Некромант на страже человечества. Том 2 - Никита Клеванский

И у него не получалось.

Не знаю как, но я понял, что что-то идет не так.

Но Некрономикон не сдавался. Он вновь увеличился до своих истинных размеров, а исторгаемый им смог заполнил все окружающее пространство. Давление на меня усилилось многократно, боль же стала просто невыносимой, и я вновь зажмурился, попытавшись сосредоточиться Межмировой Энергии. Возможно, только ее присутствие и позволило мне оставаться в сознании.

— Да поддавайся же ты!.. — словно сквозь зубы процедил артефакт, а в следующий миг у меня внутри лопнула какая-то струна, давление исчезло, и я смог наконец вдохнуть.

Похоже какое-то время я и вовсе не дышал, борясь с обрушившимися на меня муками. Если где-то существует отмеренная каждому норма страданий, то свою я сегодня точно выполнил. На несколько лет вперед, как минимум.

— Готово! — не без гордости заявил Некро. — Принимай работу.

Я открыл глаза. Некрономикон уменьшился обратно и продолжал напитывать меня зеленым туманом. Но теперь тот не вызывал отторжения и ощущался, как легкий прохладный бриз летним вечером на берегу озера. В какой-то степени даже приятно.

— И что ты со мной сделал? — спросил я, в глубине души уже понимая, что услышу в ответ.

— Теперь ты маг. Некромант. Повелитель смерти. И до первой ступени тебе осталось совсем немного. Собственно, в этом и стала основная загвоздка. Будь ты обычным Пробужденным, проблем бы не возникло.

Ну да. Некромант. Подспудно я этого и ожидал. Кроме того, наваленные вокруг костяки стали ощущаться несколько иначе. По-родственному, что ли…

Так вот что чувствовала Анна, держа в руках копье? Судя по всему, мое новое умение редкостью не уступало ее Копейщику. Или Мечнику Максимилиана. А то вовсе их превосходило. Некий комплексный дар, развив который, можно подняться значительно выше нежели чем с одним единственным заклинанием вроде «Поднятие зомби». Ну или чем там должны заниматься некроманты?

И все же, Некромант… Повелитель смерти… Не такой, ох не такой судьбы я себе желал. Прости, мама, похоже именно эту силу мне придется использовать для воссоединения с семьей.

— Зато благодаря эволюции, став Освоившим, ты сможешь использовать куда больше Межмировой Энергии, чем остальные на первой ступени. Количество фиксируется в момент взятия вехи, а эволюция существенно расширила доступный тебе запас. Не благодари.

Некрономикон произнес это даже с некоторой гордостью в голосе.

Интересно, могут ли артефакты вообще испытывать эмоции? Или только их имитируют?

Ну и что за чушь опять в голову полезла?

— Как мне попасть наверх? — буркнул я, решив, что разобраться с собственными мыслями смогу и позже. Сейчас надо помочь друзьям.

— Даже «спасибо» не сказал. Неблагодарный!

— Ты же сам сказал «не благодари».

— А ты все равно должен был!

— Ты какого пола вообще, Некро?

— А это важно?

— И расы. Кудрявые в роду были?

— Все, отстань, противный. — не выдержал Некрономикон. — Прощайся со своим другом и отправляемся.

Хотелось пошутить на счет «противного», но внимание зацепилось за кое-что другое:

— С каким еще другом? — не понял я.

Вместо ответа он всем «телом» кивнул на вершину сталагмита, и я с удивлением осознал (или скорее почувствовал), что Срандель еще не умер. Вот ведь чертова нелюдь! Живучая же тварь! Но как раз это легко поправить.

— Жди здесь. — бросил я и принялся карабкаться на башню из костей.

— Да я как будто уже и не спешу. — усмехнулся артефакт, громыхнув ошметком ненавистной цепи.

Не придав значения его фразе, я лез наверх, стараясь опираться на черепушки так, чтобы они не разъехались. Причем останки теперь казались мне не холодными и безжизненными, а теплыми и какими-то… дружелюбными что ли? Видимо так влияло на мое восприятие новое врожденное умение.

Не совсем врожденное, конечно, но раз уж судьба меня обделила, то будет вместо него.

Добравшись до Сранделя, я воочию убедился, что тот действительно еще коптит небо Терры. Сталагмит перебил ему позвоночник, лишив подвижности, явно повредил внутренние органы, но в то же время и закупорил разорванные артерии. Как пробка.

Дварф еле дышал, из его пересохшего распахнутого рта доносились едва различимые хрипы, в глазах плескалась боль, однако он все равно меня узнал.

— Ну и кто тут теперь дырявый? — мстительно процедил я ему прямо в лицо.

Он попытался что-то произнести, но не смог. Сил не хватило. Да и не ждал я ответа.

Балансируя на костяной горе, я резво обыскал бывшего грозу всех невольников рудника. Много найти не удалось. Черствую печенину, которую тут же отправил в рот, медный ключ с причудливой головкой и спиралевидным стержнем, кольцо, слишком маленькое, чтобы налезть на мясистый палец дварфа, грязный носовой платок, один серебряный и один медный гульден.

А еще нож.

Обычный.

Хотя обычным он был бы в Крутолуге. В Нионанде же, благодаря изготовленной из дерева рукояти, явно считался предметом роскоши, а не просто инструментом для нарезки бутербродов. И с какой это радости Заркад удостоился подобного богатства?

Срандень булькнул что-то неразборчивое.

— Не нравится, да? — со злостью выпалил я, глядя ему в глаза. — А скольких ты замучил в этой чертовой шахте? Сколько покончили жизнью после визита в твой любимый Каземат? Скольких растерзали за попытку бегства? Знал ли ты, что Клен и остальные твердят их имена, как мантру, перед сном? Конечно не знал. Куда тебе!

Выпестованная за годы пленения ненависть к нелюдям росла во мне, словно спущенный с горы снежный ком. Перед глазами одна за другой проплывали сцены страданий и унижения. Боль, слезы, сломанные судьбы.

И девочка с рыжими волосами, распростершаяся на полу в карминовой луже…

Я не мог больше этого терпеть.

Коротким росчерком мелькнула полоска стали, и дварф снова забулькал. Но на этот раз уже горлом. Из которого толчками выливалась горячая кровь, щедро орошая черепа и кости своих прежних жертв.

— За вас, друзья. — прошептал я и на секунду смежил веки.

А когда снова открыл, увидел, как от тела теперь уже окончательно мертвого Сранделя отделилось едва заметное облачко. Оно ненадолго зависло в воздухе, а затем принялось сжиматься в одной точке, пока не превратилось в небольшой светящийся шарик. Похожий на те, какие можно было встретить повсюду в шахте. Только не желтый, а оранжевый.

Новоиспеченный «светлячок» сделал круг над моей головой и медленно, раскачиваясь, поплыл ввысь. К другим, таким же, как он.

— Поквитался? — спокойно и невозмутимо спросил меня