Разрушители миров - Тони Дэниел

— Танака? Что у вас?

— Сэр, у нас все налажено. Красный-1 не отвечает. Я достал их канал технического обслуживания и телеметрии, так что они никак не могут нас не принимать. Они очень сильно потрепаны. Может, они просто не могут передавать.

<<Расстояние до объединенных сил противника теперь составляет пять тысяч метров и сокращается. Максимальная эффективная дальность действия оружия Баззеров составляет три тысячи метров.>>

— Я знаю это! — прорычал он Интерфейсу. — Мы должны остановить этот танк. Если у вас нет каких-либо указаний, как именно это сделать, Интерфейс, заткнитесь и больше со мной не разговаривайте.

<<Принято.>>

— Сэр? — Спросил Гест с места стрелка. — Они продолжают двигаться, может, мы сделаем предупредительный выстрел перед ними?

<<Преднамеренная атака на дружественную машину известно как братоубийство в соответствии со статьей Двенадцать, разделом четыре Планетарного кодекса военной юстиции и…>>

— Я сказал, заткнись! — Валески взревел и в ярости ударил по командирскому дисплею. Он сделал глубокий вдох, затем еще один, прежде чем наклониться вперед, чтобы проверить вспомогательный прицел стрелка. Гест уже передернул затвор, чтобы иметь возможность выстрелить куда-нибудь перед Красным-1, где это, несомненно, привлечет их внимание.

Почему бы и нет?

— Стрелок, предупредительный выстрел, НЕАТ[28], на позицию в паре сотен метров перед Красным-1.

— НЕАТ индексирован и готов к стрельбе.

<<Орудийный ствол заблокирован,>> — ответил Интерфейс. — <<Для того, чтобы выстрелить, вы должны воспользоваться командирским переопределением.>>

Использование командирского переопределения в небоевой ситуации немедленно повлечет расследование со стороны вышестоящего штаба. Хотя это был не лучший вариант действий, он ничего другого не мог сделать.

— Инициировать командирское переопределение и открыть огонь.

<<Разрешение подтверждено.>>

— Пошлаааа!

Одиночный снаряд вылетел из электромагнитного рельсотрона, установленного в левой трубе двух пушек “Аннигилятора”. Снаряд преодолел расстояние за наносекунду и вонзился в обнажившуюся скалу примерно в ста девяноста метрах прямо перед Красным-1. Осколочно-фугасный противотанковый снаряд взорвал камень, подняв облако яркого белого дыма и обломков. Пока он наблюдал, независимый командирский обзорник Красного-1 переместился с левой стороны танка назад.

Они нас видят!

Едва ли не быстрее, чем он мог себе представить, ствол главного орудия развернулся в том же направлении и нацелился на его машину.

— Они будут стрелять! Они будут стрелять! — закричал Танака.

Не раздумывая, Валески протянул руку и открыл люк. Распахивание люка в боевой обстановке, особенно в такой сомнительной атмосфере, означало, что ему предстоит пережить второе расследование.

Ради чего все это? Сделано на пенни, а нужно сделать и на фунт.[29]

Когда он встал на сиденье, приподнялся и высунулся из люка, его грудь оказалась на уровне кольца башни, и он встретился взглядом со все еще движущимся Красным-1. Валески поднял правую руку ладонью к Красному-1 в жесте “стоп”.

Красный-1 продолжал двигаться вперед.

Он сжал руку в кулак и сделал молотящее движение, как будто опуская руку на свою голову, что было сигналом “ко мне”.

Красный-1 не остановился.

Разъяренный Валески вскарабкался наверх и выбрался из люка.

— Командир танка спешивается. Прикройте меня, пока я буду двигаться.

— Сэр, подождите! Разве вы не должны…

Он отсоединил кабели связи шлема и кислородную систему. Прежде чем спуститься с башни на широкий передний скат “Аннигилятора”, он подсоединил кислородный шланг к маленькому аварийному баллончику, прикрепленному к его левому бедру. Уверенно дыша, Валески спрыгнул с корпуса и побежал к Красному-1. На Познани, где сила тяжести была меньше, чем на Земле, спринт дался ему легко, он мчался по каменистой земле к медленно движущемуся танку. Независимый командирский обзорник следил за его движением, но стволы орудий не повернулись в его сторону. Он воспринял это как доброе предзнаменование. Чем ближе он подходил к танку, тем больше боевых повреждений он мог видеть, в том числе многочисленные пробоины в корпусе и башне, он не был уверен, можно ли выжить при таких повреждениях. И все же он продолжал двигаться. Несмотря на то, что он видел, движение указывало на то, что танк жив, а это означало, что он не может сдаться. Пока была надежда, была причина продолжать идти.

У правой передней броневой панели Красного-1 он шагнул в петлю кабеля, натянутого под броневой пластиной, и забрался на корпус танка. Не колеблясь, он сделал два шага и забрался на башню, ожидая увидеть открытый командирский люк. Ничего не произошло. Он постоял там мгновение, озадаченный и сбитый с толку, прежде чем вытащить боевой нож из правого ботинка. Валески опустился на колени и повернул лезвие в руке рукоятью вниз. Он трижды постучал рукоятью ножа по вспомогательному люку.

Ответа не последовало.

Он снова постучал, на этот раз по командирскому люку. Вместо того, чтобы ждать, он повернулся к вспомогательному люку и открыл блок управления, расположенный непосредственно слева от него. Внутри был переключатель аварийного открывания. Он снял защитную крышку с рычага, взялся левой рукой за Т-образную рукоятку и потянул. Вспомогательный люк открылся настолько, что он смог просунуть под него палец, а затем и всю руку. Из трещины повалил клубящийся серо-белый дым, и в нос ему ударил отчетливый запах жженой резины и крови. Он встал и, собрав все свои силы, открыл тяжелый люк.

Под люком, возле механизма автоматического заряжания главного орудия, было небольшое пространство для его ног. Валески спустился в башню, окруженный густым едким дымом. Когда его глаза привыкли к полумраку, он увидел несколько сигнальных лампочек на местах командира и наводчика. В то время как двигатель “Аннигилятора” гудел от напряжения, остальные системы танка, казалось, были на грани отказа. В их тусклом свете он увидел, что лейтенант Джексон и ее стрелок, сержант Виау, были совершенно очевидно мертвы.

— Водитель! — крикнул он и выругался на себя. Он нашел панель связи, которая была намного меньше, чем на его командной панели, и подключился к свободному запасному порту. — Кеннеди? Доклад экипажа?

Ответа не последовало.

— Интерфейс, это капитан Валески. Состояние экипажа?

Валески откинулся на спинку стула, оторвался от наполовину заполненного листа и повертел в руках карандаш. Он по привычке потянулся за пустой флягой и вздохнул. Разминая пальцы, он изучил то, что уже написал, и счел это приемлемым. Он рассказал правду и сообщил все, что было до этого момента. Больше в этой истории не было ничего особенного. Он снова наклонился вперед, но карандаш завис над бумагой. Валески закрыл глаза, сделал глубокий вдох через нос и попытался вспомнить, что именно произошло дальше.

В его шлеме раздавалось только ровное низкое жужжание. Он снова активировал переключатель передачи на боковой панели шлема.

— Интерфейс, это капитан Валески. Доложите.

<<Это Красный-1.>>

Валески моргнул.

— Повторите