Владимир Поселягин - Четвертое измерение

Убедившись, что бойцы Василькова заняли оборону, скомандовал своим, чтобы выгружались. Спрыгнув с машины, мои бойцы, распределившись, и прикрывая друг друга, направились к дому, в котором кто-то был. Я видел, как дернулась занавеска в окне. Такой спектакль объяснялся просто: мы уйдем, а хозяева останутся, и не хотелось бы их подставлять перед немцами. Подождав около крыльца, пока мои бойцы осмотрят все помещения, я, сделав надменное выражения лица, вошел в дом. В хате около печи сидел крепкий мужик с цепким взглядом, костыль рядом с ним, пустая штанина и георгиевский крест на груди показывали, что мужик успел где-то отметиться на просторах нашей Родины. Причем награду он не прятал, хотя насколько я помню, носить их было не принято. Окинув взглядом комнату, служащую и кухней, и спальней, и залом, я заметил за занавеской трех девочек, сидевших на кровати и прижавшихся друг к другу. Их контролировал один из моих бойцов красноармеец Вяткин, присоединившийся ко мне с группой майора Данилечива. Матери не было видно. Сзади в дверь из сеней просунулась голова одного из бойцов, и молча показал бинт со следами крови. Ясно, хозяйственные постройки пусты. Бойцы их осмотрели, нашли только бинт со следами засохшей крови. Молча наблюдающий за нами хозяин помрачнел, и бросил свирепый взгляд на занавеску. Вздохнув, я сел на лавку и закинув ногу на ногу, сказал:

- Если вы еще где-нибудь и пулемет прячете, кроме семьи советского генерала и раненого, то…- я покрутил кистью руки в воздухе,-… вообще расстрельная статья. Можно сразу к стенке ставить.

- Вы кто?- сказал бледный хозяин и, достав платок, вытер крупные капли пота на лбу.

- Сын своей родины! Ну, а если серьезно, то мы перехватили солдат СС, которые ехали к вам, и любезно с ними пообщавшись, так и узнали про семью генерала…

- … Соколовского,- сказал усмехнувшийся хозяин.

- Вы это так спокойно признали. Удивительно, а если бы мы действительно были немцами?- спросил я.

Насмешливо улыбнувшийся хозяин сказал:

- То, что вы не немцы, я понял сразу.

Черт, где я прокололся? Что я и поспешил узнать у хозяина:

- Где мы прокололись?

- Глаза, они у вас другие. Немцы смотрят на нас как на мясо, безразлично. А вы нет, так и мелькнет, что-нибудь сострадательное. Особенно ваш боец вас подвел - слишком добрый взгляд.

Хмыкнув, я подумал:

'- Ну ни чего себе, это у меня-то добрый взгляд?'

Покачав головой встал, и вскинув руку к фуражке и представился:

- Командир механизированной группы капитан Михайлов. Готов вывезти семью советского военачальника за линию фронта. Не сразу, но вывезу.

Хозяин взял костыли и встав сказал:

- Документы покажи.

Достав свое удостоверение, я протянул его хозяину. Придирчиво по изучав его, хозяин вернул удостоверение со словами:

- Сейчас можно все подделать,- повернувшись к детям, сказал, - Ольга, молоко принеси из погреба.

Средняя из девочек, шустро выскочила из хаты. Проводив ее взглядом, я сказал:

- Нам некогда, времени совсем нет. Нужно поторапливаться.

Подробно расспросив о последних днях в деревне, мы попили холодного молока, и я вытер губы рукавом. Внимательно наблюдающий за мной хозяин улыбнулся, и сказал:

- Немец бы платком губы вытер.

Улыбнувшись в ответ, спросил:

- Что с раненым?

- Перелом ноги и сквозное ранение в руку. Он летчик, неудачно приземлился после боя. Софья сейчас за ним ухаживает.

Поговорив с хозяином о своей задумке и получив его полное согласие на спектакль, я узнал, что Софья - это жена генерала Соколовского. При этом выяснил, как зовут других детей. Старшую дочку зовут Машей, младшую Тоней. Послав Ольгу предупредить о нас в небольшую землянку, где находился летчик, остальные девочки начали собираться. Я велел бойцу помочь им, пока разговариваю с хозяином:

- Да, забыл сказать. У солдат СС мы взяли трофеями оружие. Вам оно может пригодится, если будете создавать партизанский отряд.

- Вы думаете, немцы здесь надолго?

- Я не гений тактики и стратегии, но тут даже я вижу, что немцы у вас задержатся не на месяц, и даже не на год. Два, а то и три. Больше вряд ли, там мы уже и силенок накопим да и воевать научимся. Немцы полюбому свой порядок наводить будут. Мало кто рад будет этому порядку, поэтому партизаны точно будут.

В дверь заглянул один из бойцов и сообщил, что все готово. Обговорив, где мы оставим оружие, я дал десяток советов по организации партизанского отряда. Все, что помнил из мемуаров ветеранов, после чего сказал:

- Ладно, Савелий Кузьмич пора прощаться,- мы обнялись, как старые знакомые.

- Вы уж побыстрей возвращайтесь,- сказал хозяин, вытирая слезы. В дверь вошла моложавая женщина лет сорока. Вслед за ней проскользнула средняя из дочек Ольга. Повторив специально для Софьи Владимировны наш план, мы приступили к его выполнению.

Для жителей деревни этот день запомнился надолго. В деревню вдруг приехали немецкие солдаты и ворвались в дом уважаемого жителя деревни, ветерана войны Савелия Кузьмича Потапова. Некоторые из жителей, подсматривающие за немцами видели, как из хаты вытолкали прикладами племянниц хозяина дома и вывели связанную и бьющуюся женщину. С хохотом закинув женщину и детей в кузов одной из машин, немецкие солдаты уехали из деревни. Правда, одному из деревенских послышалось, что за деревней машины остановились ненадолго, а потом снова поехали. Приехавшие на следующий день солдаты с молниями в петлицах, разыскивающих своих пропавших товарищей, услышала именно такую версию событий. И только приехавший к вечеру опытный следователь разобрался в происшедшем. Направленные за Потаповым солдаты вернулись ни с чем, дом был пуст.

…

Выезжая из деревни, я приказал остановиться у приметного дерева и выгрузить все лишнее оружие, захваченное у немцев. Подождав, когда бойцы закончат маскировать оружие ветками и вернутся в машины. После чего, забрав раненого летчика, велел возвращаться на базу. Поехали мы другой дорогой, дав небольшой крюк в двадцать километров. Проехав неохраняемый мостик, перекинутый через небольшую речушку с крутыми берегами и въехав в глубокий овраг, пересекающий дорогу, мы увидели огромное количество сидящих на земле людей, одетых в нашу красноармейскую форму. Повертев головой в притормозившей машине, увидел и охрану, несколько пулеметов установленных на склоне оврага и направленных стволами вниз. Шесть парных патрулей ходили по склону оврага, около дороги стояла полевая кухня. Рядом в тени небольшого деревца отдыхали несколько немецких солдат.

- Да что же это такое? А? Товарищ капитан?- водитель стиснул руль так, что побелели кисти рук, на лице заиграли желваки, лицо приняло зверское выражение. Выбив из рук автомат, за который тот схватился, мне пришлось рявкнуть на бойца: