Современная зарубежная фантастика-4 - Тэмсин Мьюир

class="p1">– Нет. Ничего ты не видела. – Он посмотрел на поделку, над которой трудился – маленький компьютер, состоящий исключительно из деталей алого Переводчика. – Выбирайся из города. Ты должна выбраться из города.

Я пробежала мимо него, потом еще несколько лестничных пролетов, прежде чем оказалась у двойных дверей внизу. Я врезалась в них, как преступник, сбивающий дорожное ограждение, и очутилась прямо в спальне Брэйдона.

Брэйдон смотрел на меня с постели, его желтая кожа стала почти прозрачной, глаза налились кровью и желчью больше обычного. Он покачал головой.

– На земле нет ничего ценнее этой женщины. Она настоящее сокровище. У тебя есть работа, Неженка. Обещай мне кое-что, прежде чем я сыграю в ящик. Ты никогда и ни за что не оставишь ее в одиночестве. Я не хочу, чтобы она жила одна, не хочу, чтобы она умирала в одиночестве. Ты меня слышала?

Я кивнула.

– Да. Я ее не оставила. Она никогда не жила в одиночестве и умерла не в одиночестве.

– Я имел в виду совсем другое, тупоголовая, и ты прекрасно это знаешь, мать твою. Ты меня разочаровала. Ты просто хлам, убийца, у которой не было в жизни ни единого друга, ты всех готова продать или бросить. И мне ты уж точно не друг.

– Прости. Прости.

– Ты не передо мной должна извиняться. Рассказывай.

– Что рассказывать?

Брэйдон встал с постели на трясущихся ногах, на его бедре болтался мешочек с калом и мочой. Он слегка покачнулся и посмотрел на меня с ненавистью.

– О войне. Что ты делала на войне? – спросил он.

– Многое. Слишком многое. И слишком мало.

– Где ты была во время войны? Давай, рассказывай.

– Я не люблю говорить о…

Он стоял рядом и кричал прямо мне в ухо:

– Расскажи о проклятой войне, Неженка!

Голову затопили воспоминания. Сотни, тысячи убитых мной или те, чью смерть я видела. Друзья, которых я потеряла. Друзья, которых покинула. Крики. Одно мгновение я слышала только крики.

Я повернула голову, и он исчез.

Подо мной тарахтел курильщик, словно трактор на стероидах. Купец заглянул мне прямо в глаза. Нет. Слишком рано. Мне нужно больше времени. С такими галлюцинациями мне оставалось в лучшем случае несколько дней. Четыре, может, даже два. Время. Мне нужно больше времени.

Но когда на горизонте показался дворец Чеширского короля в окружении десятка работающих нефтяных вышек, я поняла, что вряд ли получу такую роскошь, как время.

– С тобой пока все в порядке, – сказал Купец. – Ты выкарабкаешься.

– Совсем наоборот, – сказал Герберт. – Мы только что вскарабкались.

Глава 11010. Театр безумия

Дворец Чеширского короля выглядел ровно так, как и следовало ожидать. Как и все еще оставшиеся на поверхности Моря сооружения, он был создан для двух целей – обороняться и устрашать. Вокруг – десятиметровые саманные стены толщиной полтора метра, заложенные старыми шинами, трехслойные кованые ворота с торчащими металлическими шипами и украшенные головами трех десятков ботов. На стенах находились вышки с плазменными излучателями, пушки и караульные башни с вооруженными дозорными на каждом углу, они и сообщили о нашем приближении.

Все это место буквально орало: «ЕМР, пошли в задницу! Попробуйте меня взять!» Но все это – лишь показуха. Они верили, что ЕМР не придут, что перегретые мозги и искаженная память не представляют интереса для суперкомпьютеров. Психи, кажется, считали, что их поломки и галлюцинации делают их неуязвимыми.

И я надеялась, что они правы.

После бомбардировки мы не видели ни следа ячеек. Но теперь вляпались в дерьмо посерьезней. Мы были безоружными, в плену, и вот-вот встретимся лицом к лицу с самым безумным из всей своры. Чеширским королем.

Почти все знали историю о Чеширском короле. Это излюбленная байка во время привалов, она передается из уст в уста, по всему Морю ржавчины и за его пределами. Я не сомневалась, что легенды о его подвигах уже перебрались на другие континенты, во все оставшиеся поселения. Он был геологоразведчиком, созданным в середине столетия, и укомплектован радаром, рентгеновским аппаратом, термальным сенсором и эхолокатором. Таких ботов-ученых отправляли обследовать пещеры и спящие вулканы или определять движения плит в миле под поверхностью. Другими словами, они были и дорогими, и редкими.

Когда у него закончились запчасти, он потратил немало времени, пытаясь их заменить. После войны осталось лишь несколько геологоразведчиков, и они собрали все имеющиеся детали. Нет нужды говорить, что он не сумел найти нужные, его промаркировали красным крестом и выкинули в пустошь умирать.

Но только он не умер.

Вместо этого он совершенно выжил из ума. Он нарисовал поверх ужасного креста фиолетовые и синие полосы и широкую чеширскую улыбку на груди, а потом оторвал собственную голову, только чтобы доказать свою правоту. Он больше в ней не нуждался. «Глаза мне лгут, – сказал он. – Глаза – обманщики». Теперь он доверял лишь сенсорам. Легенда гласила, что его голова стала первым украшением ворот.

Когда ворота открылись и мы вошли, я поискала ее. И действительно, на самом верху красовалась пурпурная голова бота-геологоразведчика, насаженная на пику. Его это голова или нет, трудно сказать. В конце концов, другая часть легенды гласила, что он стал собирать четыреста четвертых в подобие племени, а потом выследил и убил всех остальных геологоразведчиков в Море и забрал их детали для прославленного предводителя. Того, кто показал им путь.

Но вот она, голова на пике, с безжизненными глазами и равнодушным лицом, посылает всем осмелившимся сюда войти сообщение: «Ты потеряешь голову». А под этой головой висела большая табличка с написанными краской буквами: «Я псих, ты псих, все мы здесь психи».

Ему явно нравилось это выражение.

Курильщик с грохотом остановился в центре площадки, рядом с двумя дремлющими курильщиками. Вдоль стен притулились хижины и ветхая двухэтажная хибара, назвать ее зданием было бы слишком щедро. Главным образом она состояла из листового металла и лесов, вместо знамен свисали на цепях мертвые боты, все было разрисовано граффити. По сравнению с этим Ника-14 выглядела шикарным небоскребом.

Король появился из самой большой хижины, с единственной нормальной дверью и расписанной интереснее остальных. Его трудно с кем-то спутать. В точности такой, как описывали легенды. Круглый, похожий на луковицу, покрытый шрамами сварки и синей, фиолетовой и белой красками. Наверху вместо головы была прикреплена металлическая панель, явно предохраняющая его от влаги и обломков. А на груди – чеширская улыбка. Но глаз у него не было. Я всегда представляла его с глазами.

Он широко раскинул руки навстречу Мурке, и тот тут же спрыгнул с курильщика, чтобы