покинула меня. Такое чувство, что она встретила в моей башке что-то, что безмерно ее удивило. Я медленно приходил в сознание. Восстанавливались зрение, слух, восприятие окружающего мира.

Я посмотрел в пол, направляя луч света в расщелину. Фонарик я так и не выронил. Но русалкозавра не было на скале. Смылся, столкнувшись в моем разуме с чем-то удивительным для него.

Я огляделся. Крысобой и Музыкантская постепенно возвращались в реальность, но Бессмертная лежала недвижимо. Ее голова напоминала головешку, точно внутри ее черепа взорвали гранату. Кости выдержали, а мозг — нет. Русалкозавр сжег ее разум.

— Хорошее начало, я вам скажу, — возмущался худой бледный мужчина с синяками под глазами.

Он представился Крисом Холмсом.

Все участники шоу собрались в совещательной капсуле. Выглядели подавленно. Присутствие двух трупов в соседней комнате не добавляло бодрости и оптимизма в общую палитру настроений.

— Два трупа разом. Крутой норов у твари. Как мы с ними воевать будем? — вопросила женщина средних лет, похожая на оператора учебного процесса.

Она назвалась Инной Клоковой.

— Что значит воевать⁈ Я не собираюсь ни с кем воевать! — истерично, с надрывом запищала девушка‑указка.

Ей и представляться не пришлось. Известная медийная личность Илла Сливович, топ-модель, звезда популярных голопрограм. В последнее время колесо ее популярности катилось к закату. Видно поэтому Себастьян Гоевин и запихнул ее в новое реалити-шоу. Так сказать, для поддержания престижа и подъема рейтингов.

— Ишь ты не собирается она. Мало ли что ты там не собираешься. Надо будет, завоюешь, — отрезал Гвинплей Плант, человек‑мускул, бывший морской пехотинец, дважды участвовавший в боевых операциях против негуманов. — Нужно сражаться. И хорьку ясно.

Люди загудели. Кто-то поддерживал позицию улитки: спрятаться в раковину и выжидать. Кто-то отстаивал мнение Планта. Общество раскололось на два лагеря. Люди были готовы вцепиться друг другу в глотки, когда комнату взорвал рев Крысобоя:

— Кончай базар!

Люди притихли.

— Воевать придется, если вы не желаете остаться здесь навсегда!

Сливович зашебуршилась, готовясь поспорить с Крысобоем.

— И кто, по вашему мнению, прикончил Бессмертных⁈ — спросил он, обводя жестким взглядом присутству­ющих.

— Та тварь, которую вы видели под капсулой, — несмело предположил Крис Холмс.

— Неправильный ответ, — отрезал Крысобой. — Убийца Карла Бессмертного среди нас, и тварь не имеет к этому никакого отношения.

— Почему ты так уверен? — спросил Гвинплей Плант. — Если рядом Чужой, то все итак ясно. Тварь обоих и прикончила.

— Зачем ей это надо? — удивился я. — Катю она убила усилием воли, не вторгаясь внутрь капсулы. А Карла ради разнообразия решила загрызть. И как она внутрь залезла. Или ты… — я пристально посмотрел на Планта, — предлагаешь мне поверить в то, что тварь приказала Карлу самому перегрызть себе горло?

Народ притих.

Когда убийца находится снаружи твоего жилища — это не так страшно. Плотно обороняй двери, и никто не проникнет внутрь. Но когда убийца трется рядом с тобой, а ты даже не в курсе, кого надо опасаться, то тут все намного сложнее. Благодатная почва для цветения паранойи.

— Абсурд какой-то! — тряхнула копной густых волос Марианна Иванихина, сорокалетний сетевой програм­мист. — Объясните мне тогда, почему аборигены просто не спалили наши процессоры, а стали париться и подгонять артиллерию, да еще и огнеметами стенки шпарили.

— Осмелюсь предположить, — подала голос Рената Музыкантская, взиравшая с иронией на людей в комнате, — что психоволна, которой абориген накрыл нас в комнате, является средством самозащиты.

— И что? — встряла Инна Клокова.

— Мне кажется, что волна эта может быть выпущена аборигеном только один раз. Она сжигает мозги не только противнику, но и аборигену. Как пчелы: они кусают обидчика и тут же умирают.

— Где доказательства? — спросила Иванихина.

— Доказательства на дне. — С ехидной ухмылкой я предложил, — Кто-нибудь хочет сходить?

Дамы промолчали.

— А сходить придется! — указал я. — Иначе мы так и будем блуждать в безызвестности относительно возможностей нашего врага.

— Кто пойдет?

Крысобой оглядел народ. Кроме поднявшего руку Гвинплея Планта, желающих не было.

— Чего притихли, смельчаки⁈ — насмешливо спросил Марк. — Как базары точить, вы все первые. А как в деле поучаствовать, то и пыл теряете?

Его вызов принес еще две руки. В добровольцы записались Лукан Сваржич и Иоганн Форестер — чернокожие студенты, вздумавшие в дни каникул подзаработать.

— Значит, так: вшестером мы спустимся к подножию скалы и попытаемся найти вход в расщелину. Задача вторая: отыскать, если он есть, труп Чужого. А вам, братцы остающиеся, рекомендую сидеть смирно, ссор и войн не затевать. Приду — проверю!

Крысобой подкрепил свои слова зловещей ухмылкой.