Фантастика 2025-60 - Ascold Flow

тот, кто тащил командира за шлем, коротко вскрикнул и рухнул рядом с ним, так и не отпустив своей хватки. Тот, кому было поручено прикрывать отход, обернулся, и в этот момент ему по касательной в затылок прилетел еще один заряд. Шлем выдержал, но боец упал на колени и очумело затряс головой.

Вихрем ворвавшийся в спальню Сорем жестким ударом ноги в спину сбил его на пол и выпустил ему в затылок сразу два заряда подряд, затем достал нож и бросился к командиру.

Перерезав путы, взял винтовку наизготовку и снова переместился к дверному проходу, прикрывая Гунта, пока тот не приведет себя в порядок.

Гунт встал на ноги, хлопнул себя по лбу, закрывая маску шлема, и поднял с пола оброненную им винтовку.

— Сорем, прикрой меня, — глухо обронил командир, — у меня тут еще одно незаконченное дело.

Развернувшись, он медленно побрел к той нише, за которой скрылась девушка, так удивительно похожая на его прекрасную Пири.

Отодвинул гобелен, но там оказалось наглухо зарешеченное металлическими прутьями окно. Прутья крепкие, кручёные, такие только резаком, да и то придется повозиться.

За плотными гобеленами этого видно не было, но оно и понятно, — противник не должен ни влезть в окно, ни выскочить из него, а еще лучше, чтобы это стало для него не самым приятным сюрпризом.

Отдернув следующий гобелен, Гунт увидел неглубокую потайную нишу в стене, внутри которой на простом стуле с прямой спинкой сидела, поджав ноги, полуголая испуганная девица. Сходность с Пири оказалась лишь мимолетной, и сейчас разница между ними была заметна невооруженным глазом.

Командир вытащил из кармашка детектор правды и шагнул к ней.

— Нет! Нет! — заголосила она, выставляя руки перед собою. — Меня заставили! Заставили! Не-ет!..

Гунт грубо схватил ее за руку и, дернув на себя, приложил к виску прибор.

Не отпуская ее руку, он задал первый вопрос:

— Кто ты, и где Пири?

— Я не знаю! — тут же прозвучал ответ.

И Гунт, не церемонясь, стукнул кончиками пальцев по прибору.

— А-а-а-а! — зашлась в истошном крике девушка, отчаянно пытаясь вырваться из рук командира.

— Повторяю вопрос! — не повышая голоса, продолжил тот. — Кто ты, и где Пири?

Девушка часто задышала и, будучи больше не в силах сопротивляться действию прибора, заговорила:

— Я Миса, жрица храма Серса! Не знаю ни про какую Пири!

Индикатор на приборе снова мигнул красным, и Гунт, не сдерживая себя, ударил по нему закованной в бронированную перчатку ладонью.

Жрица зашлась криком, захрипела, из ее ушей, рта и носа брызнули тугие струйки крови. Она начала закатывать покрытые сеткой лопнувших сосудов глаза, но прибор не давал ей возможности потерять сознание.

— Где Пири?

— Она умерла! — сквозь рыдания выкрикнула она. — Умерла три недели назад, а младенца забрали в храм! В храм! Меня обучили… как она, ее жестам, манерам, а-а-а!

Гунт с ужасом смотрел на датчик и как сквозь пелену видел мигающий зеленым индикатор.

— Они! — она указала трясущимся пальцем на трупы воинов. — Они ее мучали… хотели узнать побольше о каком-то там братстве и Гунте! Она не выдержала! Три недели! Мне повесили вот это… обучали под внушением верховного… я не могла!

Рыдая и размазывая кровь и сопли по лицу, она непослушными пальцами потянула за цепочку и показала подарок Гунта.

— Обучили! А ребенка забрали жрецы в храм! А-а-а! Ее ребенок! Ее! А-а-а!

— Ребенок в храме, — заторможенно повторил за ней командир и тут же услышал голос Сорема:

— Гунт! Надо уходить! Сюда бегут стражники. Не меньше трех десятков! Двести пятьдесят метров!

Командир сдернул с головы жрицы прибор и резко ткнул ей пальцем в шею. Громко икнув, она закатила глаза и начала медленно сползать со стула.

— Уходим! — коротко бросил Гунт и швырнул на пол кругляш мины, выставив на ней максимальный заряд.

Дом был почти разрушен, всюду полыхал пожар, и выходов из него было теперь множество.

— Туда! — указал рукой Гунт направление и бросился сквозь пылающий огонь на задний двор, — пробираемся к городской стене, а затем к катеру!

Сорем бежал первым, Гунт следовал за ним, разбрасывая вокруг остатки мин. Это будет ответным сюрпризом для преследователей.

Их заметили, бросились в погоню, но было уже слишком поздно. Оба, не притормаживая, перемахнули через забор, пробежали мимо дома, пересекли дорогу, и когда уже стали карабкаться на городскую стену, за спиной послышалась серия мощных взрывов, затем стоны раненых, крики ярости и проклятия.

* * *

Гунт управлял катером, за весь полет не обронив ни единого слова.

Сорем догадался, что что-то пошло не так, и сидел в своем кресле молча, не смея ни о чём спросить.

Вдруг катер резко пошел на снижение и через минуту плавно опустился в какой-то лесистой местности.

— Мы в Змеиной роще, на месте нашей прошлой посадки, — глухим, безжизненным голосом проговорил Гунт. — До рассвета три часа. В багажном отсеке возьми мой баул. Там моя одежда и броня, которую я брал… для Пири. Приведи сюда Самола. Я останусь здесь. Мне надо побыть одному.

Глава 23

Единство

Глава 23. Единство

Гунт дождался, пока Сорем скроется в лесу и, хлопнув себя по лбу, маску убрал в шлем.

Почернев лицом и до судорог сжав кулаки, он молча переживал известие о смерти любимой. Там, на корабле посреди океана, он был счастлив так, как не был никогда в жизни — ни в этой, ни в уже порядком подзабытой прошлой…

Теперь Пири нет, и надежды на счастливое будущее кануло в небытие. Виноват в этом только он один и никто другой.

Этот армейский кулон Густа!..

Зачем он дал его ей? Мог бы потом и без него ее найти, ведь знал же, где находится театр и дом… Нет! Хотелось, чтобы между ними была хоть какая-то незримая связь, хотелось каждый вечер смотреть на мерцающий огонек на интерфейсе и знать, где она сейчас!..

Сцепив зубы, Гунт застонал и мотнул головой.

Та подставная девка что-то еще говорила о младенце и жрецах…

Командир закусил губу и сжал кулаки.

Его младенце… у него в том не было ни малейших сомнений.

Глаза Гунта мстительно сузились. Он во что бы то ни стало вырвет малыша из лап храмовников и отомстит. Отомстит так, что об этом на Тарсоне будут помнить еще не