"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29 - Виталий Свадьбин

рассыпалась комплиментами по поводу заведенных в Юмиле разнообразных зимних развлечениях, описывая мне их в деталях, будто я об этом сам не знал. В общем, она играла роль глуповатой блондинки, а я пытался соответствовать амплуа коварного соблазнителя.

— Ах, ваше императорское величество, куда вы меня ведете? Там же выход из залы! — воскликнула Габриэль, когда танец закончился.

При этом она крепко прижимала мою руку к своей талии, делая вид, что пытается ее оттуда убрать, а сама тащила меня к дверям.

— Ну же! — прошептала она раздраженно чуть мне не в ухо. — Поддержите!

— Милая Габриэль я хочу взять на себя смелость предложить вам полюбоваться на одну очень интересную вещь. Она в моих покоях. Надеюсь, вы не будете возражать проследовать туда со мной? — подхватил я, не очень понимая, зачем весь этот балаган с произнесением фраз, которые, кроме нас, никто не мог слышать. Могли бы и молча удалиться.

— О! С удовольствием, если вы так настаиваете! — прощебетала эта «Барби», повернув голову в сторону отца и недоуменным выражением лица испрашивая его совета, как поступить, если император куда-то ее тянет за собой.

Когда Виллем одобрительно кивнул (странный тип — его замужнюю дочь куда-то уводит молодой император, а он доволен), Габриэль еще крепче прижала к своей талии мою руку и, не переставая весело смеяться, почти вытащила меня из залы.

— Куда дальше, ваше императорское величество? — спросила она, когда мы оказались в коридоре.

— Прошу вас, — ответил я и, больше не произнеся ни слова, под удивленными взглядами стоявших на своих постах гвардейцев, повел девушку к себе.

— Ах! Вы так нетерпеливы, император! — воскликнула Габриэль, едва лакей закрыл за нами дверь моих покоев. — Нельзя же так сразу. Я все-таки замужем!

Произнеся эти слова, она начала активно шуршать своим платьем, а потом повергла меня в полное удивление, громко поцеловав запястье собственной руки.

При этом мне свободной рукой девушка делала не очень понятные знаки, то призывая молчать, то указывая на украшавшее ее шею ожерелье, а потом себе на ухо.

Вот, не был бы я пришельцем из мира технологий, ничего не понял бы. А так до меня в итоге дошло. Прослушка. Никогда ни о чем подобном здесь даже не слышал.

Между тем, Габриэль начала показывать мне, что ожерелье с нее нужно снять. И сделать это почему-то должен я.

— Нет, ваше императорское величество, — еще активнее шурша своим платьем, произнесла она. — Ожерелье снимать не надо! Это мое любимое украшение. Без него я чувствую себя обнаженной! — и она опять рассмеялась, изображая Барби.

— Габриэль, но оно мешает мне целовать вашу прелестную шейку, — проурчал я голосом человека, который не может совладать со своим желанием быстрее добраться до тела понравившейся ему до безумия женщины. — И вашу грудку! И всю вас!

Я быстро снял с девушки ее магический микрофон и начал максимально громко целовать ее там, где и обещал.

— Это лишнее, — прошипела соблазняемая. — Отведите меня в спальню! — и опять продолжила играть свою роль. — Ох, император! Ах, император! Ой, что вы со мной делаете! Куда вы меня несете!

А сама быстро проскользнула в открытую мною дверь спальни и, оказавшись там, тяжело вздохнула.

— Простите, ваше императорское величество, — вдруг совсем не таким голосом, как обычно, а сухим и деловым произнесла она и начала поправлять платье. — Но вы очень несообразительны. Вы едва все не испортили. А мне это грозит смертью.

— Рассказывайте, Габриэль, — сказал я, садясь в кресло. — Я только в самом конце понял, что на вас какой-то амулет, по которому нас можно подслушивать. Но теперь он в другой комнате, так что можете смело мне поведать, что такого вы хотели мне сообщить.

— Не подслушать, — поправила меня девушка, тоже опускаясь в кресло. — А потом прослушать. Это артефакт древних. Он записывает все разговоры. Я сама даже снять его не могу. Как-то так он сделан.

Ничего особенного. По такому же принципу и ридитовые браслеты с ошейниками работают. Тот, на кого их надели, сам снять не может. А устройство, значит, обычный диктофон. Не дает тут все-таки магия, даже древняя, всех возможностей, которые могут предоставить высокие технологии.

Рассказ принцессы получился недолгим, но захватывающим. Почти сто лет назад ее прадед, обладавший магическими способностями, отправился во главе отряда на поиски ценных артефактов в проклятые земли. А вернулся оттуда без отряда и уже личем. Слабым, но с ним вместе в Солбери прибыл и второй — его хозяин. И он был архиличем.

— Вы же знаете, что означает протекторат, император? — спросила меня Габриэль, кривя губы. — Кажется, именно его вы установили над оборотнями? С одной стороны, они независимы, а с другой, под вашей властью находятся. У нас похожая ситуация. Только еще хуже. Наследников трона Солбери с десяти лет забирают в проклятые земли и там держат в заложниках. Через три месяца эта судьба ожидает моего сына. Он там будет находиться, пока жив отец. А вернется уже запуганным и верным слугой этого исчадия ада. И будет изображать, что является вассалом Блазии, а сам будет выполнять все приказы наших настоящих правителей — архилича и его хозяина.

Что ж. По крайней мере, теперь мне понятно, откуда во владения древнего мага поступают выращенные на незараженных землях продукты и скот.

— И не только, — подтвердила мои слова принцесса. — В проклятых землях есть далеко не все ингредиенты для зелий и ритуалов, без которых само существование древнего мага и его личей будет невозможно. Все это поставляем туда мы. А за это с нами достаточно щедро расплачиваются артефактами и золотом. Народ не бедствует и доволен жизнью. То, как все эти блага нам достаются, никого не волнует. Да и не знают наши простые подданные о том, что ими уже почти сто лет нежить правит. А если кто-то начинает задавать лишние вопросы, быстро становится послушным кадавром.

— А ваш муж? — уточнил я. — Разве не он является наследником?

— Мой муж принц-консорт. Слизняк и ничтожество. Меня выдали за него замуж только потому, что он полностью послушен моему отцу, и только для того, чтобы я родила наследника.

— Так. И чего вы хотите от меня? — продолжил я расспрашивать девушку. — И почему сообщили, что мне грозит смертельная опасность?

— Вот,