Броня Презрения - Дэн Абнетт

Гаунт склонил голову и сотворил знак аквилы на груди. — Леди комиссар-генерал.

— Гаунт, — ответила она с кратким кивком. Ее лицо было суровым и бледным, как белый мрамор, и на ее лице не проскользнуло никакого признака теплого отношения. Ее фиолетовый правый глаз, яркий и напоминающий бусинку, чрезвычайно сильно контрастировал с аугметикой, вживленной в левую глазницу.

— Я не ожидал, что мой протест навлечет персональный визит такой августейшей особы, как вы, — сказал Гаунт.

— Протест? — спросила она.

— Да, касательно привлечения резервов.

Балшин нахмурилась. — Я об этом ничего не знаю, Гаунт. Я здесь не из-за этого.

— Оу, — пробормотал Гаунт. Он подозревал что-то такое.

— Я здесь, чтобы проинструктировать вас, Гаунт, и снабдить особыми приказами. Цель армады...

— --Гереон.

Балшин позволила себе легкую, насмешливую улыбку. — Конечно. Вы должны были выяснить это.

— Комиссар-генерал, если даже я не был уверен в этом раньше, ваше прибытие стало бы именно тем подтверждением, которое мне было нужно. Без сомнения, у вас есть особые приказы для Призраков?

— Точно.

— Из-за их специализации, и из-за моего прежнего знания целевого мира?

— Бесценного прежнего знания, Гаунт.

— Вы льстите мне.

— И не собиралась, сэр, — сказала она. — Гаунт, вы однозначно выбраны, чтобы сослужить великую службу Богу-Императору.

— Да защитит Он всех нас, — пробормотал один из комиссаров рядом с ней. Гаунт бросил на него взгляд и узнал человека, эффективного, но скользкого лакея Балшин, Фарагута.

— В самом деле, защитит Он всех нас, — повторил Гаунт.

— И здесь есть шанс для этого, — сказала Балшин. — Шанс на быстрый успех. Я не позволю, чтобы эта возможность была упущена. Месяцы планирования, Гаунт. Думаю, настало время, чтобы ввести вас в курс дела. — Она обернулась к шлюзу. — Здесь есть где-нибудь тихое место, где мы можем обсудить это? — Гаунт кивнул. — Если вы соблаговолите пойти за мной.

Балшин повернулась назад и глянула через плечо. — Сюда! — прорычала она в сторону открытого люка транспорта.

Появилась фигура и пошла, чтобы присоединиться к ним сквозь истончающийся пар.

Это была Саббатина Кёрк.

XV

В полном боевом облачении, Призраки собрались в шеренги в блоке. Гаунт поправлял фуражку, пока шел к ним, чтобы проинспектировать, и слышал, как Роун с Харком выкрикивали команды дальним шеренгам подтянуться, но такие наставления были чисто косметическими. На фоне были вой лифтов, и приглушенные фанфары и бой барабанов из ближайших казарм Колстековцев.

Гаунт остановился перед шеренгами, Роун отдал ему честь, и он повернулся на пятках к солдатам. Он прочистил горло.

— Мы прошли дорогу, — объявил он, — теперь слава всего лишь в шаге. — Послышался одобрительный шепот. Некоторые из Призраков ударили по винтовкам.

Гаунт поднял руку для тишины. — Через два часа и пятьдесят минут мы погрузимся на десантные корабли для высадки. Высадка на планету будет продолжаться пять часов. Высадка будет в горячую зону. Ожидайте мощного сопротивления с самого момента высадки. Оставайтесь в своих ротах, чтобы получить приказы.

Он пробежался взглядом по шеренгам. Никто не шелохнулся.

— Целевой мир – Гереон, — выкрикнул он. — Я говорил вам, что однажды покажу вам его. Цель – торговый город Кантибл. Не буду говорить вам, чего я от вас ожидаю, потому что вы знаете, что я от вас ожидаю. — Он сделал паузу. — Солдаты Империума, — крикнул он, осознанно изменив фразу, которая когда-то начиналась, — Люди Танита..., вы хотите жить вечно? — Послышалось дружное ликование. Гаунт кивнул, и сотворил знак аквилы. — Император защищает! — крикнул он. — Разойтись!

Шеренги разбились на роты для получения приказов. Гаунт видел некоторых из командиров – Обела, Домора, Мерина, Варэйна, Даура и Колосима – собирающих свои отряды в группы и открывающих кейсы с картами.

К нему подошел Дорден, с медицинским снаряжением на себе.

— Доктор?

— Пожалуйста, ты бы не мог поговорить с ним? — сказал Дорден, делая жест в сторону Аятани Цвейла. Старый священник, в полном облачении, стоял на колене, чтобы завязать шнурки на паре больших по размеру – и, несомненно, одолженных – Гвардейских ботинок. Распятие с навершием в виде орла лежало на палубе справа от него, золотое кадило слева.

Гаунт кивнул. — Отец... — начал он.

— Засунь это себе в задницу, — сказал Цвейл.

— Простите меня?

Завязав шнурки, Цвейл поднялся на ноги, помогая своему тощему телу подняться рукояткой распятия.

Он тряхнул полы своей голубой робы, чтобы прикрыть заскорузлые колени и тощие голени.

— Твое предложение, Гаунт. Засунь его себе в задницу.

— Это очень по-церковному, отец. И все же, что это может быть за предложение?

— Конечно такое же, какое сделал Дорден. Что я должен благословить людей и сделать свою «свят свят» штуку, а затем пожелать всем удачи и остаться здесь.

— И вы не хотите делать этого?

Цвейл надулся и подергал свою длинную белую бороду. — Не хочу и не собираюсь. Дорден говорит, что я слишком старый. Говорит, что я «с медицинской точки зрения» слишком старый, как будто это совершенно другой вид слишком старого. Я в такой же форме, как Тембаронгский грокс! Я в такой же форме, как человек, вполовину моложе меня!

— Однако, — вклинился Дорден, — человеку, вполовину моложе вас нужно тоже надо будет готовить кашу.