Баннерет - Мстислав Константинович Коган

— Погоди немного, — кивнул я Айлин, — Надо кое-что проверить.

— Ну что ещё? — недовольно уставилась на меня девушка.

— Увидишь.

Я присел рядом с одним из трупов и разжал ему челюсти. Все зубы были свои. Мимо.

— Фу! — Айлин поморщилась, — Прекрати сейчас же! Это отвратительно!

Я лишь молча покачал головой и продолжил осмотр тел. У второго тоже никаких инородных тел в челюсти не оказалось. А вот с третьим мне повезло куда больше. Вместо верхнего переднего резца у него красовался золотой «имплант», если это нелепое недоразумение можно было вообще так назвать. Впрочем, всё лучше, чем дырка, как у меня.

Я покрепче ухватился пальцами за добычу и попробовал одним движением его выдрать. Но зараза сидел на удивление крепко. Ладно. Придётся прибегать к радикальной терапии.

Я сжал руку в кулак, выдохнул и со всей силы засадил латной рукавицей трупу по лицу. Голова мертвеца дёрнулась. Раздался хруст ломающейся челюсти. Из разбитых губ потекла кровь. Я разжал их, ещё раз ухватился за «имплант» и потянул его на себя. Зуб зашатался, но выпадать не захотел. Зараза. Немного помедлив, я упёрся в него большим пальцем и навалился сверху всем весом. Раздался хруст разрываемой плоти.

— Вот, гляди, — я показал окровавленную добычу девушке, — Если я приду со своим, наверняка мне сделают скидку!

Лицо Айлин позеленело. Она зажала рот рукой и отвернулась. Да уж, похоже, сейчас я всё-таки переборщил с юмором.

— Ладно, — хмыкнул я, убирая добычу в кошель, — День был долгий, да и мы тут задержались порядком. Пошли. Парни нас уже наверняка заждались.

— Угу, — промычала она, подбирая с земли шапели и кольчугу, — Но чтоб больше я такого не видела. Мерзость какая, — её передёрнуло, — До сих пор аж воротит.

— С волками жить — по-волчьи выть, — пожал плечами я, — Привыкнешь. Придётся рано или поздно. В конце-концов, как сказал один наш общий знакомый: «Ну а что ты хотела? Это ведь игра не для слабых.»

Глава 7 «Нас ждёт работа»

Нервно подрагивал огонёк свечи, расположившейся на засаленной крышке грубо отёсанного стола. По стенам небольшой комнаты, заваленной каким-то пыльным хламом, плясали длинные тени.

За столом сидели двое. Лицо одного скрывал серый, потасканный капюшон из под которого свисали чёрные патлы. Второй умело прятался в полумраке, не давая рассмотреть себя поближе. Был виден лишь шрам, через всё лицо, коротко стриженная седая борода да поблёскивающие в свете свечи серые глаза.

— Ты начал слишком рано. Мы ещё не готовы. Если коршун вцепится в волка сейчас, все наши планы пойдут прахом, — хрипло проговорил бородатый.

— Мы и так слишком долго ждали, — возразил второй, — Север пришёл в движение. Марка собирает войска для вторжения на юг. Если у срединных земель не будет лидера, баланс сил нарушится. Это сильно осложнит нам работу. К тому же с его смерти прошло слишком много времени, а мы ни на шаг не приблизились к цели. Он уже наверняка переродился. Быть может, уже вернул былые способности. Но, если он вернёт себе память — это будет означать катастрофу для всего нашего предприятия.

— Терпение, — повторил первый, щелчком пальцев раскурив трубку, — У нас лишь одна попытка. Нельзя сейчас всё испортить. Даже если он вернётся, наши агенты сумеют выиграть для нас время. А что касается перерождения и памяти… Как у тебя обстоят дела с тем парнем?

— Совсем не похож, — капюшон едва заметно покачнулся, — Поначалу мне показалось, что это он. Повадки, вроде, похожи. Но то — только на первый взгляд. Спустя время я понял, что миролюбивым характером там и не пахнет. Он скорее выпустит врагам кишки, чем начнёт взывать к совести и искать способы договорится.

— Но он получил записку?

— Да, получил. Как и многие другие, — капюшон снова едва покачнулся, — Нас пытаются запутать. Сбить со следа и дать оригиналу время на восстановление. У него осталась внушительная агентура там, за гранью. И мы, боюсь, не можем пока ей что-либо противопоставить.

— Этим уже занимаются мои люди. Половину мы уже раскрыли и передали информацию о них куда нужно. Вторая половина — лишь вопрос времени.

— Которого у нас почти нет, — донеслось из-под капюшона.

— Его всегда мало, — равнодушно пожал плечами бородатый, — Но пока что мы укладывались в график. Но ты сбил меня с мысли… Касательно того парня.

— Я пока оставил его на попечение одного своего знакомого. Ты знаешь о ком я. Он присмотрит за ним, в моё отсутствие.

— Слишком уж ты полагаешься на бездушных, — покачал головой бородач, — Я бы не стал им доверять такое важное дело, даже если твой подопечный — просто обманка.

— Не было выбора. Иначе бы я не смог прийти на эту встречу. К тому-же раньше этот бездушный нас ни разу не подводил, так что я не… тихо… слышишь? — тот, чьё лицо прикрывал капюшон замолчал и медленно повернулся в мою сторону. Но, как я ни старался, мне так и не удавалось разглядеть его лица.

— Что «слышишь»? — бородач недоуменно уставился на своего собеседника.

— Кажется, нас подслушивают.

Он встал из-за стола и вытянул вперёд руку. Горло сдавили шершавые, ледяные пальцы. Стало трудно дышать. Я попытался дёрнуться. Вырваться из этой хватки, но тело отказывалось слушаться. Мир начал тонуть в тяжелой, холодной тьме. Сжиматься до узкой полоски прямо передо мной. А фигура в плаще подходила всё ближе.

Воздух застревал в глотке. Кружилась голова. Из последних сил я рванулся вперёд. Вцепился руками в ткань капюшона, дёрнул его назад. И замер как вкопанный. Под капюшоном ничего не было. Ни головы. Ни лица. Лишь воздух, едва подрагивавший в пламени свечи. Спустя миг остался лишь этот огонёк. Но вскоре и он растворился в тяжелом, душном мраке.

По спине текли струйки холодного пота, впитываясь в нательную рубаху. Воздух с шумом вырывался из лёгких. Пальцы судорожно вцепились в рукоять кинжала. Но опасности не было. Над головой было лишь сине-белое полотно моего собственного шатра, едва заметно подрагивавшее от лёгкого утреннего ветерка. Снаружи доносились резкие окрики Бернарда, уже вовсю гонявшего солдат.

«Стрелы наложить! Стрелы отпустить! Копья во фронт! Лучники — в тыл! Перестроиться! Шевелитесь, ублюдки ленивые. Кто будет медлить — пойдет