Литера А. Перевести стрелки - Антон Сергеевич Федотов

Киваю. Но спрашиваю о другом:

— У вас всех так встречают?

— А как же! — Довольно улыбнулся сосед. — Нужно же понять, с кем дело иметь придется, а у нас тут не Колледж Торговой Палаты и Не Институт Благородных Девиц, а Академия!

Киваю еще раз, принимая объяснения.

— Ну и как впечатления? — Интересуюсь невзначай.

Петр нагнулся за разлетевшимся инвентарем.

— Соответствующие! — Объявил он, протягивая мне швабру, а вторую оставляя себе. — А у тебя как?

— Где-то такие же... С чего начнем... Наше знакомство?

— С пола! — Твердо заявил Манохин. — Несколько месяцев никто не прибирался. Не дело это!

Согласно киваю. К чистоте и порядку меня дядька Игорь приучил жестко. "Порядок вокруг плюс чистое тело — тогда и в голове все хорошо будет!", — не слишком складно, но вполне доходчиво говорил он.

Глава 12

Как говаривал старый телеведущий, чьи записи я видел в библиотеке, уборка по-мужски — дело серьезное и ответственное. Чаще всего им приходится заниматься молниеносно, когда в дверь уже звонят гости. Главный принцип — ничто не должно попасться на глаза и путаться под ногами. Для кого-то же это целое приключение. Стоит только начать, и потом уже не остановиться.

Для кадетов же чистота — не только залог здоровья, но еще и скорых сборов, когда каждая секунда на счету. А потому вещи не просто раскладываются по своим местам, но еще и в строгом порядке. Так что теперь я и ночью спокойно подорвусь и дотянусь до аптечки, с легкостью выхватив почти любой предмет на выбор просто потому, что укомплектовывается моя "медицина" всегда в едином порядке. Да, забыл сказать, что все это легко проделаю в кромешной тьме, если понадобится.

Все остальное раскладывалось по тому же принципу.

Ну и чистый пол и отмытая комната — это еще и попросту приятно. Да и красотка Горская если и заглянет на огонек, то вовсе не для того, чтобы вломить мне звездюлей вместе с дежурным офицером. Так что можно будет даже попробовать предложить ей чайку. И даже помечтать о том, что она согласится!

— Ну... — Оценил результат Петр через полчаса, удовлетворенно оглядывая наше будущее жилище. — И то верно...

Я безмолвно приподнял брови. Мой сосед еще раз окинул довольным взором помещение, после чего заметил:

— Верно говорят, что чем реже наводится уборка, тем очевиднее результат!

А тут не поспоришь! Комната действительно стала выглядеть куда приятнее. И даже более жилой, с учетом того, что уборку мы оба совместили с разбором вещей. Удивительно, но в свой шкаф Манохин на моих глазах упихал пистолет-пулемет Судаева, и какую-то штурмовую снарягу.

— А ты как думал? — Усмехнулся он на мой удивленный взгляд. — Ты по тревоге в центральную оружейку побежишь, что ли? А пистолет где хранить будешь? Он ведь часть формы. Не смей без него дежурному офицеру попасться! Вот смотри: это отделение под оружие. Патроны можешь хранить хоть россыпью на обеденном столе, но "единицы" все сюда, а на ночь еще и пистолет рекомендую запирать или...

— Или?.. — Уточнил я, по своему расценив заминку.

— Или под подушкой некоторые хранить предпочитают, — задумчиво выдал сосед, и тут же добавил, показывая, что совершенно не шутит. — Особенно, после первой практики на многих "накатывает". Мы же не "экономисты". Практика в действующих подразделениях у нас проходит.

Киваю головой.

— Так что перетаскивай свою "птрку" сюда, — заключил он, кивая на мой шкаф. — Как принесешь, покажу как активируется рунная цепочка, чтобы доступа к оружию ни у кого кроме тебя не было.

Я не стал уточнять, что у меня не совсем стандартное противотанковое ружье. Вместо этого уточнил:

— А как же?..

— В случае, если твоему товарищу понадобится оружие?

Да, бывают такие случаи. И, если боец погиб в самом начале боя, неужели никто не сможет воспользоваться его оружием?

Манохин подошел к шкафу и достал небольшой кожаный браслет.

— Лови! — Кинул мне его он.

Поймал, естественно. Не глядя. Годы практики-то не пропьешь! Особенно когда не очень-то этим делом и увлекаешься!

Застегни на запястье. Теперь, во время боевой тревоги, он подаст сигнал на центральный рунный контроллер. Если он определит, что владелец браслета мертв или находится более чем в километре от места хранения оружия, то он откроет к нему доступ для любого кадета.

Покивал. Мудрено, но... В чем-то верно. И пусть, в случае чего, личного оружия будет жалко, жизнь человеческая все же сильнее. А если моего, например, "Взломщика", удастся сохранить, то его вернут хозяину либо его наследникам. Без вариантов. А "чужие" ТАКОЙ ствол забрать с собой не рискнут. Просто из страха, что владелец на него поставил "метку", а после пойдет за ним следом, безошибочно настигая "воров". Бывали, знаете ли, прецеденты. Да и я уверен — пойду. И дойду. А командование поддержит. И даже отряд на это дело выделит. На хоть сколько-нибудь значимую роль мне в нем при таких раскладах претендовать не следует, но в списочный состав включат.

Так что дураков выдавать свои убежища нет.

***

После уборки по совету Петра решил прогуляться по территории Академии. Было тут на что посмотреть. Чего только стоил местный Музей боевой славы. Вот уж куда я сегодня точно не пойду! Уверен, ажиотаж там немалый. Лучше я чуть позже, чтобы без суеты познакомиться со всем представленным, спокойно и вдумчиво.

Возможно, даже удастся познакомиться с бессменным Смотрителем и первым начальником Академии. Ходят слухи, что под настроение и, чего уж греха таить, под чарочку с уважением поднесенную, многое рассказать может. Не всем и не каждому, конечно, но я счастье собирался попытать непременно!

Сегодня же решил ограничиться простой обзорной прогулкой... Которая окончилась для меня не успев даже и начаться. Буквально на КПП общежития, в шаге от солнечного дня.

— Кадет Меньшиков! — Раздался за моей спиной громкий командный голос, едва дежурный отнял сканирующий артефакт от моего пропуска.

Пришлось обернуться и вытянуться по стойке смирно с громким обозначением:

— Я!

Горская усмехнулась, но шага не сбавила. Конечно, я был бы очень рад, если бы девушка шагала ко мне столь устремленно, чтобы одарить поздравительным поцелуем в щечку. Однако чует мое сердце, что все мои надежды через несколько секунд пойдут прахом.

— Николай Александрович., — обратилась ко мне по имени симпатяжка