Молниеносный – 3 - Фёдор Бойков

Глава 8

Вот теперь я понял, что за код «красный» и зачем племяннику императора понадобился экзорцист. Не заглядывая в ателье, я переместился к площади перед зданием департамента безопасности и увидел собирающуюся там толпу. В этот раз ликования от зрелища предстоящей казни не было.

Зато растерянности на бледных лицах людей хватало — никто не понимал, что будет дальше с империей. Одержимость императора — это уже не шутки. Не просто очередной аристократ, а правитель огромной страны.

Мы с Вольтом протиснулись ко входу в здание, где уже стояли все инквизиторы из столичного филиала. Они хмуро кивнули мне и указали на Крылова, который с кем-то говорил по телефону. Я подошёл ближе и услышал только остаток разговора про «границы дозволенности».

— Ни дня без происшествий, — вместо приветствия сказал я. — В этот раз глава перегнул палку.

— Юрий, ты не понимаешь, — покачал головой Назар. — Мы ничего не можем сделать, у нас буквально связаны руки.

— Зато у меня нет, — я пожал плечами. — Вы же сами прислали мне тот документ с полномочиями тайного эмиссара. Я имею право вмешаться.

— Но люди… они не поверят в изгнание, — на Крылове лица не было. — Как они смогут доверять императору, обвинённому в одержимости?

Я не стал ничего отвечать. Панические нотки в голосе Назара показывали, что он прав. Но у меня своя истина, в которую я верю всей душой и всем сердцем.

Если люди не совсем идиоты, то поймут, что изгнание возможно. Ведь я предложу им альтернативу казни. Все их страхи, связанные с инквизицией, исчезнут. Люди увидят, что одержимость больше не приговор.

Одного понять не могу — почему именно сейчас Власов решил избавиться от императора? Столько лет всех всё устраивало: на троне сидел Алексей II, а Демид исподволь руководил всеми.

Вряд ли дело в том, что я встретился сначала с императором, а потом с его двоюродным племянником. Или Павел Трубецкой начал действовать сразу после разговора со мной? Если так, то это могло стать катализатором.

Я ведь пообещал, что помогу с главой Ордена Инквизиции, а значит Трубецкой мог решить, что пришло время свергнуть Власова. И всё это обязательно должно было произойти прямо сейчас, когда мне нужно как можно скорее вызволять своих похищенный друзей⁈

Мне и так пришлось задержаться, ради третьей части элементаля. А тут такое. Ну это точно не без участия Хранителей произошло. Гадство.

Через пару минут из здания департамента вывели Алексея II. Его императорское величество был закован в наручники и цепи. При этом он показывал все признаки одержимости — кричал, хрипел, выгибался, пытался укусить сопровождающих. В общем, тут даже слепой поймёт, что одержимость монарха реальна.

— Это Власов? — спросил я у Крылова, указав на инквизитора, который шёл впереди процессии с важным видом.

Назар кивнул, скривившись, а я присмотрелся к главе Ордена. Власов был широкоплечим, с длинными загребущими руками, на вид около шестидесяти. Чёрные усы обрамляли горбатый нос и странно смотрелись на фоне седых волос, а острая бородка придавала Власову вид человека, привыкшего к власти.

Его мутноватые глаза, выпученные и строгие, излучали презрение — он смотрел на мир свысока, утомлённый своей славой. Он даже шёл медленно и степенно, словно презирал саму землю, по которой ступал. Хотя, о чём это я? Конечно же он считал всех отбросами, ведь, как он сам считал, в его руках была власть над каждым.

Когда императора начали приковывать к столбу, я неспешно последовал к помосту. На площади уже наступила напряжённая тишина, в которой ощущалось ожидание казни, смешанное с ярким желанием зрелищ и страхом. Люди на площади напомнили мне зрителей Колизея, ожидающих кровавых боёв гладиаторов.

Хлеба и зрелищ — вот девиз человечества. И даже сменив один мир на другой я не заметил особой разницы.

Я шагнул к возвышению и поднялся к столбам. Парочка инквизиторов, явно прибывших из центрального офиса, бросили на меня недовольные взгляды, но тут же отвернулись. Ну ещё бы — я же специально медаль поверх плащика повесил.

Демид Власов резко вскинул голову, и наши взгляды встретились. На лице главы Ордена ни единый мускул не дрогнул, а вот я усмехнулся. Что бы этот гад ни задумал совместно с Хранителями, хрен ему, а не полная власть над страной и миром.

— Приветствую, — кивнул я ему, а сам шагнул ещё ближе к столбу с императором.

— Эмиссар, — едва заметно кивнул мне Власов. — Вам нельзя здесь находиться и вмешиваться в ход казни.

— Это кто вам такое сказал? — удивлённо вскинул брови. — Я лично озаботился тем, чтобы изучить документы из архива инквизиции, касающиеся моих полномочий. Такого запрета там нет.

— Московский филиал не владеет всеми нужными документами, — Власов слегка растянул губы в подобии улыбки. — В центральном архиве другие данные.

— Тогда я подожду, пока мне пришлют копии, — я огляделся. Микрофон бы мне — драть горло на всю площадь не хотелось.

— Непременно, — сказал Власом и отвернулся. — А пока — покиньте место казни.

— Конечно, — усмехнулся я. — Как только получу подтверждение запрета.

А вот и микрофон! Я увидел, как один из инквизиторов настраивает аппаратуру, пока остальные указывают журналистам, где им встать. Они ведь хотели устроить зрелище из казни императора? Они его получат!

Ускорившись, я выхватил микрофон и вернулся к столбу. Никто даже заметить ничего не успел, а я уже нажал на кнопку на ручке микрофона.

— Уважаемые жители империи! — гаркнул я от души, чуть не оглохнув от собственного голоса. — Мы собрали вас здесь, чтобы показать вам, что благодаря усилиям исследователей Ордена Инквизиции, проблема одержимости была решена! Мы создали специальный отдел внутри инквизиции, который позаботится о том, чтобы ваши близкие не были сожжены на костре.

Только тут инквизиторы из центрального офиса сообразили, что казнь пошла не по плану. Они рванули ко мне, но я легко увернулся от одного «балахона» и оттолкнул второго, который потянул ко мне свои руки. Третьего инквизитора я пнул под зад, и тот свалился с помоста.

Люди на площади не понимали, что происходит, вид свалившегося «балахона» их развеселил. Один из мужиков, стоявших ближе к возвышению, сунул в рот два пальца и освистал инквизитора. К нему присоединились и другие.

Ускорившись, я метнулся к императору, который продолжал бесноваться, и всмотрелся в него магическим зрением. Силён! Алексей II боролся с демоном так, словно это его последний бой в жизни. В чём-то он прав, этот бой — решающий.

Мне пришлось ускориться ещё сильнее, чтобы все остальные на площади замерли. Пришло время действовать. Я ухватился за поводок и