"Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 - Дженн Лайонс

Выражение лица Джанель и раньше казалось мрачным, но когда Дорна заговорила, оно стало холоднее льда.

– Так что ты сделал, Тамин?

– Я в этом не виноват!

– Ты барон Барсины. А значит, ты, по определению, виноват во всем, что происходит в этом знамени[224].

Он вздрогнул от гнева, прозвучавшего в ее голосе.

– Релос Вар сказал, что колдуны и колдуньи прокляли меня. Ты должна знать, каково это. Ты тоже проклята.

Ноздри Джанель раздулись от гнева:

– Кто тебе это сказал?

– Релос Вар. И он ведь прав? Ты проклята.

– Не колдунами.

– В этом нет никакой разницы!

Брат Коун вцепился в плечи барону:

– Это не так! – запротестовал он, хотя, скорее всего, Тамин не обратил на это никакого внимания.

– Это ты убил своего отца, Тамин?

Мужчина загнанно оглянулся по сторонам, но собеседников со всех сторон окружала толпа. Все жители города прислушивались к разговору, смотрели с нетерпением, ждали его ответа.

– Я не убивал его, – сказал Тамин, – я просто… Я просто убрал свое исцеление. Забрал его обратно. Он должен был умереть еще в первый раз, так что во второй он просто… умер.

Брат Коун заморгал:

– Это действует совсем не так! – и, повернувшись к графу, прошептал: – Исцеление действует не так. Нельзя просто его забрать!

Джанель кивнула, показывая, что услышала его слова, и подняла руку, жестом показав брату Коуну, чтобы он замолчал. А затем вновь повернулась к Тамину:

– А казнить управляющего за смерть твоего отца была твоя идея или Релоса Вара?

– Это была… – Тамин не договорил, но в его глазах появилось что-то темное и призрачное. Казалось, он только что очнулся от кошмара.

Тишину распорол голос маленькой краснокожей девочки с белыми пальцами, поставившей корзинку на землю перед Тамином:

– Кобыла Ксала приготовила тебе на ужин булочки на пару.

На вид ей было лет шесть.

Девочка шмыгнула носом и, вытерев его рукавом, повернулась к пожилой женщине:

– Я правильно сказала?

Та кивнула:

– Все правильно, жеребенок. – И она бросила под ноги Тамину зеленый шерстяной сверток: – Еще тебе понадобится плащ, чтобы согреться.

Дорна выпрямилась и положила руку на плечо Джанель.

Глаза графа расширились.

Брат Коун почувствовал, что настроение толпы изменилось, но он не понимал, что происходит. Тамин сперва выглядел озадаченным, но затем на его лице появилась паника:

– Нет. – Тамин покачал головой: – Нет, мне не нужна ваша милость!..

– Ты возьмешь то, что мы тебе дадим, – мягко ответил ему Кэлазан. Вытащив из-за пояса кинжал в ножнах, он положил их у ног Тамина: – Тебе понадобится клинок, чтобы быть в безопасности

– У меня есть для тебя пара седельных сумок, – предложил Данго. – Твой путь очень долог.

Брат Коун потянул Дорну за рукав:

– Я не понял. Он только что признался, что убил собственного отца, и обвинил в этом отца Кэлазана. Почему они дают ему подарки?

Дорна, скрестив руки на груди, наблюдала, как горожане выбирают разную мелочь: какой-то мешок, веревку, сушеные яблоки.

– Это не совсем подарки… – Она нахмурилась, с трудом подбирая слова по-гуаремски. Она указала на толпу: – Это скорее «оплата услуг»[225].

– Что? Не понимаю!

Толпа засуетилась. Подарки были импровизированными, их подбирали из запасов, взятых, когда люди убегали от дыма, – и вряд ли без них можно было обойтись. И все же они со всем презрением отдавали их барону. Отдавали с такой злобой, словно готовы были предложить ему яд, нанести удар ножом.

Тамин заплакал.

Он встал, и по щекам его бежали слезы.

– Пожалуйста, Джанель. Пожалуйста, не позволяй им…

– Не позволять им? – На лице у Джанель появилось недоверчивое выражение. – Это их право.

В его глазах вспыхнул прежний гнев:

– Ты лицемерка! Единственная причина, по которой ты находишься здесь, – это лишь бы избежать собственного Осуждения! И ты смеешь упрекать меня в том, что я не желаю отказываться от того, что принадлежит мне по праву, когда сама бежишь от такой же судьбы?!

У Джанель перехватило дыхание. На мгновение Коуну показалось, что она ударит Тамина, но вместо этого она лишь сжала кулаки:

– Я не скрываюсь от правосудия. Я скрываюсь от ублюдка, который думал, что сможет купить кантон Толамер и подкупить людей – моих людей, чтобы они Осудили меня, если я откажусь согревать ему постель. Сэр Орет явился со своими войсками, ультиматумами и требованиями о лишении меня имущества, не дожидаясь даже, пока остынет тело моего дедушки, – поправила его Джанель. – Но я не позволяла колдунам, йоранским шпионам и демонам иметь полную свободу действий для того, чтобы отправить души моих людей прямо в ад.

– Я не знал, что делаю это! – выпалил Тамин.

– И это лишний раз показывает, что ты слишком молод и наивен для того, чтобы тобой не манипулировали, заставляя делать это вместо себя.

Его смех походил на сдавленное рыдание.

– Слишком молод? Джанель, я на год старше тебя.

– И намного младше во всем остальном.

Тамин вскочил на ноги, не обращая никакого внимания на одеяла, заплечные сумки и завернутую в ткань еду.

– То есть ты ничего не будешь с этим делать? Ты же граф!

– Я не твой граф! – выкрикнула Джанель.

Разговоры разом стихли. Все, кто готовился к отъезду, замерли, стоило ей повысить голос.

– Будь благодарен за это, – уже мягче продолжила она, – потому что, будь я твоим графом, я бы приказала казнить тебя за то, что ты здесь сделал. Я бы сама держала меч. Понимаешь, Тамин? Я видела, как ты приказал убить человека, которого ты только что признал невиновным. Ты убил своего собственного управляющего за преступление, которое сам же и совершил. Ты смеялся, когда демон, которого ты наделил полномочиями, убил рыцаря и ее оруженосца, превратив поле чести в посмешище. Ты сжег невинных людей на костре, обвинив их в колдовстве. Ты убил бы еще больше, и все ради одобрения этого Релоса Вара и пророчества, которое он сам же, наверное, и выдумал. Не проси меня вмешаться, Тамин. Тебе не понравится, как бы я поступила с тобой, будь я твоим графом.

Брат Коун вдруг понял, что с тех пор, как Джанель вышла сражаться с Дедрю, она ни разу не назвала Тамина бароном.

На несколько долгих, напряженных мгновений повисла тишина. А затем Ган, дочь мельника, – точнее, Ганар, дочь стража Докмара, – вышла вперед, ведя на поводу старую лошадь, и улыбнулась Тамину, хотя это явно далось ей с трудом.

– Я оседлала тебе лошадь. Мне сказали, ее зовут Орхидея. Ночью она плохо