Князь Беркутов-Туманный - Василий Горъ

— Будет! — пообещала Кукла, и я со спокойной душой добавил народу мотивации:

— И последнее: девочка она добросовестная, тоже попросилась мне под руку сама, успела заставить нас себя зауважать и… является самым слабым звеном рода. Причем всего за несколько месяцев до серьезных конфликтов с дворянскими родами, которым наше возвышение встало поперек глотки. Так что в развитие Полины вкладываемся без дураков — учим на совесть, регулярно таскаем на нашу тренировочную заимку и тянем вверх по максимуму, то есть, так, чтобы к концу весны поднять эту красотку в пятый ранг и превратить в очень серьезного бойца!

Услышав последнее предложение, «красотка» выпала в осадок. А через миг заметила, что никто из взрослых не улыбается, сообразила, что мы считаем эти планы осуществимыми, и решительно тряхнула волосами:

— Тяните — я не подведу!

Во взгляде Ксении Станиславовны заискрились смешинки, но боевой приказ она отдала серьезнее некуда:

— Что ж, тогда у тебя в программе медосмотр. Следуй за мной.

Поля поймала мой взгляд, дождалась подтверждающего кивка, рванула следом за целительницей и пропала из виду. А Иришка отдала приказ нам:

— Завтрак будет накрыт ровно через полчаса. Так что дуйте приводить себя в порядок!

«Дунули», пообещав народу продолжить общение во время трапезы, с наслаждением помылись, надели домашнее шмотье, позаимствовали из сейфа несколько ядер, навели «болтушку» и через какое-то время нарисовались в любимой гостиной. Надя с Ульяной были уже там, поэтому первые несколько минут общались только с ними. Потом на пороге возникли целительница с пациенткой, и Ксения Станиславовна, мягко толкнув Полину в спину, приятно порадовала:

— Игнат Данилович, действительно серьезных огрехов в энергетической системе нашей девочки нет, с большей частью мелких мы с ней справимся в течение полутора-двух недель, а к концу месяца гарантированно избавимся и от всех остальных. Кстати, я взяла на себя смелость и заселила Полину в покои рядом с моими. Что скажете?

Я это «видел», а Дайна «помогла услышать» занимательные отрывки из монологов целительницы. Поэтому ответ был уже готов:

— Скажу большое спасибо, ибо уверен, что заселение — это только первый шаг к неким планам…

— Ну вот, вы меня просчитали… — притворно расстроилась женщина, посадила девочку рядом с собой, услышала шелест открывающейся двери и посмотрела на артефактора, ввалившегося в помещение. А тот обошел стол, остановился напротив Лаптевой и положил перед ней три небольших футляра:

— Тут три ножа — разделочный,

боевой

и шейный.

Все — с зачарованием второго ранга. Два первых — для рейдов, а третий — для постоянного ношения. Технику владения освоишь на тренировках, а само оружие не подведет. Так что пользуйся в удовольствие!

Поля потеряла дар речи еще на словосочетании «зачарование второго ранга». А после того, как Валерий Константинович откинул крышки футляров и показал ей фантастически красивые клинки, сглотнула и… ущипнула себя за бедро!

— Это не сон! — хихикнула Света. — Наш род хоть и маленький, но очень дружный и… невероятно злобный!

Оля обошлась без шуточек:

— Привыкай — для нас это нормально…

А я просто кивнул и повел рукой, разрешая принять подарки.

Полина вытаращила глаза, но пары предательских слезинок все-таки не удержала. Поэтому торопливо вытерла увлажнившиеся щечки рукавом, встала и поклонилась нам в пояс:

— Спасибо за теплый прием и эти шаги навстречу. Я в восторге. И когда-нибудь отвечу тем же.

Мы улыбнулись, а потом Ира протянула ей фляжку с «болтушкой», дала время выпить и озадачила:

— После завтрака тебя заберу я. Эдак на полчасика. Сниму динамические мерки и прикину, как ты должна будешь выглядеть до конца зимы, весной и в начале лета…

В этот раз девочка кивнула, не спрашивая моего разрешения, но после коротенькой паузы. А следующие минут сорок пять — то есть, с первой и до последней минуты трапезы — вслушивалась в наш застольный треп и о чем-то напряженно думала. Впрочем, на вопросы, изредка задаваемые ей, отвечала, не тормозя, все чаще и чаще улыбалась, во время чаепития пробовала шутить, а после того, как я встал из-за стола, и стало понятно, что завтрак закончился, даже расстроилась. Но необходимость пообщаться с домочадцами никто не отменял, поэтому я заявил, что перебираюсь в кабинет, и сходу пригласил туда «начальницу СБ», а Кукла шустренько утащила страдалицу к себе.

До половины первого я разбирался с мелкими проблемами, выслушивал нерадостные новости, выделял финансы на всякое-разное и так далее. Дайну, естественно, слышал — она «добавляла 'объема» практически каждой теме, поднимаемой Надей, Ксенией Станиславовной, Валерием Константиновичем и Ульяной. А на что-либо еще не отвлекался. В смысле, привычно отслеживал перемещения «силуэтов» Оли, Светы и Поли, но в «фоновом» режиме.

А в двенадцать сорок пять, закончив последнюю беседу, собрался, было, полноценно расслабиться, но БИУС ехидно сообщил, что Лаптева жаждет поговорить со мной тет-а-тет. Я вздохнул, снова плюхнулся в кресло и дал команду ее привести.

Кукла привела ко мне девочку минут через пять, втолкнула в кабинет и свалила. Я предложил Поле устраиваться поудобнее, подождал, пока она сядет напротив, и повел рукой, предлагая начинать.

Мелкая выложила на столешницу телефон, подаренный Воронецким, и толкнула ко мне:

— Мне открыли новый банковский счет, не контролируемый Лаптевыми, и перечислили на него штраф, выплаченный моим дедом по решению суда. Так вот, я не хочу жить нахлебницей. Поэтому перекиньте, пожалуйста, к себе эти два с половиной миллиона и пользуйтесь по своему усмотрению. Доступ к счету я уже разблокировала…

Глава 10

5 февраля 2514 по ЕГК.

…Из медикаментозного сна, «навеянного» Дайной, первым вышел я и, оглядев спальню, украшенную цветами, счел, что эта часть сюрприза не может не порадовать. Поэтому от всей души поблагодарил личную помощницу и дал команду будить младшенькую, а сам снова уткнулся носом в подушку и сделал вид, что сплю.

Радостный вопль именинницы раздался буквально через минуту. А еще через миг меня перевернуло на спину и «вернуло в сознание» доброй сотней поцелуев куда попало. Не обошлось и без счастливого верещания — Света раз двадцать призналась мне в любви, раз тридцать сообщила, что всегда мечтала хоть раз в жизни проснуться среди моря цветов, и раз пятьдесят назвала своим счастьем.

Старшая пришла в сознание с небольшим запозданием, за считанные мгновения врубилась в суть происходящего и приняла активнейшее участие как в издевательствах надо мной-любимым, так и в осмотре «этой красоты». К слову, эта