Царства смерти - Кристофер Руоккио

Простой люд наивен, и если то, во что они верят, помогает в нашей борьбе – это хорошо. – Император появился с другой стороны алтаря и продолжил шагать, сцепив руки перед собой. – Моя Капелла, – кивнул он в сторону Леоноры, – придерживается иного мнения. Они считают вас опасным для меня шарлатаном. Следуя этим убеждениям, они действовали, как полагали, в моих интересах и в лучших интересах Империи и всего человечества. – Он развел руками. – Знайте: они замышляли против вас без моего ведома.

– Это обнадеживает, – бросила Валка, скрестив руки на груди.

Меня чуть удар не хватил, но император оставил ее реплику без внимания.

– Понимаете, в какое положение вы меня поставили? – спросил он.

– «Неужели никто не избавит меня от этого мятежного попа?»[2] – процитировал я на классическом английском.

Очевидно, император узнал цитату и посмотрел на меня с любопытством:

– Именно так. Моя левая рука бьет правую, хотя мне нужны обе. Запомните раз и навсегда: если я приказываю вам на несколько лет куда-то отправиться – например, сюда, – значит у меня есть на то веская причина. Я намеренно держал вас подальше от Капеллы. Подальше от тех людей, которые, как им кажется, знают, что лучше для меня, когда я сам этого не знаю. – Он остановился перед статуей своего предка, и его благородное ухоженное лицо покоробилось. – Когда мы последний раз встречались с глазу на глаз, вы рассказали мне о своих видениях. Я, признаться, не поверил вам. Но потом я, как и миллионы людей, увидел записи с Береники… – Он отвернулся и уставился на суровое лицо Бога-Императора. – Вас называют Избранником Земли. Говорят, что эти… чудеса – тому доказательство. – Император вытянулся в струнку, и, если бы не движение челюсти, его самого можно было бы принять за скульптуру. – Покажите мне свою магию.

– Я не колдун, – осторожно ответил я.

Разговоры о магии и колдовстве, само собой, увязывались с запретными машинами, и мне было важно как можно скорее и тверже продемонстрировать, что я не имею с этим никаких дел.

– Ваше величество однажды сказали, что не верите в колдовство.

– Разве вы не мой слуга? – спросил император. – Я отдал вам приказ.

– Эйкана, – ответил я. – Береника. Немаванд. Аптукка. Воргоссос. Ваше величество, я принес вам победы. Разве это само по себе не волшебство?

Валка с трудом подавила иронический смех.

– Прикуси язык! – не сдержался Кароль Венанциан.

– Ты говоришь с Помазанником Земным! – добавила архиприор Леонора.

Вильгельм Двадцать Третий вскинул руку в перстнях:

– Сэр Адриан, его премудрость Виргилиан и Синод рекомендуют мне казнить вас. Кое-кто из моих советников настаивает, что вам следует доживать ваши дни в изгнании на Белуше.

Он повернулся, и при свечах я заметил вокруг него легкое мерцание энергощита. Слова императора не были пустой угрозой. Белуша была самой известной из имперских колоний-тюрем, ледяной планетой под гаснущей звездой, где оканчивали свой век многие ослушники Империи.

– Как вы смеете! – не сдержалась Валка. – Вы хоть понимаете, чем он ради вас пожертвовал? Сколько крови он пролил?

Я жестом попросил ее остановиться. Мое сердце одновременно переполнялось от любви и благодарности к ней и разрывалось от страха.

Император поджал губы.

– Молчи, ведьма! – ткнула Леонора пальцем в сторону Валки.

– Кто бы говорил! – дерзко бросила тавросианка в ответ. – Адриан выполнял все ваши приказы. Любые! И какова благодарность? Угрозы казни? Изгнание?

– Валка, довольно, – сказал я, опасаясь за нее.

– Ничего не «довольно»!

Сжатые губы императора вытянулись в тонкую улыбку.

– Не припомню, чтобы за последние шестьсот лет со мной кто-то разговаривал таким тоном.

– А надо было, – парировала она.

– Валка!

Между нами воцарилась тишина. Я не стал извиняться и просить прощения.

– «Всякая супруга злее всякого супруга»[3], – на классическом английском процитировал император.

Валка снова саркастически фыркнула.

Император перешел на галстани:

– А вдвоем вы, пожалуй, опаснее сьельсинов… – Он с шумом втянул носом воздух и зажмурился, как схоласты, когда хотят привести мысли в порядок. – Поэтому вернемся к делам насущным.

– Ваше сиятельное величество, как же так! – возмутилась Леонора. – Эта выскочка должна быть наказана!

– Эта женщина – не моя подданная, а я, ваше преосвященство, вам не слуга. Молчите.

Архиприор с поклоном отступила на шаг, но я заметил в ее темных глазах искру гнева.

– К тому же у нас частный разговор. Мне не были нанесены публичные оскорбления. Лорду Марло повезло со столь рьяной защитницей.

– Благодарю вас, ваше величество, – промямлил я, не зная, что еще сказать.

На самом деле нам угрожала серьезная опасность. Другой император не церемонясь приказал бы казнить Валку за ее выходку. Я невольно покосился на экскувиторов, которые по-прежнему неподвижно стояли на постах по периметру часовни.

– Ладно. Лорд Марло, я нашел вам лучшее применение, – сказал император, покрутив на пальцах кольца. – Буду краток. Вы оставались на Нессе так долго по единственной причине: я не разбрасываюсь полезными кадрами, а вы, безусловно, кадр полезный. Пусть вы шарлатан или колдун, вы приносите результат. Говорите, ваши победы – волшебство? Согласен. И пусть я долгое время держал вас подальше от неприятностей, я согласен с вами и в том, что в другом месте от вас будет больше пользы, чем на Нессе.

Земля и император! Чутье не подвело Бассандера Лина. Сэр Грей с легатом говорили правду.

Ауктор.

Вильгельм собирался назначить меня имперским ауктором. Я приготовился услышать объявление, а следом – яростные протесты магнарха и архиприора.

– Мне нужны новые победы, – сказал император, – поэтому вы возьмете корабль и отправитесь апостолом на Падмурак. Назначаю вас главой нашей делегации при Великом конклаве Лотриана.

– Что? – вырвалось у меня; этого я никак не ожидал. – Падмурак?

Мысленный образ Адриана, ауктора Соларианской империи, мигом рассыпался в прах.

Это должно было принести мне облегчение, но я вдруг почувствовал непонятную тоску – не потому, что на самом деле хотел этого титула, но потому, что это взбесило бы магнарха и представителя Капеллы больше, чем любые выходки Валки.

– Содружество слишком долго держалось в стороне от конфликта, – произнес император, с видимым удивлением, но без комментариев отреагировав на мои возгласы. – Учитывая, что джаддианцы в лице князя Каима собираются помочь нам в войне, будет справедливо, если Содружество тоже присоединится. Ваша задача – заручиться их поддержкой. Хватит нашим согражданам в одиночку проливать кровь во спасение человечества. Если Бич Земной делает все, чтобы перевернуть ход войны, мы должны поступать так же. – Император вспомнил про царственное «мы», и его лицо вновь приняло стоически невозмутимое выражение.

Это решение было логичным. Лотрианское Содружество было крупнейшим после Соларианской империи человеческим государством в галактике. Под управлением Великого конклава