Королевская кровь - Дэниел Абрахам

давно знакомых персонажей: ясурута Грошика с его комичными приступами ярости или хитрецов-тимзинов по кличке Таракашки – кукольники привязывали сразу три черночешуйчатые фигурки к одной крестовине, так что все они двигались как одна. Другие сценки больше тяготели к местным темам. История вдовы-калеки, вынужденной продавать собственных детей, которых ей потом возвращают одного за другим как слишком непослушных, вполне сошла бы за простую комедию с солеными шутками и забавным кукольным младенцем, у которого вдруг вырастают гигантские зубы, однако горожане безошибочно узнавали умело замаскированную сатиру на наместника, известного взяточника. Китрин остановилась посмотреть на двух девушек, чистокровных цинниек бледнее и тоньше ее самой, – они тянули зловещую песню, раскачивая под нее марионеток в виде окровавленных человеческих фигур. Китрин заметила, что циннийки даже заточили себе зубы по образцу треугольных акульих, и толком не решила, счесть ли это устрашающим или попросту претенциозным. Такая перемена внешности уж точно ограничивала количество доступных жанров и потому выходила слишком затратной.

Китрин задумалась о том, что выгоднее артисту – виртуозно владеть малым набором навыков или иметь разнообразный репертуар. Как всегда, вопрос для нее стоял гораздо шире и напрямую касался банка. Ограниченный набор контрактов – страхование, займы, партнерства, аккредитивы – почти не требовал дополнительных знаний. Если расширять дело до охранных услуг или залоговых сделок на товар с банковских складов, то это увеличит расход ресурсов, зато принесет недоступную ранее прибыль.

Циннийки выдали несколько высоких хроматических трелей, сливающихся в диссонанс. Девушка слева сделала пируэт, ее черные юбки взметнулись, открыв голубоватые ноги. Китрин смотрела и не видела.

Пыкк походила на цинниек не только тем, что варварски спилила бивни, оставив лишь острые зубы. Она жаждала ограничить возможности банка, свести всю деятельность к нескольким направлениям, в которых чувствовала себя уверенно, а прибыль увеличить за счет снижения затрат.

Виртуозное владение немногими навыками. Безопасно, нерасточительно и категорически против любых представлений Китрин.

– Магистра, – раздался над ухом голос Маркуса.

Китрин не заметила, когда он подошел.

– Капитан, – кивнула она. – Как там стражники?

– Частью уволены. Мы с Ярдемом урезали себе жалованье сильнее всех, поэтому остальные не очень буйствуют. Но пока все не утихнет, нам двоим придется дежурить по очереди в конторе. Репутация начальника, чьи подчиненные утащили банковский сейф, мне не очень-то нужна.

Циннийки хмурились, голоса звучали грубее. Китрин бросила несколько медяков в открытый кошель, висящий между певицами, и взяла Маркуса под руку.

– Пыкк никогда не смягчится, – сказала она, направляясь на запад, к набережной. – Без шансов. Мы не просто друг друга недолюбливаем, мы по-разному думаем.

– Плохо дело.

Мозг Китрин усиленно работал. С самых ранних лет, едва она научилась понимать происходящее, ее жизнью был банк. Монеты, счета, обменные курсы, установка цен, выгода от чужих неправильных цен. Кому-то выпало расти среди любящих людей, а Китрин выросла среди банковских дел.

– Ко мне с деловым предложением обратился человек, зарабатывающий поиском утерянного, – сообщила она. – Пыкк это даже рассматривать не будет.

Маркус взглянул на нее искоса:

– Точно. Банки разве таким занимаются?

– Банки занимаются чем угодно, что приносит деньги, – ответила Китрин. – Впрочем, это дало мне идею, и хочу, чтобы ты над ней поразмыслил. Если можно.

– Тебе же запрещено вести переговоры.

– Это не помеха. Да и может ничего не выйти. Однако если выйдет, то у нас будут деньги, чтобы Пыкк вернула стражников.

– Интересно. И что за трюк ты задумала?

– Все в рамках банка. Даже не сказать, что дело новое.

– Поиск утерянного?

– Да.

– Чего-то, что мы потеряли?

– Да.

С набережной, от парапета из беленого камня, открывался вид на тусклую воду залива. Там, где прибрежная отмель обрывалась в глубину, вода становилась густо-синей, почти фиолетовой; мелководье у причалов отливало песочным светло-желтым. Лоцманское судно, за которым шла мелкодонная галера, лавировало между рифами и песчаными отмелями, ограждающими город с моря. За столетия своей истории Порте-Олива не раз подчинялась врагу, но ее никогда не брали силой.

Маркус, облокотившись на парапет, вглядывался в морскую даль. Под солнечными лучами резче проступила седина в русых волосах.

– И что утерянное ты собираешься искать?

– Товар с «Грозоврана». Банк собирается выплатить страховку. Пираты ведь должны были сойти на берег хоть где-то, и, если мы найдем место, может, удастся и вернуть часть товара. Будь это даже десятая доля декларированного груза, этого хватит на полное жалованье для стражников.

Над морем носились чайки, скользя на широких крыльях в восходящих потоках воздуха там, где морской ветер ударял в стену города. Семеро тимзинов в моряцкой одежде прошли по набережной, хохоча и балагуря. Один выкрикнул игривую неприличность. Маркус проводил их взглядом.

– Могу поспрашивать, – предложил он. – Не помешает.

– Надо действовать быстро.

– Я умею разговаривать быстро. А что потом делать с товаром? Если мы найдем груз и привезем обратно, что этим выиграем?

– Сохраним деньги филиала, – ответила Китрин.

– Пыкк нам даже спасибо не скажет.

– Мы не для нее стараемся.

– Вот оно что, – понимающе кивнул Маркус. – То есть с главным затруднением это не поможет.

– Напрямую – нет. Но если филиалу будет от нас выгода, то позже это может пригодиться. Когда Пыкк уедет.

– И когда это будет?

Китрин раздраженно передернула плечами и скрестила руки на груди. Тень от пронесшейся чайки на миг накрыла ее лицо.

– Надо хоть что-то делать, – заявила она. – Не могу же я сидеть и смотреть, как Пыкк осторожничает и тем губит филиал.

– Согласен. И поддержу что угодно, лишь бы моим людям платили жалованье и мне тоже. Особенно когда это за спиной Пыкк. Однако если все сработает, то филиал похвалят и оставят Пыкк.

– Но если мы избавимся от нее тем, что навредим банку, то мы навредим банку.

Китрин прижала ладони к вискам. Проблема у них с Пыкк была одна и та же.

– Хорошо бы поменяться ролями, – сказала она. – Пиры и банкеты мне безразличны. Мне главное – банковские дела.

– Не надейся, что она согласится.

– Можно ее убить, – пошутила Китрин.

– Вряд ли от этого главная дирекция почтит нас доверием и осыплет похвалами. Но нам и вправду нужно что-то делать.

Китрин покачала головой. Каждое слово Маркуса ложилось на нее каменным грузом, внутренности сводило от напряжения. Мелькнула мысль о харчевне, но Китрин ее отбросила. Пиво не поможет. Даже настроения не поднимет. Разве что позволит уснуть.

– Неужели мне так и не будут доверять? – спросила она. – Ни Комме Медеан, ни главная дирекция?

– Может, и будут доверять, если узнают тебя получше.

– Остается только заваливать их душевными письмами, – горько заметила Китрин.

– Не помешает, – ответил Маркус. – А пока все же стоит поискать твоих пиратов.