Вмерзшие в S-T-I-K-S 3. Рожденные холодом - Дмитрий Крам

или вообще в рейд подался. «Может, Воронцову позвонить? Спросить, куда тот пропадает», — промелькнула в голове мысль.

Она подошла к телефону, отыскала в тетрадке номер, но не стала звонить. Вспыхнувшая вдруг гордость запретила ей этим заниматься.

«Угораздило же с ним связаться», — ругала она сама себя. — «Жила себе, горя не знала целых три года, и на тебе. Получите, распишитесь».

Рано или поздно он вернется. Только что теперь будет с их отношениями совершенно не ясно. Та девчонка явно была для него чем-то большим, чем просто подругой. Даже чем-то большим, чем сама Алиса. От осознания этого факта, глаза защипало.

* * *

Олег Владимирович подошел к толстой двери.

— Бр-р-р-р-р, — передернул он плечами. В медицинском халате поверх рубашки тут было холодно.

Знахарь приблизился и заглянул в мутноватое окошко. Синекожий, покрытый инеем человек сидел в позе лотоса, с тем лишь отличием, что указательный и большой пальцы не были сложены в кольцо. Кисти развернуты ладонями вверх, руки сжаты в кулаки, а средние пальцы оттопырены в характерном жесте.

Эта картинка показалась Олегу Владимировичу забавной, и он улыбнулся, но тут же снова посерьезнел. На секунду ему почудилось, что ледяная статуя шевельнулась.

Он взглянул через стекло знахарским зрением. Пространство вокруг изменилось. Мужчина как всегда в панике отсек себя от инфополя Улья. Нахватало еще увидеть что-нибудь не то. Знавал он одного знахаря, который «прозрел» собственную смерть и в итоге съехал с катушек и умер именно так, как и предсказал сам себе.

Олег Владимирович откалибровал свой виденье и настроился на токи жизненной силы. Взглянул на человека в позе лотоса. Жизненной энергии в нем еще было много, но его дар уже работал на последних ресурсах. «Мана» на исходе.

«Пора его размораживать. Надо сообщить боссу», — подумал знахарь.

Олег Владимирович уже развернулся и собирался уйти, но замер, пораженный идеей. Ему вдруг пришла интересная мысль, что было бы неплохо заглянуть в голову «отморозка». Он неоднократно делал это с теми, кто находился под наркозом.

Но это совсем не то, даже в таком состоянии у людей мысли слишком беспокойно метаются в голове. Человеческий разум постоянно бурлит. Но этот экземпляр заморожен.

Должно быть, его мысли как у буддистских монахов, медленно планируют подобно опавшему листу. Это непременно нужно проверить. Вдруг это знание переведет его на новый уровень знахарства. К тому же подобной информацией уже можно торговать с другими знахарями.

Олег Владимирович припал к стеклу и потянулся к эманациям разума. Ухватил одну из них и притянул к себе. Чужие мысли словно вода из прорванной плотины захлестнули сознание.

* * *

Тайгир поскреб щетину, отхлебнул кофе и откусил пончик. Безопасник откинулся на спинку кресла и уставился в мониторы. От увиденного он перестал жевать и подался вперед. На тридцать четвертой камере Олег Владимирович бился в конвульсиях возле одного из морозильных отсеков.

Тайгир потянулся к рации на столе, чтобы вызвать начальника охраны, но опрокинул кофе, залил клавиатуру и радиостанцию. Знахарь на камере перестал брыкаться. Из его носа потянулась струйка крови.

Безопасник выругался и выскочил из кабинета.

* * *

День первый

Цитадель

Клиника внешников

Холодильник

Минус пятьдесят градусов по Цельсию

После того как впал в анабиоз, быстро потерял связь с реальностью. Первое время я был словно во сне. Никакого осознания. Просто мешанина из снов, мыслей и воспоминаний. Затем начал цепляться за образы. Обкатывать и обмусоливать их сотни раз, просто чтобы не улететь в забытье.

Не знаю, сколько прошло времени. Когда ты заперт в собственной голове, считать часы не получается. Наконец удалось заякорить сознание и начать мыслить по-настоящему. Я варился в соку собственных переживаний.

Все что делал с тех пор как попал сюда, теперь казалось бессмысленным. После смерти Дары я перестал понимать, зачем нужна была вся эта суета? А самое главное, совершенно непонятно куда мне двигаться дальше. Первым делом месть, но что потом? Что делать после того, когда я выпотрошу всех этих ублюдков?

Над этим и думал, все больше погружаясь в черную дыру собственных переживаний. А затем услышал голос. Её голос.

— Долго ты будешь еще себя жалеть?

— Колючка⁈ Откуда ты здесь взялась?

— Шизофринючка. Ты в холодильнике сидишь, придурок. Меня здесь нет.

— И что это значит?

— Может твой мозг умирает, и я твое предсмертное виденье. А может ты просто плаксивая сучка, и чтоб окончательно не съехать зацепился за единственное, что могло удержать тебя от скатывания в бездну.

— Что мне теперь делать, Дара?

— То, что умеешь лучше всего. Собирай побольше приключений на свою задницу, разрушая все вокруг, и рано или поздно получишь ответы на все вопросы и обретешь покой.

— Странный метод обрести покой.

Я услышал щелчок замка, и голос Дары пропал.

— Колючка? Дара? Не уходи. Не пропадай! Мы еще увидимся. Слышишь? Я найду тебя!

Звук приближающихся шагов вырвал из плена галлюцинаций. Обжигающе горячие руки подхватили меня. Я почувствовал, как тело с хрустом отрывается от пола.

Глава 2

Попрощайтесь со спокойной жизнью

День первый

Цитадель

Клиника внешников

Минус восемнадцать градусов по Цельсию

Выход из глубокого анабиоза — это очень болезненное мероприятие, конечно, не такое болезненное как первая разморозка, но все же. В этот раз даже не понадобилась помощь взвода знахарей. Организм сам знал, что делать. А мне оставалось лишь перетерпеть острую боль в каждое клеточке тела.

Но всё рано или поздно кончается. В том числе и боль. Веки стали не такими тяжелыми, и мне после тысячной попытки, наконец-то удалось открыть их. Вокруг было темно. Через большие окна в палату немного пробивался свет уличных фонарей.

Ненавижу долбанные палаты. Такое чувство, что только и делаю, что валяюсь на больничной койке. Я потянулся к тумбочке за живцом, но ни слева ни справа не нашлось ни того ни другого. Нда-а-а. Страдает сервис у внешников.

А то, что был я именно у них, сомневаться не приходилось. У нимф в больнице ремонт на несколько классов ниже. Там в первую очередь ценят практичность, потому не распыляются на лишние лампочки и отделку стен.

В голову пришла дурацкая идея, сигануть из окна в сугроб и сбежать таким образом, но потом до меня дошло, что в руке я держу кнопку вызова врача. Стало даже интересно, какого черта вообще меня заморозили, и как Якимура связан с внешниками.

Большой палец утопил кнопку. Тут же в коридоре послышались шаги.