Проект «Цербер» - Сергей Извольский

если этот ритуал проводит криворукая школьница? Она меня там чуть в бараний рог не скрутила! — возмутился я.

Говорил чуть более эмоционально, чем думал. Параллельно еще пришлось удержаться, чтобы не продолжить говорить, рассказывая все что знал — очень уж желание откровенничать сильное появилось. Да, похоже дознавательница реально дело свое знает.

— Что за истязания, малыш? Давай подробно.

— Мари, юная девушка лет восемнадцати, едва меня не сломала несколько раз, с видимым трудом управляя моим телом. И, по словам стоящего во время ритуала за моей спиной человека, к которому обращались как «мастер», во время первой попытки, цитирую его, «едва всех не убила». Во время второй попытки ей помогала девушка, к которой мастер обращался «Софи», но все равно что-то пошло не так, и меня забрызгало кровью с головы до ног.

— Настолько все плохо? — удивилась дознавательница. — Надо же, а князь заявлял, что Мари способная девочка.

— В иных дисциплинах — может быть.

— Так почему ты тогда волнуешься за меня, если говоришь, что Мари неумелая?

— У меня возникло впечатление, что проводящие ритуал во второй раз не ошиблись, а сами об меня убились. Как будто о дорожный столб на большой скорости.

Я сейчас импровизировал, держа в уме слова странного незнакомца о том, что он может закрыть часть моих воспоминаний. Очень мне не хотелось, чтобы дознавательница «расцвела», как барон Горанов. И похоже, оказался убедителен.

— Хм. Интересно, интересно, — протянула дознавательница.

Сразу после этих слов она положила локти мне на плечи, явно задумавшись. Пришлось отстраниться, потому что ее бюст практически уперся мне в лицо.

— Все нормально, я тебе не мешаю? — как будто только сейчас заметив пикантность позы, спросила дознавательница.

— Китель бы расстегнуть, было бы идеально, — пожал я плечами.

— Да ты посмотри какой наглец, а?!

Воскликнула, правда, дознавательница без особого возмущения, больше скорее с живым интересом. Убрав локти с плеч, она грациозно с меня слезла. Ну и отлично — все же не пушинка, не очень удобно было. Не обращая больше на меня внимания, дознавательница отошла и встала прислонившись спиной к стене.

Магистр-ментат — как она в самом начале представилась, явно крепко задумалась. Она даже, удивительное дело, через несколько минут молчания оттянула пальчиком нижнюю губу, замерев так. Потом и вовсе прикусила фалангу пальца — словно забыв, что я на нее смотрю. Похоже действительно крепкую думу думает.

Приняв решение, дознавательница — так на меня и не посмотрев, вдруг оттолкнулась спиной от стены и быстрым шагом покинула допросную камеру.

Хлопнула металлом тяжелая дверь, свет сразу погас. Стало темно и абсолютно тихо. Четверть часа примерно ничего не происходило. Мне хотелось пить и есть, затекли руки и ноги, очень хотелось почесать спину за левым плечом. В общем, было крайне неудобно и неуютно.

Подергался, попробовал «включить» молнии, но магия работать отказывалась. Хотя я ну очень старался. Реагирует только на смертельную опасность? Так я вроде сейчас не на шезлонге с коктейлем…

Как бы то ни было, включаться молниеносная магия никак не хотела, хотя попыток я не оставлял. До того момента, как в камере снова засиял ровный свет, и ко мне пришли.

Причем заявилось так много народа, что в камере сразу стало тесно.

Глава 7

Вместе с дознавательницей в камеру зашло сразу четверо мужчин в серых мундирах. Шпики, самые настоящие. Двое тут же приподняли меня — прямо на стуле, и отнесли к стенке. Все безмолвно, сосредоточенно.

В центр допросной камеры, на освободившееся место, прошла сама дознавательница. Ходит, как плывет — не знаю, учат этому или у нее врожденно, но все равно взгляд привлекает.

Сосредоточенная светловолосая дева на миг отвлеклась — подмигнула мне, после чего развила бурную деятельность, отдавая команды на польском. Раздав указания, она начала «делать магию»: рисовать на полу камеры пентаграмму. Не краской, а взмахами рук создавая яркие фиолетовые линии. Почти такие же, как были на камне алтаря во время ритуала, только эти ярче и как-то гуще, что ли. Чувствуется разница в умении, у дознавательницы она явно кратно выше, чем у барона Горанова.

Рисунок на полу отличался от того, что был во время ритуала. На поляне я находился в центре трехконечной звезды, а сейчас на полу камеры засиял круг пентаграммы. Меня к этому времени уже отвязали от стула. При этом держали крепко и не только физически — не успел опомниться, как оцепенел. Не то что пальцами, даже глазами не пошевелить — снова, как и на поляне во время ритуала.

Шпики в серых мундирах не просто шпики, а тоже в ментальную магию умеют, определенно. Не нравится мне это все. Может быть зря я так расстраивался из-за нестерпимо чешущейся спины, может быть мне сейчас недавние минуты сказкой покажутся. Утешение одно — чувство тревоги, которое спасло меня в больнице, и которое сигнализировало об угрозе во время недавнего разговора с дознавательницей, сейчас молчало. «Шерсть на загривке» даже не думала шевелиться. Еще радовало, что маску не надевали — как валялась отброшенная в угол, так там и лежит.

Пентаграмма на полу была уже полностью готова. Двое серых шпиков подняли меня со стула и потащили в ее середину. Сзади под колени прилетел резкий подбивающий удар. Приземлившись, оказался в самом центре звезды, стоя на коленях спиной к ее вершине. Если мог бы, зашипел от боли — снова отбил колени о бетонный пол.

— То ни есть ворек земнякув, цо робишь? — возмутилась вдруг дознавательница, пеняя ударившему шпику что я не мешок картошки.

— Пшепрашам, ваша высокосчь, — послышались извинения.

Вжикнули стягиваемые пластиковые стяжки, на руках и на ногах. После противно заскрежетал скотч — меня вязали умело, полностью обездвиживая. Я чувствовал, как заставляя расправить плечи вытягивают назад заведенные за спину руки, как мотают ноги. Работали шпики быстро и умело, явно не в первый раз подобное исполняют.

Ну да, магия магией, а без скотча ни один ритуал нормально не проведешь. Барон Горанов вот скотч не принес, по итогу раскинул мозгами по всей поляне — отстраненно думал я.

Замотали меня так, что не факт, что сумею освободиться даже если молнии проснутся. Куда там магии против стольких слоев скотча. Вдруг понял, почему паковали так серьезно — контроль тела вернулся, я теперь мог шевелиться. Теоретически мог — замотали меня так, что шевелить осталась возможность только глазами.

Похоже, ритуалы разнятся по своей природе — если ритуал замещения, как его назвала дознавательница, проходил с лишением контроля и свободы воли, то этот ничего такого